Венец решительно направился к воротам. Сделав десяток шагов, он остановился и оглянулся. Ни Лист, ни Жало не пошевелились.
— Ну? Чего не идете?
— Я не пойду, — устало Сказал Лист. — Это безумие, Венец. Она же ведьма, в ней течет кровь Незримых. Она уже знает, что ты задумал. А может, знала еще до того, как тебе такое пришло в голову. Ну как нам ее схватить?
— Я об этом позабочусь.
— Даже если и так — все равно нет, Венец. Нет. Я в такие игры не играю. Это безрассудная затея. Пусть даже мы ее схватим, приставим меч к горлу — а вождь махнет рукой, и в нас полетит сотня дротиков. Мы и шелохнуться не успеем. Это чистое безумие. Венец.
— Я прошу тебя пойти со мной.
— Я тебе уже ответил.
— Тогда я пойду без тебя.
— Как хочешь, — тихо сказал Лист. — Но больше ты меня не увидишь.
— Что?
— Я возьму свои вещи, и пусть Древесные Жители забирают у меня, что хотят. А потом догоню Снежных Охотников и где-то через неделю буду у Средней реки. Тень, пойдешь со мной или хочешь остаться и погибнуть с Венцом?
Танцующая Звезда опустила глаза:
— Не знаю. Дай мне немного подумать.
— А ты, Жало?
— Я с тобой.
Лист взглянул на Венца:
— Пожалуйста. Приди в себя, Венец. В последний раз прошу… Отдай фургон — и пойдем все вместе.
— Я вас презираю!
— Тогда тут мы и расстанемся. Желаю удачи. Жало, пошли, заберем вещи. Тень, ты с нами?
— У нас есть обязательства перед Венцом.
— Да, помогать ему вести фургон. Но не умереть ради него глупой смертью. Венец потерял фургон, Тень, хотя не может пока с этим смириться. А если фургон не его, то и никаких обязательств больше не существует. Надеюсь, ты пойдешь с нами.
Лист забрался в фургон и направился в центральный салон, где в шкафу лежали те немногие вещи, которые ему удалось захватить с востока. Пара блестящих сапог из кожи палочников, две старинные медные монеты, три резных медальона из слоновой кости, темно-красная шелковая рубашка, тяжелый, богато украшенный пояс — добра уцелело маловато… Он быстро собрался, прихватил кусок вяленого мяса и немного хлеба — дня на два растянет, а потом научится у Жала или у Снежных Охотников добывать пропитание в пути.
— Ты готов?
— Как всегда, — отозвался Жало. Его мешок был почти пуст: смена одежды, топорик, нож, немного копченой рыбы — и все.
— Тогда пошли.
У выхода они встретили Тень, только что поднявшуюся в фургон. Она выглядела обеспокоенной и грустной, ее расширившиеся ноздри шевелились, втягивая воздух. Опустив глаза, она молча прошла мимо Листа и начала собирать мешок. Лист ждал.
Вскоре она подошла к нему и прошептала:
— Бедный Венец! Неужели не пойдет?
— Ты же слышала…
Они вышли на дорогу. Венец, как изваяние, стоял на том же месте между фургоном и частоколом. Лист вопросительно посмотрел на него, как будто пытаясь узнать, не передумал ли тот, но Венец сделал вид, что ничего не заметил. Лист пожал плечами, обошел его и направился к кустарнику, где жевали листья черные кобылы. Он с нежностью протянул руку, чтобы погладить длинную шею ближайшей лошади, как вдруг Венец ожил.
— Это мои лошади! — закричал он. — Не смей их трогать!
— Я просто с ними прощаюсь.
— Думаешь, я позволю тебе их забрать? Думаешь, я совсем спятил, Лист?
Лист с грустью посмотрел на него:
— Венец, мы собираемся идти пешком. Я просто прощаюсь. Я с ними подружился. Ты можешь это понять?
— Не подходи к ним! Не подходи!
Лист вздохнул:
— Как скажешь.
Тень, как всегда, была права: бедный Венец…
Лист поудобней устроил мешок на плече и направился к частоколу. Тень шла рядом, а Жало чуть позади. Приблизившись к воротам, Лист оглянулся: Венец снова застыл у фургона, а Жало остановился, сбросил мешок и опустился на колено.
— Что-то не так? — спросил Лист.
— Шнурок порвался, — пояснил Жало, — Идите, я сейчас.
— Мы можем подождать.
Лист и Тень стояли у ворот, пока Жало возился со шнурком. Наконец он поднялся и вновь взял мешок:
— До вечера продержится, а потом, если увижу, что не могу…
— Берегись! — закричал Лист.
Венец внезапно стряхнул оцепенение и, дико взревев, с бешеной скоростью бросился к Жалу. Тот даже не успел отпрыгнуть — Венец схватил его, поднял высоко над головой, как ребенка, и с яростным рыком швырнул в глубокий овраг. Размахивая руками и ногами, Жало описал в воздухе высокую дугу, словно исполняя странный танец, — и пропал из виду. Из оврага донесся долгий удаляющийся крик, а потом он прервался и наступила тишина. Тишина…
Лист окаменел.
— Уходим! — выдохнула Тень. — А то он и нас…
Венец, круто развернувшись и громыхая доспехами, как машина смерти, уже направлялся к ним. Его безумные, налитые кровью глаза яростно пылали. Лист не мог пошевелиться. Тень настойчиво трясла его, пока он наконец не пришел в чувство. Они ухватились за створки ворот и захлопнули их перед самым носом гиганта. Лист задвинул неподатливые запоры. Венец ревел и таранил ворота, но не мог прорваться за стену.
Тень дрожала и плакала. Лист прижал ее к себе и почти тут же сказал:
— Надо идти. Догонять Снежных Охотников.
— Жало…
— Знаю. Знаю… Идем.
У деревянных построек их уже поджидали с полдюжины Древесных Жителей. Они ухмылялись и тараторили, показывая на мешки.
— Ладно, — сказал Лист. — Подходите. Берите, что хотите. Берите все, что понравится.
Лесные жители начали деловито копаться в их мешках. У Тени забрали парчовую ленту и гладкий плоский зеленый камешек. У Листа — один медальон из слоновой кости, обе монеты и сапог. Дань. День за днем прошлое ускользало у него из рук. Лист вытащил из мешка второй сапог и предложил Древесным, но они только захихикали и замотали головами.
— Один мне не нужен, — сказал Лист.
Но они так и не забрали сапог, и Лист зашвырнул его в траву у дороги.
Дорога плавно повернула к северу и пошла на подъем. Она тянулась мимо лесистых холмов, где обитали Древесные Жители. Лист и Тень бездумно шагали, почти не общаясь друг с другом. Везде на дороге виднелись следы Снежных Охотников, но сами они ушли далеко вперед и догнать их пока не удавалось.
Ближе к полудню небо вновь прояснилось и стало неожиданно тепло. Через час пути Тень сказала:
— Мне нужно отдохнуть.
У нее стучали зубы. Она села у обочины и обхватила себя руками. Покрытые густым мехом Танцующие Звезды обычно носили одежду только в злейшие зимы, но сейчас и мех не спасал ее от озноба.
— Ты заболела? — спросил Лист.
— Пройдет. Это реакция… Жало…
