— На старт! Внимание! Марш! — на что в трубке загремело:
— Не сметь меня перебивать! Молчи как мышь, пока не дослушаешь мою вступительную речь!
— Ой-ой-ой как страшно. Мамочка! Короче, если ты не появишься внизу, экспресс до станции рай уйдет без тебя!
— Все, бегу! — сломался Федька.
И мы припустили по коридорам, как две белые мыши, соревнуясь в погоне за кусочком сыра. К проходной мы выскочили одновременно: я — сверху, он — сбоку.
— Я первый! — крикнул физик.
— Смотри, чтобы Славка с Ташей первыми не «уехали»! — предупредил я и рванул в жаркую атмосферу летнего дня. — Эх, так и все лето можно мимо носа пропустить…
На улице стояла прямо тропическая жара, асфальт плавился под ногами, деревья застыли, пытаясь выжить в этой парилке. А мне сразу захотелось попасть куда-нибудь на песчаный берег чистого водоема и забыть все трудовые будни.
— Да, хорошо! Но нас ждут великие дела! Так что, не раскисай! — подбадривал меня Федька, пока мы неслись до корпуса мединститута.
Стараясь быть как можно незаметнее, мы прошмыгнули по коридору и заскочили в Славкину «комнату для допросов». Ярослав с Ташей уже, естественно, ждали нас с «разогретыми» приборами. И тут неожиданно возник жаркий спор. Каждому почему-то было очевидно, что «идти» должен именно он, и по очень веским причинам. Таша сходу заявила:
— Первой пойду я! Женщин и детей пропускают вперед! Хоть в огонь, хоть в омут!
— Да уж, размечталась! — только и успел сказать я, как она выдала:
— Вы ничего не понимаете ни в отделенном сознании, ни в пограничных состояниях. Вы там растеряетесь и потеряетесь, а я быстро сориентируюсь, что к чему! — и добавила немного смущаясь. — И еще, я знаю, что там что-то есть.
— Солнышко, мы понимаем твои мотивы, но пойми: это опасно. Поэтому пойду я. Тем более что я знаю тоже немало про потусторонние вещи, — возразил ей Слава.
И тут же попытался вклиниться Федька:
— Нет, ребята, я не могу дать испытывать сделанный мною прибор на других. Сначала я должен его опробовать на себе.
Я долго смотрел на эту дискуссию и с хищной улыбкой спросил:
— А кто вас, интересно, спрашивал? Нетушки, первым буду я, и по очень простым причинам. Во-первых, я имею право первооткрывателя. А во-вторых, я один. И некому обо мне сильно переживать, если я выйду «оттуда» круглым идиотом. К тому же, — я посмотрел критически на Славу с Ташей. — Вы, все равно, не пустите туда друг друга. Ну представьте, что кто-то из вас станет полным дебилом! Каково же будет другому такое пережить? А мне будет очень даже неплохо. Так что давайте, за дело и держите на всякий случай! — я положил перед притихшим Славкой ампулу со снотворным и шприц. — Если что, вколете мне его, и я усну на пару часов, а вы вызывайте скорую и говорите им, что я упал ни с того, ни с сего в обморок.
Повисла напряженная тишина. А я в ней напыжился как индюк, понимая, что сумел не только переубедить приятелей, но и заставил их основательно задуматься. И действительно, мы ведь не обсуждали такой, вполне реальный ход событий, как поворот мозгов после нашей милой процедуры. Так что, мне удалось здорово озадачить своих коллег по несчастью.
— Итак, я принимаю «таблэтку»! — сказал я, доставая кусочек сахара с нанесенным на него препаратом. — Через двадцать минут все должно быть готово!
Затем расстегнул рубашку, снял носки и улегся на кушетку.
— Слав, подсоединяй клеммы и погоняй все приборы. Таша, сможешь поставить канюлю для взятия крови?
— Да.
— Тогда давай!
Все занялись своими делами. Только Федька, притих и смотрел из угла за подготовкой к «старту».
— Федя, проверь свой прибор и дай «шапочку» Таше. Она оденет ее мне на голову.
«Шапочку» пришлось перешить под человеческие размеры. И сейчас она представляла собой вязанную лыжную шапку, с подшитыми к ее изнанке электродами.
— Все готово! Берите пробу крови. Через пять минут после «засыпания» вводите антидот в канюлю, и еще через десять минут, начинаете меня будить. Поехали! Федя включай! До скорой встречи!
