— У себя в саду я всегда был рад тебя видеть, Ратри, — сказал он.
— Себя?..
— Кубера.
— Боже, Кубера! Ты не…
— Нет, не толстый. Я знаю. Ничего удивительного: новое тело и ни минуты покоя. Мастерить это дьявольское оружие Ямы, перевозить его…
— Когда ты прибыл?
— Сию минуту. Прихватив с собой Кришну и партию взрывчатки, гранат и противопехотных мин…
— Боги! Как давно было все…
— Да. Очень. Но я все равно должен принести тебе свои извинения. Меня это угнетало все эти долгие годы. Я корю себя, Ратри, что тогда, той ночью втянул тебя во все эти междуусобицы. Мне нужен был твой Атрибут, и я впутал в это дело тебя. Терпеть не могу пользоваться кем бы то ни было подобным образом.
— Я бы все равно покинула вскоре Небеса, Кубера. Так что не очень-то переживай и не вини себя. Вот разве что тело хотелось бы посимпатичнее… Ну да это не главное.
— Я дам тебе новое тело, леди.
— Попозже, Кубера. Прошу, садись. Вот сюда, ты голоден? Хочешь пить?
— Да и еще раз да.
— Вот фрукты, сома. Или ты предпочитаешь чай?
— Нет, спасибо, лучше сома.
— Яма говорит, что Сэм оправился от своей святости.
— Это хорошо, он нам все нужнее. Ну как, он еще не разработал для нас план действий?
— Яма мне не говорил. Но возможно, что Сэм не говорил Яме.
На соседнем дереве вдруг заколыхались ветви, и на землю спрыгнул Так, приземлившись прямо на четвереньки. Пробежав по плитам, он замер у скамьи.
— Ваши пересуды разбудили меня, — проворчал он. — Что это за тип, Ратри?
— Господин Кубера, Так.
— Ежели так оно и есть, то до чего же он изменился! — сказал Так.
— То же можно сказать и про тебя, Так от Архивов. Почему ты все еще обезьянничаешь? Яма может вернуть тебя в человеческое тело.
— Обезьяной я полезней, — ответил Так. — Я — замечательная ищейка и шпион, даже лучше собаки, а с другой стороны, я сильнее человека. А кто сможет отличить одну обезьяну от другой? Так что я останусь в этом теле, пока не пройдет нужда во всех этих достоинствах.
— Похвально, похвально. Ну а об активности Ниррити ничего нового не слышно?
— Его суда подбираются все ближе и ближе к большим портам, — сказал Так. — И их, похоже, становится все больше. А в остальном — ничего нового. Судя по всему, боги его побаиваются, коли не рассеивают они его силы.
— Ну да, — заметил Кубера, — он же теперь — величина неизвестная. Я склоняюсь к тому, что он — ошибка Ганеши. Ведь именно Ганеша дозволил ему убраться с Небес, да еще и прихватить с собой все свое оборудование. Я думаю, Ганеше хотелось иметь под рукой какого-нибудь врага богов, если вдруг в нем возникнет экстренная надобность. Он даже и представить себе не мог, что гуманитарий сумеет так распорядиться этим оборудованием и накопить подобные силы.
— Логично, — согласилась Ратри. — Даже я слышала, что именно такими соображениями Ганеша зачастую и руководствуется. Ну и что он будет делать теперь?
— Отдаст Ниррити первый город, на который тот нападет, чтобы присмотреться к его атакующим возможностям и оценить его силы, — если, конечно, ему удастся удержать Брахму от активных действий. А потом — ударит по Ниррити. Махаратха должна пасть, а нам следует держаться поблизости. Интересно будет даже просто понаблюдать.
— Но ты думаешь, что одним наблюдением дело для нас не окончится? — спросил Так.
— Ну да. Сэм отлично понимает, что мы должны быть готовы произвести нужное количество нового оружия — и кое-что из него и употребить. Мы должны будем сразу среагировать на их действия, а они, Так, скорее всего не заставят себя ждать.
— Наконец-то, — ответил тот. — Я всегда хотел сражаться в битве бок о бок с Бичом.
— В ближайшие недели, уверен, что многие желания исполнятся, а многие потерпят крах.
— Еще сомы? Фруктов?
— Спасибо, Ратри.
— А тебе, Так?
— Разве что банан.
Под сенью леса, у вершины высокого холма восседал Брахма, словно химера, водруженная на водосток готического храма, и не отрываясь глядел вниз, на Махаратху.
— Они оскверняют Храм.
— Да, — отвечал Ганеша. — Чувства Черного с годами не меняются.
— С одной стороны, жалко. С другой — страшновато. У них винтовки и пистолеты.
— Да. Они сильны. Вернемся в гондолу.
— Чуть позже.
— Я боюсь, Владыка… они, быть может, слишком сильны — здесь и сейчас.
— Что ты предлагаешь?
— Они не могут подняться на кораблях вверх по реке. Если они захотят атаковать Лананду, им придется передвигаться по суше.
— Конечно. Если только у него не хватит кораблей воздушных.
— А если они захотят напасть на Хайпур, они должны будут углубиться еще дальше.
— Ну! А если они захотят напасть на Килбар, то еще дальше! Не тяни! На что ты намекаешь? К чему ведешь?
— Чем дальше они зайдут, тем больше перед ними встанет проблем, тем уязвимее они будут для партизанских атак на всем протяжении…
— Ты что, предлагаешь, чтобы я ограничился легкими нападками, наскоками на его войска? Чтобы я позволил им промаршировать по стране, занимая город за городом? Они окопаются в ожидании подкреплений, чтобы удержать завоеванное, и только потом двинутся дальше. Только идиот поступил бы иначе. Если мы будем ждать…
— Посмотри-ка вниз!
— Что? Что это?
— Они готовятся к выступлению.
— Невероятно!
— Брахма, ты забываешь, что Ниррити — фанатик, безумец. Ему не нужна Махаратха — точно так же, как Лананда или Хайпур. Он хочет уничтожить наши Храмы и нас самих. Помимо этого, волнуют его в этих городах души, а не тела. Он пройдет по стране, уничтожая всякий попадающийся ему на пути символ нашей религии, пока мы не решим сразиться с ним. Если же мы этого не сделаем, он, вероятно, разошлет миссионеров.
— Но мы должны же что-то сделать!
— Для начала дать ему ослабеть от его же похода. Когда он будет достаточно слаб, ударить! Отдай ему Лананду. И Хайпур, если понадобится. Даже Килбар и Хамсу. Когда он ослабнет, сотри его с лица земли. Мы можем обойтись без этих городов. Сколько там мы разрушили сами? Тебе, наверное, даже не припомнить!
— Тридцать шесть, — промолвил Брахма. — Вернемся на Небеса, и я обдумаю все это. Если я последую твоему совету, а он отступит раньше, чем мы сочтем его достаточно слабым, велики будут наши потери.
— Готов побиться об заклад, что он не отступит.
— Жребий кидать не тебе, Ганеша, а мне. Взгляни, с ним эти проклятые ракшасы! Быстро уходим, пока они нас не засекли.
— Да, быстрее!
И они пустили своих ящеров обратно в лес.
