что дела не позволяют ему присутствовать в университете.
— Я, Семен Владимирович с удовольствием хотел бы завтра быть в университете, но квартирный вопрос меня доконал. Семья, которой я сдаю площадь, оставшуюся мне после смерти родителей, желает изменить условия аренды. Мое присутствие — необходимо.
Аура в университете в день сдачи экзамена была совершенно иной. Ее невозможно было сравнить с той, царившей — когда Григорий сдавал документы в приемную комиссию.
Везде ходили возбужденные абитуриенты. Их родители и родственники, присутствовавшие здесь, также нервничали. Голоса ребят порой звучали необычайно резко и громко. У дверей аудиторий, где должны были проходить экзамены, наблюдалось равенство. Любой, стоило лишь только ему обратиться, запросто, без каких-либо особых, требовавшихся ранее фраз этикета стремился к разговору. Узнать чего-то нового по процедуре экзамена Григорию и Семену Владимировичу не удалось.
Внешне Григорий был спокоен. Он с удовольствием общался с собравшимися на экзамен ребятами. Все шло по плану, как и говорил Игорь Константинович. Ровно в девять Семен Владимирович пожелал парню не пуха не пера и, проводив его за дверь аудитории, пошел вниз, на первый этаж. В фойе вдоль стены стояли скамейки. Присев на одну из них Тихонов стал ждать возвращения племянника. Странно, но он за него не переживал.
Однако, напрасно. Григорий появился неожиданно быстро. Прошло не более часа. Семен Владимирович, был удивлен. У парня в запасе оставалось довольно много времени. Мог бы и не торопится.
— Зачем он так рано вышел? — первым делом задал Тихонов самому себе вопрос. — Отчего бы еще не поработать, как следует проверить сделанное задание и уже, потом сдать его преподавателю.
Семен Владимирович был не один. В зале было много людей. Чтобы не привлекать их внимание он встал и направился к племяннику. Взяв его под руку, Тихонов вместе с парнем пошел к лестнице. Она на время сдачи экзаменов была пуста. Поднимаясь по ступеням можно было поговорить.
— Ну, как успехи? — спросил Семен Владимирович с волненьем в голосе.
— Не знаю! — сглотнув слюну, ответил племянник, — Сделал я все, что требовалось. Ошибок в моей работе нет, уверен! — Некоторое время он шел молча, затем снова заговорил, — за результатом нужно будет зайти в Приемную комиссию.
— Когда! — спросил дядя. Григорий развел руками.
— Пошли! — подтолкнув слегка плечом парня, сказал Семен Владимирович, — сейчас все выясним. — Племянник чего-то не договаривал. Это было заметно по его виду. Обычно, если Григорий был собой доволен, он весь светился. Сейчас, глядя на него, Тихонов не понимал племянника.
Приемная комиссия находилась на первом этаже, у лестницы. Они же забрались на самый верхний этаж — четвертый. Пришлось развернуться и пойти вниз.
В Приемной их встретила полная миловидная женщина, которая забирала у Григория документы. Семен Владимирович и Григорий поприветствовали ее. Парень остался стоять у дверей, а Тихонов прошел вглубь большой комнаты к столу.
— Чем могу помочь, — улыбнувшись Тихонову, спросила женщина.
Семен Владимирович тоже в ответ улыбнулся:
— Как же ее зовут? — попытался вспомнить Семен Владимирович. — Ах да Эльвира Марковна! — и, ничего не скрывая, проговорил:
— Дело в том, что мой племянник сдавал только что биологию. Что-то произошло, но что он не говорит. Задание Григорий свое сделал. Однако, за результатом его почему-то отправили к вам.
— Ну что ж подождите немного, — сказала председатель Приемной комиссии, — я скоро все узнаю и вернусь. Перед тем как выйти из комнаты Эльвира Марковна, резко взглянула на Григория.
Времени прошло немного. Григорий как стоял у двери, так и продолжал стоять, от предложения присесть он отказался.
Семен Владимирович встретил председателя приемной комиссии, сидя на одном из стульев служившем для посетителей. Однако едва она вошла, он встал.
Председатель Приемной комиссии попросила Григория выйти из комнаты и подождать дядю. Не громко, приятным голосом Эльвира Марковна сказала:
— Вам нужно сейчас же сходить на кафедру. Вы ведь друг Игоря Константиновича! Когда войдете в помещение ведите себя понапористее, — женщина резко взглянула на Семена Владимировича. — Я, думаю, вы знаете, как! — и снова продолжила свою речь, — без обиняков скажите: «У кого я мог бы узнать, как сдал экзамен мой племянник!», а лучше скажите: «Мой сын!» и дальше: «Что мне позвонить Былинкину, попросить, чтобы он мне сам сообщил оценку? Сейчас прозвоню!»
Вот увидите все сразу решиться. Дело видите в том, что ваш племянник, оказывается, не только сделал свое задание, но еще успел подсказать рядом сидящим абитуриентам. Вот его преподаватель и удалил из аудитории.
Такого, Тихонов не ожидал. Он чуть было не упал. Заметив реакцию Семена Владимировича, Эльвира Марковна поспешила успокоить его, и панибратски хлопнув по плечу, сказала:
— Да не переживайте вы так, все обойдется. У нас здесь этого преподавателя все хорошо знают. Скользкий тип. Ситуация ваша хотя и щекотливая, но вполне разрешимая. Задание ваш племянник все сделал и как сделал? На отлично! Идите, все будет нормально!
Как и предсказывала председатель приемной комиссии все, так и получилось. Юркий, невысокого расточка преподаватель, едва Тихонов озвучил на кафедре свою речь, со словами:
— Подождите, пожалуйста, минуточку, — куда-то исчез. Вернувшись, он уведомил Тихонова и Григория что все нормально. Оценка парню выставлена. Идите в Приемную комиссию.
Эльвира Марковна встретила дядю и племянника с улыбкой:
— Вот видите, а вы боялись! Все получилось, как нельзя хорошо. У вашего Григория пятерка. Он освобожден от сдачи всех других экзаменов, в связи с тем, что школу окончил с медалью.
Она подошла к Григорию и пожала ему руку:
— Поздравляю! Вы поступили в университет. Теперь, отдыхайте и ждите вызова, приезжайте без задержки, не опаздывайте. Да, и еще, не вздумайте больше на экзаменах когда-либо, кому-нибудь что-то подсказывать. Времена уже не те.
Григорий весь светился. Он говорил и говорил. Такое с ним случалось редко, только в минуты большой радости, в основном парень был застенчив и может быть от этого молчалив.
Тихонов всю дорогу только и думал о том, как все удачно прошло. Ведь мог же преподаватель упереться и поставить плохую оценку. Срезать.
Однако судьба к Григорию отнеслась благосклонно. Прошла всего неделя со дня его приезда в Москву, и он уже студент.
Свое поступление в вуз племянник не воспринимал, так как был полон сил; трудности, которыми его пугали в селе, оказались эфемерными. Сморило парня замкнутое пространство; несвобода, которую он испытывал, находясь в четырех стенах квартиры. Тихонов уделить ему много времени не мог. Его жена также была занята. Их дети были за городом, на даче вместе с бабушкой, матерью Елены Петровны. Племянник изнемогал, Семен Владимирович, видя его состояние, позвонил матери Надежде Сергеевне. Рассказал в подробностях
