Вторая Атомная Война. Я, Банистер, никогда не думал о ней. Я жил ею все время. Скорее всего, я был одним из тех, чьего мозга уже коснулась мутация. Я знал, что мыслю совсем не так, как старшие, мои начальники. Иногда я думал, к чему могут привести перемены в моем мышлении.
Генерал сказал:
— Ну, где рапорт?
Я подал бумагу.
Генерал положил пистолет на стол и оскалил зубы.
— Есть практическая польза? Это для нас основное.
— Да, сэр. — Ответил я. — Устройство может переносить материю на сотни тысяч миль. Правда, для этого требуется приемник. Уже сейчас можно начать колонизацию других планет. Достаточно послать корабль с приемником, и тогда откроется бесперебойная и мгновенная линия передачи материи — оборудование, материалы, продовольствие. Может, и людей. Но это только начало.
— Передатчик материи, — сказал Генерал и внезапно хлопнул ладонью по столу. — Прекрасно. Новый способ доставки бомб.
— Изобретатель настаивает на мирном применении, сэр, ответил я. — Я слышал, что война кончилась.
Он взглянул на меня.
— Да, война кончилась вчера. Но мы ее снова начнем.
Я знал, что мутация коснулась моего мозга. Генерал и я думали по-разному. У нас были разные понятия о жизни. Он не был рожден в атомном веке.
А я рожден именно в атомном веке. Я взял пистолет со стола Генерала. Все равно его мозг никому не нужен.
Затем я стал кем-то другим.
— Города? — спросил я посетителя. — Нет, мы не будем их восстанавливать. Они нам не нужны.
— Но мир в руинах.
— Нас спасет техника.
— Вы имеете в виду, что машины будут работать там, где не могут работать люди?
— Разве они не работают?
Да, они работали. Я был стар, мне было под сотню лет, и я мог вспомнить времена, когда земля не была радиоактивна. Не вся, конечно. Выжившие люди сконцентрировались на островах, где зараженность не была столь высокой. Путешествие, даже на самолете, было чрезвычайно опасным. Но у нас были передатчики материи. Так что мы не были разобщены и начали колонизацию планет.
Но Земля оставалась домом. Должно пройти еще много времени, пока она полностью очистится от заразы и станет обитаемой. Пока что ее должны были восстанавливать машины.
— Я покажу вам свой план, — сказал я. — Идем со мной. Я умру задолго до того, как найдет применение мой механдроид, но этот день непременно придет.
Посетитель последовал за мной по коридору. Это был очень могущественный человек, пожалуй, самый могущественный в мире, но он шел за мной, как школьник.
— Нам нужно колонизировать Галактику. Люди не могут одни справиться с этим. И машины тоже. Машина потерпит неудачу потому, что они лишены эмоций и воображения. То, что нам нужно — это человеческая машина или механический человек, исключительное создание, вроде моего механдроида.
Я откинул занавес и показал ему сильное молодое тело в стеклянном ящике. Вокруг него суетились машины, провода слегка подрагивали.
— Это один из моих механдроидов. Они не могут воспроизводиться, но их можно создавать. В данном случае машины дают жизнь человеку.
— Он выглядит как человек.
— Я выбрал его родителей сам, мне нужна хорошая наследственность. Мне пришлось немало повозиться, пока я отобрал хромосомы, наиболее отвечающие моим целям. Так появился на свет механдроид. Сразу после рождения он получил полное образование и комплекс чувств. Конечно, с помощью машин.
Его научили мыслить, как машина. Теоретически человеческий мозг способен на это, но полной серии экспериментов никогда не проводилось. Механдроиды, я уверен, могут разрешать все проблемы человечества и разрешать их оптимальным образом.
— Обучение машинами? — с сомнением повторил мой посетитель.
— Машины должны служить людям. Они должны освободить людей, их мозг от рутинной деятельности. Механдроиды откроют людям пути к высшей науке!
— А в этом нет опасности?
— Нет, никакой, — уверенно ответил я.
Затем я опять стал кем-то другим.
Сатурн занимал надо мной пол-неба, когда я бежал по извилистым улицам города от механдроида. Мне хотелось найти кого-нибудь, кто бы смог мне помочь. Но, казалось, в этом городе не было ни одного человека. Никого, кроме создания, молчаливо преследующего меня.
Возвращение дожей? Я был рожден на Веге. Мне шестнадцать лет. И я совершил прыжок через пространство вместе с группой друзей — нас было человек девять — чтобы посетить Землю. Как и все группы туристов, мы начали сначала с других планет. Мы вышли из передатчика на Титане, когда случилось нечто неожиданное. За нами погнался механдроид и все разбежались в разные стороны. Мне, как всегда, не повезло, и я врезался в группу механдроидов, которые были чем-то заняты.
Они собрались вокруг стола в большой комнате. На столе лежало тело, над столом раскинулась поблескивающая сеть нейтронная матрица. Я знал достаточно много, чтобы понять, что здесь происходит. Поэтому я остановился и стал наблюдать.
Механдроиды делали супермехандроида. Люди уже задумывались над такой возможностью, но все еще побаивались. Если механдроиды были поразительно умны, то супермехандроид будет вообще непостижим для людей. Он будет могуществен и опасен. Механдроидов люди могут контролировать, супермехандроид будет неуправляем.
Раньше думали, что механдроиды помогут людям решать галактические проблемы, уже было решено создать механдроида второго поколения. Но потом эти работы оказались под запретом.
Однако, передо мной на столе под сияющей нервной сетью лежало тело будущего супермехандроида. Если это могучее существо с совершенным умом оживет, то будет представлять чрезвычайную опасность для человечества.
Я повернулся и побежал, следом бросились механдроиды.
Изредка до меня доносились чьи-то жалобные крики.
Для того, чтобы создать механдроида второго поколения, необходимо было уничтожить всех людей в этом городе. Именно этим и занимались механдроиды. Я заскочил в исследовательскую лабораторию, схватил вакуумный скафандр и побежал с ним к выходу из-под купола, закрывающего город.
Через два часа я сидел в горах в полумиле от города, смотрел на купол и размышлял, надолго ли хватит кислорода. Я чувствовал себя совершенно одиноким. Моими компаньонами были только Сатурн, клонящийся к горизонту, да звезды.
Немного погодя я увидел космический корабль. В наше время они стали такой редкостью, что это показалось мне немыслимой удачей. Я понял, для чего прилетел корабль. Он завис над куполом — и через мгновение от города не осталось ничего, кроме вспышки света.
