— В бедре, — ответил О’Хара, думая о пуле. Можно было попробовать выдавить ее пальцами.
— В каком-таком «бедре»? — совсем обозлился братец. — Где сестра?
Так… Сестрицу потерял, теперь приходилось объясняться с братцами…
— Не знаю… Ее увели какие-то нездешние фараоны, — О’Хара обнаружил, что может самостоятельно держаться на ногах, и попытался высвободиться из цепких рук музыканта. Не тут-то было…
— Где она? — музыкант стал заворачивать рубаху О’Хара, сдавливая ему горло. — Ты увел ее, землянин!.. Ты натравил на нас собак.
— Отпусти, я ранен, — взвыл О’Хара. — Лучше помоги, а потом мы найдем Моррит.
— Ты уже знаешь ее имя? — удивился братец с серьгой. — Ты, я вижу, парень-не-промах! Ты хорошо будешь выглядеть мертвым!..
— Отпусти его, Кейлин, — сказал второй брат. — Мертвый он нам ни к чему.
Итак, одного из них, с серьгой, и, наверно, самого старшего, звали Кейлин. Они были так похожи, что второго братца, как видно, звали Кейлин-2, а третьего — Кейлин-3.
Кейлин с сожалением отпустил О’Хара, и тот чуть было опять не упал на мостовую. О’Хара не был напуган — он, как известно, никого и ничего не боялся, — но ощущал неуверенность — рука, чуть не задушившая его, была сильна какой-то сверхъестественной силой.
— Что здесь произошло? — с железным терпением спросил Кейлин.
— Фараоны всадили в меня пулю, а Моррит увели.
Кейлин ни слова не говоря задрал рубаху О’Хара и осмотрел неглубокую рану.
— Держите его покрепче, — приказал он братьям, и те сдавили О’Хара железной хваткой.
Кейлин засунул музыкальные пальцем в тело О’Хара и выдернул пулю. О’Хара даже взвыть не успел, и резкая боль тут же прошла. Ему приложили к ране носовой платок и объявили, что, он еще хорошо отделался.
— Опиши мне фараонов, — потребовал Кейлин, и когда О’Хара описал ему высоченного землянина, грациозного венерианца и похожего на кошку марсианина, заключил: — Это не фараоны из Интеркоса, это кое-что похуже… Моррит надо быстро найти. Немедленно, понял? Она в страшной опасности!..
— Нужен Слоп-стоп, — догадался О’Хара.
— Это кто еще такой?.. Не впутывай в наши дела посторонних — тебя одного нам предостаточно!
— Слоп — мой друг, местный абориген. Без него нам не справиться. Аборигены знают все, что происходит на Ганимеде — знают еще до того, как событие произойдет.
О’Хара собрался отвести братьев-музыкантов домой, чтобы дождаться Слопа, но Кейлин остановил его:
— Подожди… Сейчас мы его найдем.
Лицо Кейлина приняло то странное выражение, что и лицо Моррит. Он закрыл глаза, и, казалось, к чему-то прислушивался, но не к звукам — что-то впитывал в себя из самой атмосферы Ганимеда. Вскоре он сказал:
— Идет твой Слоп.
— Телепаты вы, что ли?! — поразился О’Хара.
Кейлин кивнул.
— Вот значит как вы нашли меня! Тогда найдите Моррит!
— Эта способность у нас ограничена, — ответил Кейлин. — Мы можем общаться между собой и контролировать низший разум — животных или аборигенов, вроде твоего Слоп-стопа — но не разум людей. Тебя мы почти не слышим.
— Тогда установите прямую связь с Моррит! — подсказал О’Хара.
— Не получается. Ей мешают выйти на связь.
— Они накинули ей на голову металлоидный мешок! — вспомнил О’Хара.
— Да. Мысли Моррит заэкранированы.
Они замолчали и ожидали появление Слоп-стопа.
Наконец в переулке появилась лемуроподобная тень. Слоп медленно и с опаской подходил к ним, чувствуя непреодолимое желание удрать — но все-таки шел сопротивлялся и шел, как рыба на крючке.
Слопа притягивал разум Кейлина, он был насмерть перепуган, бросал на О’Хара умоляющие взгляды, но продолжал идти и наконец упал у ног Кейлина. О’Хара хотел помочь Слопу, но один из братьев остановил его:
— Если не хочешь его смерти — не трогай его!
О’Хара повиновался.
Кейлин не произносил ни слова, а Слоп корчился в пыли у его ног и тихо стонал. Еще через минуту Кейлин отвел глаза и объявил:
— Он в самом деле знает, где находится Моррит. Веди нас, Слоп, и побыстрее!
Слоп тут же вскочил и повел Кейлина из переулка — куда-то дворами, огибая площадь Галилея. За ними шел О’Хара, братья замыкали эту процессию, дыша ему в спину, готовые схватить при малейшей попытке к бегству. Слоп шел быстро, почти поспешно, животный страх перед сверхъестественным разумом не покидал аборигена.
«Демоны… Демоны с сумеречными глазами», — вспомнил О’Хара панические крики соплеменников Слопа.
Конечно, аборигенам Ганимеда не следовало слишком доверять, — они готовы любую тень принять за нечистую силу; но сейчас О’Хара готов был поверить в потустороннее демоническое происхождение Моррит и братьев Кейлинов…
Что ж, демоны так демоны; но плохо то, что О’Хара опять был безоружным. Ему надоело идти в полной тишине — тем более, зная, что его мысли могут быть прозрачны для этих таинственных созданий. С чертями и демонами он еще не имел дела, похоже, что в самом деле они читают мысли на расстоянии. Следовало завести разговор, чтобы сбить их с толку.
— Зачем фараоны напали на меня и Моррит? — спросил он. — Зачем им это нужно?
— Это не фараоны, — ответил Кейлин-2. — И они нападали не на тебя. Ты им не нужен.
— Хорошо, я им не нужен. Зачем им Моррит?
— Моррит красива, — ответил Кейлин-3. — Не знаешь разве, зачем им могла понадобиться красивая женщина?
— Они не думали об Этом, — заговаривал зубы О’Хара. — Это уж точно! Они нападали не с этой целью. Обычных самцов я бы сразу узнал.
— Заткнитесь! — приказал Кейлин-старший и добавил нехотя: — У нас с ними старые счеты — если тебе это так нужно знать, землянин.
Ганимед, казалось, совсем опустел. Все живое попряталось после нападения обезумевших псов, и хотя О’Хара был уверен, что аборигены из тьмы наблюдают за ними, как наблюдали за похищением Моррит, но будут оставаться неощутимыми и не сунутся в чуждые им дела.
Теперь Слоп кружил по городу, бесшумно перебегая из переулка в переулок. Они шли по кривому кварталу Продавцов Грез, но это поэтическое название никак не вязалось с лабиринтом собачьих нор и закутков, провонявшихся брагой и наркотиками. Наверно, это был самый жуткий и преступный район в Солнечной системе — разве что сатурнианский Япет не уступал ему. Скользящие кровли здесь были всегда наглухо закрыты, и что происходило под ними знали только Слоп-стоп и О’Хара, — чужакам, пусть даже нечистой силе, этого не дано понять.