Федька включил генератор, и я оказался в комнате, болтаясь где-то под потолком и наблюдая за тем, как мои приятели возятся у приборов…
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ОТКРОВЕНИЕ ДУШИ
— основной закон окончательно нарушен…
— мы еще терпели, пока на изнанке появлялись «собаки с макаками», но мириться с этим безобразием больше нельзя…
— да, впервые душа вышла из живого тела на изнанку реала без плотной оболочки…
— надо усилить давление, пока не поздно…
— но нам нельзя непосредственно запрещать им что-либо делать — это будет прямым нарушением закона свободы выбора…
(из обмена мыслями где-то в астрале) * * *
Полночь. Я прибираю комнаты. Отпущенные моим благородным жестом гости, счастливо хохоча, разбежались из моей квартиры, оставив за собой, как на поле боя, посуду, объедки, разбросанные вещи и веселое настроение — за что я им очень и прямо-таки безгранично благодарен. Несмотря на пытку домашней работой, я улыбаюсь — у нас все получилось! И мы обладатели великой тайны! Я вспоминаю мгновение за мгновением своего выхода «туда».
Началось все с того, что я обнаружил себя висящим где-то под потолком и оглянулся вокруг. Внизу копошились мои приятели. Мне как-то непривычно было смотреть на них сверху, и я вдруг переместился вниз, «встав» на пол. Пола я не почувствовал, но услышал, как Слава сказал:
— Вводи антидот!
Таша наклонилась к кушетке, и я остолбенел от страха, когда увидел себя мертвым на кушетке из-за отодвинувшейся Ташиной спины. Мне пришлось долго приходить в себя. Потом посмотрел на компьютер и увидел, что мое сердце бьется нормально. Успел еще подумать, что почему-то плоховато слышу звуки — в основном только сказанные слова.
— Ну что, будим? — спросила Наташа, и тут я заметил, что она трясет и похлопывает меня по щекам. Меня охватило беспокойство, и я потянулся к своему телу. После этого наступило мгновение беспамятства, и вскоре я «проснулся» на кушетке и услышал откуда-то издалека доносившийся голос Славки:
— Пошла энцефалограмма!
Какое-то мгновение я собирал свои разбежавшиеся мысли и, потом мой взгляд сконцентрировался на напряженном лице Таши, хмурящей брови и всматривающейся в мои глаза. Она сказала отрывисто:
— Он просыпается!
Я сообразил, что все получилось. Схватил Ташу, прижал к себе и поцеловал ее в губы. Не скрою — мужик я или не мужик, чтобы таким случаем, да не воспользоваться? И было чем!
Девушка оттолкнула меня, испуганно крикнув:
— Дурак!
Я не согласился и благим матом заголосил:
— Ура! Получилось!
Таша тут же исправила положение и, уже сама меня обнимая и целуя в щеки, заговорила:
— Ой! Я так испугалась, что у тебя крыша съехала.
Она была права. Я бы, наверно, тоже нешуточно испугался, если вдруг оказался в объятиях полоумного и экзальтированного приятеля. Славка, в свою очередь, орал, поочередно смотря то дисплей компа, то на нас:
— Осторожнее! Клеммы не сорвите! Хватит с нас обезьян! Вы их, кажется, не умнее!
А Федька даже, как-то несвойственно ему, растерянно притих и тихо спросил:
— Ты что, правда, был «там»?
— Все ребята! Я вышел из тела! Под потолком летал! Даже на компе графики разглядывал! — я продолжал восторженно орать, как дитя, получившее новогодний подарок. Мысли счастливо прыгали в моей голове, и мне хотелось самому прыгать вместе с ними.
— Все, успокойся, полежи еще, — просила Таша и радостно приговаривала. — Я тебя по головушке поглажу за это. Хороший ты наш, Гагарин! Сейчас мы с тебя еще раз все показания снимем и все.
Я притих на кушетке, расплывшись в блаженной улыбке и перебирая в памяти события моего путешествия под поглаживание Ташиной руки. Эх, помечтать хоть! Когда еще такое участие у подобной красавицы заработаешь? В голове невольно прокручивались кадры, то с озабоченным и беспокойным, то со счастливым и радостным лицом Таши. Я прислушался к своим ощущениям. Да, определенно была радость от удавшегося эксперимента, но не только.
Наконец я поймал за хвост ускользающую мысль, приводящую меня в восторг и смущение одновременно. Я получил доказательство, что все мои материалистически-научные взгляды на жизнь в корне неверны, а мир намного сложнее и больше, чем я до этого представлял! А каково Федьке? Одно дело — по вечерам спьяну болтать о великих нестыковках физики, а другое дело — вот так, лоб в лоб с необъяснимыми фактами столкнуться. Ничего, придумает теорию какого-нибудь пси-поля или четвертого измерения. Да и без него этой лабуды выдумано столько…
