— И вы ничего не заметили, ничего не слышали?
— Ничего.
— Вот видишь, Роберт!
— Если бы это был отец Гаукинса, то Гаукинс не сказал бы, что ничего не слышал! — с неукротимой энергией воскликнул мальчик. — Это был мой отец, сэр, мой отец, отец!
Рыдания прервали его голос. Бледный и безмолвный, Роберт тоже лишился чувств. Гленарван приказал отнести его в каюту и уложить в постель. Измученный волнением, мальчик впал в тяжелое забытье.
— Бедные сироты, — промолвил Джон Манглс, — какое тяжелое испытание выпало им на долю!
— Да, — отозвался Гленарван, — чрезмерное горе могло вызвать у них одновременно одинаковую галлюцинацию.
— Одновременно у обоих? — прошептал Паганель. — Странно! Наука не допускает этого.
Затем географ, перегнувшись через перила и сделав всем окружающим знак молчать, в свою очередь стал «прислушиваться.
Кругом царила тишина. Паганель громко крикнул. Никто не ответил.
— Странно, странно, — повторял географ, возвращаясь в свою каюту. — Родство мыслей и горя все же не объясняет подобного явления.
На следующий день, 8 марта, в пять часов утра, едва стало светать, как пассажиры, в том числе Роберт и Мери, — ибо их невозможно было удержать в каюте, — собрались на палубе «Дункана». Каждому хотелось увидеть землю, которую лишь мельком видели накануне. Подзорные трубы с жадностью направились на остров. Яхта шла вдоль острова на расстоянии мили от берегов. Можно было разглядеть мельчайшие подробности.
Вдруг раздался крик Роберта. Мальчик уверял, что видит трех людей: двое бегают по берегу, размахивая руками, а третий машет флагом.
— Английский флаг! — вскричал Джон Манглс, взглянув в подзорную трубу.
— Верно! — воскликнул Паганель, быстро оборачиваясь к Роберту.
— Сэр, — заговорил мальчик, дрожа от волнения, — если вы не хотите, чтобы я добрался до берега вплавь, то велите спустить шлюпку. На коленях умоляю вас, позвольте мне первым высадиться на берег!
Никто не решался вымолвить ни слова. Как! На этом островке, лежащем на тридцать седьмой параллели, живут три человека, потерпевших кораблекрушение, англичане! И каждый, вспоминая ночное происшествие, думал о том голосе, который слышали Роберт и Мери. Быть может, дети действительно слышали чей–то голос, но был ли то голос их отца? Увы! Нет, нет и нет! И каждый, думая о том тяжком разочаровании, которое ожидало сирот, трепетал, боясь, что бедные дети «е в силах будут перенести это новое испытание. Но как удержать их? У Гленарвана не хватало на это духу.
— Спустить шлюпку! — приказал он.
В одно мгновение шлюпка была спущена. Дети капитана Гранта, Гленарван, Джон Манглс, Паганель быстро спустились в нее, и она стремительно понеслась вперед под бешеными ударами весел шести матросов.
В десяти туазах от берега Мери издала душераздирающий крик:
— Отец!
На берегу рядом с двумя другими мужчинами стоял высокий, крепко сложенный человек. Его выразительное лицо, доброе и мужественное, было похоже одновременно и на лицо дочери и на лицо сына. Несомненно, это был тот самый человек, которого так часто описывали Мери и Роберт. Их сердца не обманули их — то был их отец, то был капитан Грант.
Капитан услышал крик Мери, протянул к ней руки и упал на песок, словно сраженный молнией.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ Остров Табор
От радости не умирают, ибо отец и дети пришли в себя еще до того, как шлюпка доставила их на яхту. Как описать эту сцену! Вся команда плакала, глядя на эти три существа, слившиеся в безмолвном объятии.
Поднявшись на палубу «Дункана», олицетворявшую для Гарри Гранта его родную Шотландию, он дрожащим от волнения голосом горячо поблагодарил Гленарвана, леди Элен и весь экипаж.
За тот промежуток времени, в течение которого шлюпка доплыла до яхты, Мери и Роберт успели в нескольких словах рассказать отцу историю его поисков.
В каком неоплатном долгу был он перед Элен Гленарван, этой благородной женщиной, и ее спутниками! Ведь, начиная от Гленарвана и кончая последним матросом, все они боролись, страдали ради него? Гарри Грант выражал переполнявшую его сердце благодарность с такой простотой, с таким благородством, его мужественное лицо дышало таким чистым, таким кротким чувством, что вся команда почувствовала себя полностью вознагражденной за перенесенные испытания. Даже невозмутимый майор и тот прослезился. Что же касается Паганеля, то он плакал, как ребенок, даже не пытаясь скрыть своих слез.
Гарри Грант не сводил глаз с дочери. Он находил ее красивой, очаровательной и повторял это вслух, призывая в свидетельницы леди Элен, чтобы убедиться, что отцовские чувства не обманывают его. Затем, поворачиваясь к сыну, он восклицал с восторгом:
— Как он вырос! Совсем мужчина.
И осыпал любимых детей бесконечными поцелуями.
Роберт представил отцу по очереди всех своих друзей. Хотя мальчуган старался разнообразить характеристики, но все совпадали в одном, что каждый прекрасно относился к бедным сиротам. Когда наступила очередь Джона Манглса, то молодой капитан покраснел, словно девушка, и его голос дрожал во время разговора с отцом Мери.
Леди Элен рассказала капитану Гранту о их путешествии. Капитан мог гордиться и сыном и дочерью.
Гарри Грант узнал о подвигах юного героя, узнал о том, что мальчик уже уплатил Гленарвану часть отцовского долга. Вслед за Элен заговорил Джон Манглс. Он в таких выражениях говорил о Мери, что Гарри Грант, которому Элен уже успела сообщить в нескольких словах о взаимной любви молодых людей, соединил руку дочери с рукой отважного молодого капитана.
Когда обо всем уже было переговорено тысячу раз, Гленарван рассказал Гарри Гранту об Айртоне. Капитан полностью подтвердил все сообщенное боцманом.
— Это малый с головой и смельчак, — добавил он, — но страсти увлекли его в сторону зла. Будем надеяться, что он одумается и раскаяние вернет его к честной жизни.
Но Гарри Грант хотел, прежде чем высадят Айртона на остров Марии—Терезы, принять там, на своей скале, новых друзей. Он пригласил их посетить его деревянный домик и отобедать за столом Робинзона Океании.
Гленарван и его спутники с удовольствием приняли приглашение. Роберт и Мери горели желанием увидеть места, где так долго страдал их отец.
Снарядили лодку, и вскоре капитан с детьми, Эдуард с Элен Гленарван, майор, Джон Манглс и Паганель высадились на берег острова.
Достаточно было нескольких часов, чтобы обойти владения Гарри Гранта. Этот островок был в сущности вершиной подводной горы, плоскогорьем со множеством базальтовых скал и обломков вулканических пород. Под действием подземного огня эта гора в древние геологические эпохи постепенно поднялась из вод Тихого океана. Но с тех пор прошло много веков, вулкан потух, и образовался мирный островок; на нем наслоился плодородный чернозем, постепенно этой новой землей завладела растительность. Китоловы оставили тут несколько домашних животных — коз и свиней, те расплодились и с течением времени одичали. Таким образом, на островке, затерянном среди Тихого океана, появились представители всех трех царств природы. Когда же на остров попали моряки, потерпевшие крушение на «Британии», то силы природы стали направляться рукой человека. В два с половиной года Гарри Грант и его матросы совершенно преобразили остров. Несколько тщательно обработанных акров земли приносили высокие урожаи.
