Казалось, Мартина стошнит. Он молча глядел на капитана.
— Дело есть дело, мой милый, — сказал капитан.
Все подняли глаза вверх. Из небес выпали две ракеты.
Приземляясь, они едва не разбились.
— Что там случилось у этих дураков? — вскричал, подпрыгивая, капитан.
Люди уже бежали по дымящемуся лугу к ракетам. Подбежал и капитан. Люк корабля Бертона с треском раскрылся.
Им на руки вывалился человек.
— Что случилось? — вскричал Харт.
Человек упал на землю. Они склонились над ним. Он был весь в ожогах. Все тело было покрыто шрамами, ранами и гнойной дымящейся кожей. Он поднял вверх опухшие глаза, и его вздувшийся язык с трудом шевельнулся в разбитых губах.
— Что случилось? — кричал Харт, встав на колени перед умирающим и дергая его за руку.
— Сэр, сэр, — шепнул тот. — Сорок восемь часов назад в секторе 79, недалеко от планеты первой этой системы, наш корабль и корабль Эшли попали в космическую бурю, сэр. — Что-то серое потекло из носа умирающего, изо рта его сочилась кровь. — Все погибли. Вся команда. Бертон мертв. Эшли умер час назад. Трое уцелели.
— Послушайте! — заорал Харт, наклоняясь над истекающим кровью человеком. — Вы впервые тут приземлились?
Молчание.
— Отвечайте!
Умирающий произнес:
— Нет. Буря. Бертон умер два дня назад. Первая посадка за шесть месяцев.
— Вы уверены? — орал Харт, тряся его изо всех сил, стискивая его руки в своих руках. — Уверены?
— Да, — ответили губы умирающего.
— Бертон умер два дня назад? Вы точно знаете?
— Да, да, — прошептал человек.
Голова его упала на грудь. Он был мертв.
Капитан встал на колени возле тела. Лицо капитана скривилось, мышцы непроизвольно сокращались. Члены экипажа отошли в сторону, глядя на него. Мартин ждал. Капитан попросил, чтобы ему помогли встать, и ему помогли. Они повернулись к городу.
— Это значит…
— Это значит? — переспросил Мартин.
— Это значит, что на эту планету прибыли только мы, — прошептал капитан. — И тот человек…
— Тот человек? — спросил Мартин.
Лицо капитана бессмысленно задергалось. Оно стало старым-престарым и совсем серым. Глаза его остекленели. Капитан сделал шаг вперед по сухой траве.
— Идем, Мартин, идем. Поддержите меня, ради меня самого, поддержите, я боюсь упасть. Нельзя терять времени…
Спотыкаясь, они побрели к городу по высокой сухой траве, навстречу ветру.
Через несколько часов они все еще продолжали сидеть в приемной мэра. Тысячи людей побывали здесь, чтобы поговорить с ними. Капитан продолжал сидеть, лицо у него было изможденное, но он все слушал, слушал. Столько света было в лицах тех, кто приходил, подтверждал, рассказывал, что он уже не мог смотреть на них. И все время руки его дергались и ерзали взад-вперед, по коленям, по ремню.
Когда все кончилось, капитан Харт повернулся к мэру и произнес, глядя на него странными глазами:
— Но вы же должны знать, куда он направился?
— Он нам не сказал.
— К какому-то из близлежащих миров? — добивался капитан.
— Не знаю.
— Вы должны знать!
— Вы видите его? — мэр указал на толпу.
Капитан огляделся.
— Нет.
— Тогда он, наверное, ушел.
— Наверное, наверное! — слабым голосом вскричал капитан. — Я допустил кошмарную ошибку, и я хочу видеть его — сейчас! До меня только теперь дошло, что произошло величайшее событие в истории. Подумать только, мы оказались причастны к такому! Существует один шанс из миллиардов, что мы прилетели на одну планету из миллионов через день после его посещения! Вы должны знать, куда он ушел.
— Каждый находит его сам, — мягко ответил мэр.
— Вы спрятали его! — Лицо капитана медленно исказилось, вернулось что-то прежнее, суровое. Капитан начал медленно подниматься.
— Нет, — отвечал мэр.
— Где он? — пальцы капитана задергались у кожаного футляра, висевшего справа на поясе.
— Не могу вам точно сказать.
— А ну, говорите, да поживее, — и капитан вынул из кобуры оружие.
— Ничего не могу вам сказать.
— Лжец!
На лице мэра, не сводившего глаз с Харта, появилось выражение жалости.
— Вы устали, — сказал он. — Вы долго путешествовали, и вы прилетели от людей, которые давно уже живут без веры и тоже устали. А теперь вам так хочется веры, что вы сами себе мешаете. Если вы совершите убийство, вам будет труднее. Так вы его никогда не найдете.
— Куда он ушел? Ведь он сказал вам, и вы знаете. Ну же, говорите! — капитан поднял оружие.
Мэр покачал головой.
— Скажите мне! Скажите же!
Раздался выстрел — всего один раз. Мэр упал, ему ранило руку.
Мартин прыгнул вперед.
— Капитан!
Оружие метнулось в сторону Мартина.
— Не мешать!
Мэр поднял глаза вверх, придерживая раненую руку.
— Уберите оружие. Вы раните самого себя. Вы никогда не верили, а теперь считаете, что можете поверить, и лишь приносите людям вред.
— Вы мне не нужны, — молвил Харт, возвышаясь над мэром. — Я упустил его здесь, разминулся на день. Что ж, полечу дальше. И дальше. И дальше. На следующей планете я разминусь на полдня, потом — на четверть, на два часа, на час, на полчаса, на минуту. Но я догоню его! Слышите? — Он уже орал, склоняясь к лежавшему на полу. Он едва держался на ногах от усталости. — Идемте, Мартин. — Он опустил руку, оружие повисло.
— Нет, я остаюсь здесь.
— Болван! Оставайтесь, если хотите. А я полечу дальше, так далеко, как смогу, со всеми остальными.
Мэр поднял глаза на Мартина:
— Не волнуйтесь за меня, улетайте. Мои раны залечат.
— Я вернусь, — пообещал Мартин. — Я только дойду с ним до ракеты.
Они промчались через весь город. Любому было видно, каких трудов капитану стоило казаться несгибаемым, как в молодые годы. Добравшись до ракеты, он хлопнул ее по обшивке трясущейся рукой. Он убрал оружие. Потом он посмотрел на Мартина.
— Ну, Мартин?
— Ну, капитан?
Капитан поднял глаза к небу.
— Вы уверены, что не полетите со мной?
— Нет, сэр. Не полечу.
— Нас ждет великое приключение, ей-богу. Я найду его!
— Вы решили лететь за ним, сэр? — спросил Мартин.
Лицо капитана сморщилось, он закрыл глаза.
— Да.
— Хотелось бы мне знать…
— Что?
— Сэр, когда вы его найдете — если найдете, — что вы попросите?
— Я… — капитан заколебался, открыл глаза. Кулаки его сжались, разжались. Он минуту размышлял в недоумении, а потом заулыбался странной улыбкой. — Я… я попрошу у него немного мира и покоя. — Он прикоснулся к ракете. — Давно, давно уже я не… не мог расслабиться.
— А вы когда-нибудь пытались, капитан?
— Не понимаю, — сказал капитан Харт.
