Потом проснулся окончательно от громкого стука в дверь.
Я немного подождал, хотел услышать привычный шепоток, который подскажет, как поступить.
Но Енох как назло отключился. Он всегда впадает в спячку... ну, после этого. Несколько дней его не добудишься, а я хожу сам по себе. Раньше-то я радовался такой свободе, но в тот момент - нет. Понимаете, мне нужна была его помощь.
Тем временем в дверь колотили все сильнее, дальше ждать становилось невозможно.
Я поднялся, открыл дверь.
В хижину ввалился старый шериф Шелби.
"Собирайся, Сет", - сказал он угрюмо. - "Пойдешь со мной в тюрьму".
Я промолчал. Его маленькие черные глазки шарили по комнате. А когда этот колючий взгляд стал сверлить меня, я так перепугался, что захотелось куда-нибудь убежать и спрятаться.
Он, конечно, не мог увидеть моего Еноха. Ни один человек не способен на такое. Но тот был со мной, я чувствовал, как он пристроился на макушке, укрылся волосами, словно одеялом, вцепился в них. Спал как ребенок.
"Родные Эмили Роббинс сказали, что она хотела проехать через болото", - сказал старый Шелби. - "Следы от шин ведут к зыбучим пескам".
Енох забыл предупредить об этих следах. Что я мог ответить? Вдобавок...
"Все, что вы скажете, может быть использовано против вас", - так объявил шериф. - "Ну, пошли, Сет".
Я и отправился с ним. Ничего другого не оставалось. Добрались до города, и куча зевак попыталась открыть дверцы машины. Среди толпы я увидел женщин. Они визжали мужчинам, дескать, давайте, хватайте его!
Но шериф Шелби утихомирил всех, и наконец я, живой и здоровый, очутился в самом конце здания, где они держали заключенных. Он запер меня в средней камере. Остальные две были пустыми, так что я снова оказался один. Ну конечно, со мной остался Енох, который проспал все представление.
С утра пораньше шериф куда-то отправился, и взял с собой ещё несколько человек. Думаю, он хотел попытаться достать тело из песка. Он меня ни о чем не спрашивал. Не знаю, почему.
Вот Чарли Поттер, тот наоборот хотел знать все! Шериф Шелби оставил его за главного. Чарли принес мне завтрак, немного постоял рядом и задал целую уйму вопросов.
Но я молчал. Стану я разговаривать с придурком вроде Поттера! Он воображал, что я псих. То же самое думали те, которые бесновались на улице. И почти все в городе. Наверное, из-за матери, а ещё потому что я живу совсем один, окруженный болотом.
Да и о чем с ним толковать, с этим Поттером? О Енохе? Он все равно бы не поверил.
Так что я не говорил, а слушал.
Он рассказал о поисках Эмили Роббинс, и о том, как шериф стал раскапывать давнишние дела о пропавших людях. Ожидается громкий процесс, и сюда заявится сам окружной прокурор. А ещё он слышал, что ко мне пришлют доктора.
И действительно, не успел я позавтракать, как явился врач. Чарли Поттер заметил, как он подъезжает, и впустил. Пришлось ему проявить сноровку, люди, стоявшие у тюрьмы, чуть было не прорвались внутрь. Думаю, они хотели меня линчевать. Но доктор все-таки прошел благополучно, маленький, с такой смешной узенькой бородкой. Он велел Чарли подняться в дежурку, а сам присел на его место напротив меня и мы стали беседовать.
Он просил называть его доктор Силверсмит.
До того времени я как бы онемел, не чувствовал ни страха, ничего.
Все случилось так быстро, что я не успел как следует подумать, собраться с мыслями.
Точь в точь обрывки сна, - шериф, толпа, всякие разговоры о суде и линчевании, тело в болоте...
Но как только появился доктор Силверсмит, я словно очнулся.
Он-то точно был из плоти и крови. По его внешности, манерам, разговору сразу понятно, что это настоящий лекарь, вроде тех, которые хотели забрать меня в приют, когда нашли мою мать.
Он сразу и спросил, что с ней случилось. Кажется, доктор Силверсмит уже знал обо мне много разных вещей, оттого беседовать с ним оказалось просто и легко.
Я глазом не успел моргнуть, как разговорился. Рассказал о том, как мы с мамой жили в хижине. Как она готовила снадобья и продавала местным, о большом котле, и как мы собирали травы, когда темнело. И даже о тех ночах, когда она уходила на болота одна, и я слышал странные звуки, доносящиеся издалека.
Я не хотел говорить дальше, но он и сам все знал. Знал, что её называли ведьмой. Знал даже, как она умерла. Тем вечером к нам пришел Санто Динорелли и ударил маму ножом, потому что она изготовила зелье для его дочери, а та убежала с охотником. Доктор Силверсмит знал и о том, что я с тех пор жил на болотах один.
Не знал он только об одном. О Енохе.
Существе, которое живет у меня на голове, сейчас мирно спит, и не ведает, что произошло со мной. А может, ему все равно...
Удивительно, но я стал рассказывать доктору Силверсмиту о моем покровителе. Я хотел объяснить, что на самом деле не виноват в смерти той девушки. Так что пришлось упомянуть и Еноха, и то, как мама однажды ушла в лес и там заключила договор. Меня она с собой не взяла, - тогда мне было всего двенадцать, - просто захватила с собой немного моей крови в бутылочке.
Вернулась она с Енохом. Он теперь твой до скончания лет, сказала она, чтобы охранять и помогать, что бы ни случилось.
Я рассказал об этом очень подробно, объяснил, почему сейчас бессилен поступить вопреки его воле, ведь после маминой смерти Енох руководил мной.
Да, долгие годы он отводил любую беду, как она и хотела. Она заранее знала, что её сын в одиночку не сможет приспособиться к жизни. Я как на духу выложил все доктору Силверсмиту, потому что считал его мудрым и знающим человеком, который поймет меня.
Я ошибся.
Это стало видно сразу. Доктор Силверсмит, наклонясь, внимательно слушал, поглаживал куцую бороденку и без остановки повторял: "Так, так...", а тем временем сверлил меня глазами. Точь в точь, как люди из толпы. Недобрый взгляд. Любопытный и злой. Взгляд человека, который тебе не верит и хочет перехитрить.
Потом доктор Силверсмит начал задавать разные дурацкие вопросы. Сначала о Енохе, хотя, понятное дело, только притворялся, что поверил мне. Спросил, как я могу его слышать, хотя не вижу. Говорили со мной когда-нибудь другие голоса, или нет. Как себя чувствовал, когда убил Эмили Роббинс и не занимался ли потом.... Даже в уме не хочу повторять, что он спросил! Вообще, он со мной говорил так, словно я... словно я псих какой-то!
Он только дурил меня, пытался убедить, что не знает о Енохе. И сам доказал это, когда поинтересовался, скольких ещё я убил. А потом попытался вызнать, куда я дел головы.
Но больше ему меня обмануть не удалось.
Я только засмеялся, и как в рот воды набрал.
Наконец ему надоело, он поднялся и пошел к выходу, качая головой. А я хохотал ему вслед, потому что доктор Силверсмит так и не узнал, что хотел. Он пришел, чтобы выведать все мамины секреты, мои секреты, и секреты Еноха.
