Зэп-210 дошла до харчевни, где попыталась найти своего спутника. Она толком не знала, что ему скажет; возможно, просто сядет рядом и неприступно-гордо взглянет на него. Неблагодарный сразу поймет, как ошибался, пренебрегая ею! Но Рейша нигде не было видно. Девушку охватили ужасные подозрения. А вдруг Адам решил сбежать, избавиться от обузы? Ей захотелось закричать, позвать его во весь голос. Неужели никогда больше она не увидит этого человека, при виде которого сразу исчезали страх и неуверенность? Она повернулась, чтобы уйти, и столкнулась с входившим в харчевню высоким массивным мужчиной в штанах из светло-коричневой кожи, свободной белой рубашке и бежевом парчовом жилете. Маленькая круглая шапочка плотно сидела на лысой голове. От неожиданности он тихо охнул, точнее, хрюкнул и остановил ее, придержав руками за плечи.
— Куда ты так спешишь, крошка?
— Никуда, — запинаясь, ответила Зэп-210. — Я кое-что здесь искала...
— Что ж, ты нашла меня — далеко не худший вариант! Пойдем, я еще не выпил свою утреннюю порцию вина. Тогда и обсудим все дела.
Зэп-210 застыла в нерешительности. Она осторожно попыталась выскользнуть из рук мужчины, но он только сжал ее крепче. Девушка поморщилась и прекратила тщетные попытки убежать.
— Пойдем, — повторил незнакомый мужчина.
Спотыкаясь, она позволила довести себя до ближайшей кабины. Мужчина махнул рукой; перед ним поставили кувшин вина и тарелку пирогов с рыбой.
— Ешь, — велел девушке мужчина. — Пей. Я щедро раздаю и подарки и тумаки. — Он налил ей полный бокал. — А сейчас, прежде чем мы продолжим светскую беседу, скажи, сколько ты берешь? Парочка твоих подружек, прознав, что я Отвиль, пытались немного почистить мой кошелек и потом горько жалели об этом. Я тебя предупредил! Ну ладно, сколько ты берешь?
— За что беру? — прошептала Зэп-210.
Голубые глаза Отвиля широко раскрылись от удивления.
— Странная какая-то... Откуда ты взялась? Слишком бледная для тангов, слишком стройная для серых.
Зэп-210 опустила голову, пригубила вино, потом с отчаянием оглянулась, отыскивая взглядом Рейша.
— А ты застенчивая! — объявил Отвиль. — И к тому же хорошо воспитана. Тем лучше, тем лучше...
Он начал есть. Зэп-210 снова попыталась ускользнуть.
— Сядь! — рявкнул мужчина.
Она поспешно вернулась на место.
— Пей!
Она покорно отпила глоток вина. Такого крепкого никогда раньше пробовать не доводилось.
— Так-то лучше, — заметил Отвиль. — Теперь мы понимаем друг друга.
— Нет, — возразила девушка тихо, но решительно. — Не понимаем! Я не хочу здесь находиться! Что тебе от меня надо?
Отвиль снова недоуменно уставился на нее.
— Ты правда не знаешь?
— Конечно нет. Разве что... ты имеешь в виду это?
Отвиль ухмыльнулся.
— Именно, крошка. И даже больше!
— Но... Я ничего не знаю о подобных вещах! И не хочу знать!
Отвиль отложил пирог и сказал недоверчиво:
— Девственница, носящая кушак. Такой, значит, ты продаешь товар?
— Не знаю, что ты имеешь в виду... Я должна идти, разыскать Адама Рейша...
— Ты нашла меня, что гораздо лучше. Тебе повезло! Пей вино и расслабься. Сегодня у тебя будет особый день, который запомнится на всю жизнь. — Отвиль налил полные бокалы. — Пожалуй, я присоединюсь к тебе и тоже расслаблюсь. Честно говоря, я и сам здорово разволновался.
Рейш и Кауш шли по рынку, где торговцы рыбой и другими товарами привлекали внимание к своим товарам громкими завываниями.
— Они поют? — поинтересовался Рейш.
— Нет, — сказал Кауш. — Танги не увлекаются музыкой. Это просто попытки привлечь внимание. Завывания торговок рыбой в самом деле оригинальны, передают эмоции исполнительниц. Только послушай, как они пытаются превзойти одна другую!
Рейш признал, что некоторые умудрились весьма витиевато превозносить свои товары.
— В свое время ученые запишут и классифицируют этот феномен. А меня сейчас больше интересуют гонки угрей.
— Правильно, — согласился Кауш. — Хотя, как ты сам увидишь, они еще не начались.
Спутники пересекли площадку и остановились, внимательно разглядывая столы, резервуар и желоб.
Взглянув на стену, Адам заметил ветки старого искривленного дерева, растущего с другой стороны.
— Я хочу посмотреть, что там находится.
— Пожалуй. Я тоже очень любопытен от природы. Но ведь мы сейчас пытаемся разгадать загадку гонок?
— Я этим и занимаюсь, — ответил Рейш. — Я вижу напротив лавки амулетов ворота в стене. Хочешь, пойдем вместе?
— Конечно, хочу! — сказал Кауш. — Я всегда готов узнать что-нибудь новое.
Коричневая и белая плитка, которой давным-давно облицевали старую стену, почти вся отвалилась, обнажив темно-коричневые кирпичи. Пройдя через ворота, спутники очутились в Старом городе, районе лачуг, построенных из битых плиток, кирпича, камней и необтесанных бревен. Одни хижины развалились, но их место спешили занять другие хибары, нередко сооружаемые из обломков старых, — настоящий природный цикл разрушения и возрождения, где каждый черепок, палка, камень использовались сотни раз несколькими поколениями обитателей. Танги низшей касты и приземистые большеголовые серые, стоя на пороге, молча смотрели на чужаков. В воздухе висела густая вонь.
За лачугами был пустырь, покрытый горами мусора и огромными лужами липкой грязи; из этого рукотворного болота торчали ярко-красные колючие кусты. Рейш обнаружил дерево, которое искал. Оно росло возле стены, под его кроной спрятался кирпичный сарай. Дверь из толстых досок обита железом, на ней висел массивный замок. Здание вплотную примыкало к стене.
Адам огляделся. Никого; лишь голые ребятишки весело плещутся в ручейке грязи. Он подошел к сараю. Все запоры были прочными и надежными. Ни окон, ни других отверстий, только дверь. Адам медленно подошел к своему спутнику.
— Мы увидели все, что требовалось.
— В самом деле? — Кауш с сомнением осмотрел сарай, стену, дерево. — Не вижу ничего особенного. Ты говоришь о нашей маленькой проблеме с гонками угрей?
— Конечно.
Они двинулись обратно.
— Возможно, мы все сумеем устроить сами; но помощь двух надежных людей нам очень пригодилась бы.
Во взгляде старика восхищение смешивалось с недоверием.
— Ты серьезно надеешься заработать деньги на гонках угрей?
— Да, если хозяин все честно заплатит.
— Об этом не волнуйся, — успокоил его зафатранец. — Отдаст выигрыш как миленький. Если, конечно, мы его действительно обставим... Кстати, как ты собираешься разделить деньги?
— Половина мне, половина тебе и твоим друзьям.
