— Насколько я понял, здесь Роители еще ни разу не выходили на сушу. Они создают машины и инструменты для Скользителей. Они — какой-то вид животных. Они выращивают руки и ноги, и Скользители могут каким-то образом говорить им петь, — как делать листы, батареи, инструменты.
Тсенг долго смотрел на Уоррена.
— Нарушение в эволюционной лестнице? Жизнь пытается выйти из океана, но возвращается обратно из-за солнечного излучения?
Он подался вперед и оперся костяшками пальцев на серую фанеру столика. В его взгляде была какая-то странная сила. И отчаянная нужда.
— Может быть, — сказал Уоррен, — Роители выходили на берег, чтобы откладывать яйца или что-нибудь в этом роде. Довольно странно, что они не возвращались в воду до прихода излучения. Потом Скользители изобрели инструменты и обнаружили, что им нужны помощники на суше, чтобы добывать огонь и все такое прочее. Тогда они заставили Роителей работать на себя. Возможно, высокая интенсивность ультрафиолета ускорила их эволюцию. Возможно, Роители стали более разумны в последней форме на суше, где разум был полезен в изготовлении инструментов. М-да…
Тсенг бросил напряженный взгляд на Джийяна.
— Вероятно. Но мне кажется, все не так просто. Эти существа находятся здесь для какой-то цели независимо от их очаровательной естественной истории, которую мы обсуждаем. Как, вероятно, вы догадались, — обратился он к Уоррену, — у нас были частично удасные попытки общения. У меня есть приказ установить постоянную связь. — Он оживился и стал уверенным, словно переварил полученную от Уоррена информацию и нашел способ классифицировать ее. — Вы хотите быть среди них. Но, к сожалению, таких, как вы, почти нет. Унтер-офицер Джийян, например… — В его голосе послышалось явное презрение. — Между тем, я хочу чтобы вы оказывали нам помощь, когда мы будем нуждаться в ней, Уоррен.
— Угу.
Тсенг развернул на столике карту океана и пододвинул ее Уоррену.
— Я думаю, пока эта помощь выразится в том, что вы напишите доклад.
— Доклад?
— Доклад о вашем общении с чужаками. Я перешлю его своему начальству. Я уверен, что в ваших собственных интересах написать все как можно более точно. — Он улыбнулся без всякого выражения радости. — Если вы укажете пункт, где утонул ваш корабль, возможно, мы даже окажемся способны найти других спасшихся.
Уоррен понял, что это всего лишь пустое обещание, подумал и сказал:
— Мистер Вонг, я хотел бы, знаете ли, если можно, немного отдохнуть. И когда мне приносят еду, мне хотелось бы есть подольше. После длительного пребывания в океане мой желудок не принимает пищу, если я тщательно не прожую ее.
— Конечно, конечно. — На этот раз Тсенг улыбнулся искренне. Уоррен понял, что ему нравится раздавать благосклонности, и что он убедился, будто Уоррен правильно оценил свое положение.
— Я высоко оценю это, мистер Вонг, — сказал Уоррен, выразив в тоне уверенность, что этот человек использует его и сразу же забудет о его существовании.
Два дня он трудился над докладом. Охранник принес ему пачку бумаги, коротко обрезанную ручку, и Тсенг велел писать по-английски. Уоррен улыбнулся на это. Они думают, что моряки знают много языков, но он никогда не заботился выучить хотя бы один, лишь подхватил от людей несколько слов. Можно узнать больше, наблюдая людей, чем слушая их болтовню.
Он никогда не был силен в описании и не мог выразить массу вещей о Скользителях. Он работал в своей камере, все время прислушиваясь к звукам моторов или перетаскиванию больших предметов за стеной. Из этого трудно было понять, чем занимаются солдаты. Уоррен был рад, что может отдыхать в прохладной камере, размышлять и есть то, что приносят, наслаждаясь вкусом настоящей пищи.
Охранник с лицом почти что без подбородка раз в день вывел его на берег. Уоррен нес ведро. Охранник не дал ему времени закопать содержимое, просто велел вылить ведро в прибой. Охранник остался позади в кустах, пока Уоррен спускался к лагуне. Уоррен догадался, что, вероятно, ему был отдан приказ не показываться на берегу. Наветренная сторона острова была покрыта высокой сухой травой и изрезана оврагами. Высохшие русла спускались вниз к пологому берегу, и Уоррен увидел, что там пришвартованы шлюпки и другие суденышки. В оврагах были установлены навесы, в основном, пустые. Охранник повел его назад. На берегу одной из песчаных бухточек Уоррен увидел свой плот, вытащенный выше линии прибоя, но не привязанный.
На второй день Уоррен увидел над островом множество черных чаек, поднявших невероятный гвалт. В камнях на наветренной стороне и в высокой траве было много их гнезд, и теперь чайки носились прямо над головами солдат, собиравших их яйца. Птицы кричали, пикировали вниз, но люди не обращали на них внимания.
На третье утро тот же солдат без подбородка принес завтрак слишком рано, и Уоррен поспешно поднялся с подстилки. Охранник никогда не входил в камеру из-за вони от ведра, которое Уоррен держал у двери. Солдат обнаружил, что Уоррен не понимает по-китайски, и отдавал распоряжения, толкая Уоррена в нужном направлении.
На полпути к вершине гребня посреди острова стоял Тсенг, наблюдая за работой солдат. Он кивнул Уоррену и велел охраннику находиться поблизости.
— Как ваш доклад?
— Близится к концу.
— Отлично. Я сам переведу его. Надеюсь, у вас хороший почерк?
— Я пишу его печатными буквами.
— Так же, как и Скользители?
— Да.
— Мы, знаете ли, воспользовались вашим методом и бросили несколько посланий в лагуну. — Отсюда, с гребня, был хорошо виден берег и море. Мягкая зелень лагуны образовывала кольцо вдоль берега и вдали становилась синей, тянущейся до самого горизонта. — И не получили ответа.
— На чем вы их доставили?
— На моторке. Три человека, двое с оружием для безопасности. После стольких инцидентов люди боятся выходить в море незащищенными.
— Они плыли в этой? — Уоррен показал на шлюпку, пришвартованную к берегу под ними.
— Да. Попутно я велел им установить акустические приборы. Они… Да вон они! — С юга донеслось жужжание и в лагуну вошла моторная лодка, оставляя за собой белый след. Она огибала мели и песчаные банки, на корме вертелась большая катушка, слепившая Уоррена яркими отблесками.
— Мы хотим установить полный комплект акустики. Это многообещающий метод.
— И вы извлечете из этого смысл?
Глаза Тсенга на мгновение сверкнули, и он, улыбаясь, повернулся к Уоррену.
— Их «пение» — способ коммуникации. У нас уже есть большой опыт работы с дельфинами. Мы сумели свободно беседовать с ними, конечно, только о простейших вещах. Многое из того, что мы знаем о Роителях и Скользителях, мы получили от дельфинов.
