Один за другим присутствующие усаживались в кресло и демонстрировали на экране энцефалографа свои маркаин-отрицательные колебания мозговых волн. Доктор старался не позволять себе думать, что это значит, пока не настал черед последнего из подвергаемых испытанию. Им стал молодой парнишка, которого радист Тед понемногу обучал своей профессии и готовил себе на смену. Подросток с видимым облегчением выбрался из кресла и побежал в радиорубку за начальником. Как и следовало ожидать, энцефалограмма Теда также оказалась негативной. Радист отправился на свое рабочее место, а Тони повернулся к Нику и развел руками.
— Больше проверять некого, — сказал он мрачным тоном. — И я понятия не имею, что нам теперь делать.
Но Кантрелла, похоже, не разделял пессимизма доктора.
— Все идет как надо, дружище, — весело воскликнул он и крепко хлопнул Тони по плечу. — Ты только пораскинь мозгами, парень! Никакого вора среди наших нет, как ты только что доказал, и я начинаю сомневаться, что таковой вообще существует в природе. Белл думает, что найдет похитителя, отрезав нас от мира и перекрыв канал экспорта-импорта. Пускай перекрывает, хрен с ним! Оксиэн мы так и так достанем — за деньги или по бартеру. А в остальном прекрасно обойдемся без всяких там земных штучек-дрючек. Пускай нам будет туго, но мы все равно победим. Рано или поздно это должно было произойти, так почему не сейчас?
— Не могу ответить ничего определенного, Ник, — устало произнес Хеллман, — но, по-моему, ты слишком быстро гонишь лошадей. Посмотри на Лероя: глубокий старик, а ведь он не намного старше самого старого из нас. С Марсом шутки плохи, приятель.
— Только не надо о ветеранах! — поморщился Кантрелла. — Они привыкли сидеть на одном импорте, включая провизию, одежду, топливо и даже воду. И где они все теперь? Вымерли, как динозавры! А все потому, что не смогли адаптироваться и пустить корни. Мы — это совсем другое дело!
— Не знаю, что тебе ответить, — повторил Тони с несчастным видом. — Знаю только, что мне давно пора навестить Полли и ее маленького.
Он отвез тяжелый и громоздкий аппарат обратно в больницу на маленькой ручной тележке и был очень обрадован, застав Анну на рабочем месте. Но радость быстро сменилась тревогой, когда он увидел бледную, дрожащую и заплаканную Полли. Одной рукой она держалась за руку Анны, а второй прижимала к груди хнычущего, с покрасневшим личиком младенца, да так крепко, словно тот находился на самом краю пропасти.
Не говоря ни слова, Хеллман аккуратно отобрал ребенка у матери, разложил на столе и внимательно прослушал с помощью стетоскопа. Дыхание и сердцебиение оказались в норме, миниатюрная кислородная маска плотно прилегала к носу, и было совершенно непонятно, чем вызвано такое состояние малыша. Теряясь в догадках, доктор вернул новорожденного на прежнее место и сурово спросил, обращаясь к обеим женщинам:
— Что произошло?
— Извини, мне надо кое-что сделать, — уклонилась от ответа Анна и поспешно выскользнула из палаты.
— Я что-то видела, — прошептала Полли, глядя на врача расширенными, безумными от пережитого ужаса глазами.
Тони присел на краешек койки и взялся за руку пациентки, ту самую, которую только что держала Анна. Рука была холодной как лед.
— И что же ты такое страшное увидела, Полли? — ласково спросил он. Какие-нибудь пятна на теле малыша? Или это была простая сыпь?
Женщина резко выдернула руку и указала на окно, расположенное прямо напротив кровати на расстоянии пары метров.
— Я видела гнома! И я точно знаю, что он хотел украсть моего ребенка! Она еще крепче прижала к себе маленькое тельце и задрожала, не сводя, однако, глаз со злополучного окна.
В иное время Тони просто посмеялся бы про себя и оставил идиотское заявление пациентки без внимания, но сегодня у него выдался тяжелый день, и он почувствовал, что сейчас просто взорвется. Над всей колонией нависла страшная угроза, а она тут морочит голову, рассказывая бабьи сказки о том, что ей мерещатся какие-то марсианские гномы!
— Тебе это, наверное, приснилось, девочка, — сказал он, далеко не так строго, как намеревался. — Ничего страшного, обычный кошмар. Твое прошлое влияет на подсознание. Естественно, что ты боишься потерять ребенка. Должно быть, ты когда-то слышала эти глупые истории о злобных карликах, ворующих маленьких детей, и они отложились на задворках твоей памяти. А сегодня подсознание сыграло с тобой скверную шутку, наслав вполне реалистичный сон. Такое случается сплошь и рядом, но ты не должна этого бояться. Повторяю, это был только сон!
Полли упрямо покачала головой и заговорила бесцветным, монотонным голосом:
— Я вовсе не спала, доктор! Со мной была Глэдис. Потом она ушла в Лабораторию проводить какой-то тест, но обещала сразу же прислать кого-нибудь из девочек, кто уже освободился. Не успела за ней захлопнуться дверь, как я увидала за окном это жуткое лицо. Это было лицо эльфа, какими их рисуют в детских книжках с картинками. У него были большие тонкие остроконечные ушки, огромные круглые глаза с редкими ресницами и абсолютно лысый череп, покрытый темной, в складках кожей.
Он посмотрел сначала на меня, потом перевел взгляд на малыша. Я кричала и кричала, но он меня как будто даже не слышал и только все смотрел на маленького. Тогда я поняла, что он пришел за моим ребенком! Тут появилась Анна, и он сразу исчез. Анна принесла мне младенца и начала успокаивать, но я до сих пор дрожу, доктор Тони.
Теперь уже Хеллман рассердился по-настоящему.
— Да ты хоть понимаешь, как неправдоподобно звучит твой рассказ?! Тебя же засмеют, если ты станешь направо и налево расписывать, как тебя посетили мифические гномы, похожие на эльфов из детских сказок. С другой стороны, стоит только признать, что тебе просто привиделось во сне, как все становится на свои места и получает вполне логическое объяснение.
Полли заплакала и принялась укачивать попискивающего ребенка, твердя сквозь слезы:
— Я видела! Видела! Видела! Мне страшно!
Тони позволил себе немного расслабиться. По его глубокому убеждению, слезы были лучшим лекарством от стресса. Чтобы усилить их целебное действие, он поднялся, достал из аптечки снотворное, нацедил полстакана воды и снова подошел к кровати.
— Вот, выпей это, — сказал он, поднеся к ее рту таблетку.
— Я не хочу спать, — слабо запротестовала Полли, но таблетку все же проглотила, полежала пару минут и полезла под подушку за носовым платком.
— Я могу доказать, что это был только сон, — негромко сказал Хеллман, дождавшись, пока она вытрет заплаканные глаза и высморкается. — Дело в том, что злобные марсианские гномы и прочая нечисть существуют только в сказках и воображении выживших из ума первопроходцев, выдумавших массу страшилок, чтобы пугать непослушных детей и легковерных собратьев. Немудрено, что телевизионщики обеими руками вцепились в эти дурацкие мифы и легенды. Но ты уже не маленькая девочка и должна понимать, что, с научной точки зрения, это невозможно. Хотя бы по той простой причине, что на Марсе вообще нет никакой фауны.
