– "Ах, Андрей Палыч, возможно Вы и правы насчет освоения космоса. Но Вы философ, теоретик, а я политик-практик. А политик может выбирать только из тех вариантов поведения, которые предлагает ему толпа, иначе толпа его отвергнет, и его политическая карьера завершиться. Вспомните как толпа относится к космосу. Для нее это бессмысленная трата денег. Более того, в представлении толпы, освоение космоса – это чисто совковая затея, проделывание дырок в небе, что-то вроде поворачивания рек, повредительство Природы, одним словом. Если я сегодня на публике скажу хоть слово в пользу освоения космоса, завтра мое кресло займет неолуддит."
– "Так на что же Вы надеетесь? На какие 'лучшие времена'?"
– "Я надеюсь на мудрость Всевышнего. Движение истории непрямолинейно, в нем бывают откаты назад. Значит так надо. Человечество уже пережило один такой период, получивший название 'мрачного средневековья'. Сейчас, на новом витке развития, мы опять вступаем в нечто подобное. Сколько времени это продлится я не знаю. Может быть тысячу лет, может быть две тысячи. Но раньше или позже снова наступит эпоха Возрождения, и я вижу свою роль в том, чтобы помочь сохранить хоть что-то, что позволит потом восстановить цивилизацию... Ну, ладно, у нас нет времени, чтобы философствовать. Надеюсь, Андрей Палыч, Вы догадываетесь по какому вопросу я Вас пригласил?"
– "Думаю, что да. Вам нужно чтобы нашествие роботов не повторилось, а из тех, кто может хоть что-то предпринять для этого, во всей Московии остался только я."
– "Я рад, что мы понимаем друг друга. Я уверен, что это была всего лишь разведывательная экспедиция, и они скоро вернутся, для того, чтобы заняться Землей по настоящему. Пока на Марсе остается их гнездо, правительствам Земли придется поддерживать полную боевую готовность. Мы, зеленые, из-за них не можем начать выполнение давно намеченной нами программы полного разоружения Земли. Роботов необходимо уничтожить в их же логове, на Марсе. Как Вы относитесь к проекту стерилизации Марса с помощью ядерных боеголовок?"
"Он успел основательно порыться в архиве марсианского эксперимента перед нашей встречей" – подумал Андрей. Проект стерилизации был впервые предложен двадцать лет назад, когда встал вопрос о закрытии эксперимента, и состоял в том, чтобы равномерно засеять всю поверхность Марса ядерными боеголовками и одновременно подорвать их. По некоторым расчетам получалось, что все металлические предметы на поверхности Марса должны были при этом расплавиться. Проект тогда не получил поддержки расчеты были весьма сомнительны; ученые протестовали против разрушения природной среды Марса, еще недостаточно хорошо исследованной наукой; переброска на Марс достаточного количества боеголовок стоила слишком дорого. Но главной причиной было то, что военные не желали расставаться со своими бомбами.
Андрей уже открыл рот, для того, чтобы сказать, что проект этот и раньше был сомнительным, а в нынешних условиях он и вовсе стал бессмысленен: роботы уже вышли в космос, и теперь многие из них, возможно, живут в космосе постоянно; уничтожение роботов, живущих на поверхности Марса, лишь освободит место для размножения их космических конкурентов. Но он вовремя сдержался. Он вдруг понял, что настал критический момент всей его жизни. То, что он сейчас ответит, определит его судьбу. В одно мгновение он прокрутил в голове сложившуюся ситуацию. Перед ним был Правитель, то есть человек, ничего не смыслящий в большинстве вопросов, но принимающий по этим вопросам решения. Других экспертов, кроме него, Андрея Ладогина, больше не осталось. Правитель не на шутку напуган роботами, и жаждет быстрого решения проблемы. Пожалуй, при таком раскладе можно попытаться сыграть свою игру...
– "Для осуществления этого проекта нужны мощные ракеты." наконец произнес Андрей.
– "Да, но Вы ведь, кажется, разработали проект ядерной ракеты для полета на Марс? Во всяком случае его у Вас отобрали при обыске."
– "Это был проект ракеты для перелета с околоземной орбиты к Марсу. Но ее еще надо собрать на околоземной орбите. Детали для нее должны доставляться с Земли, а для этого нужна челночная транспортная система."
– "Система 'Энергия-Буран' подойдет? На территории бывшего СССР хранятся в законсервированном виде по крайней мере два полных комплекта."
Андрей задумался."Видите ли, дело в том, что 'Буран' не летал уже тридцать лет. Даже если он хранился в очень хороших условиях, в чем я сомневаюсь, гарантийные сроки на все оборудование истекли еще четверть века назад. Да и вообще это была экспериментальная система, которую так и не успели довести до кондиции. Если взять его за основу, над ним придется еще основательно поработать. Нужны толковые, знающие люди. Очень много людей."
– "Если Вы имеете в виду кого-нибудь конкретно, пишите список – мы их разыщем."
Через пол-часа список был готов. Старший Брат показал его подошедшему сотруднику МЭДа.
– "Ну, этих всех мы доставим," – сказал МЭДовец, скользя пальцем по списку – "они у нас все сидят по разным лагерям экологического перевоспитания. А вот этого больше нет." – ткнул он пальцем в одну из фамилий.
– "Как это нет!" – удивился Андрей – "Сегодня утром, когда мы подъезжали к Кремлю, я случайно увидел его. Он шел по тротуару напротив."
– "Его больше нет." – повторил МЭДовец – "Год назад мы ему стерли память амнезином."
Через пять месяцев, к маю 2019 года, работы уже подходили к концу. В обычных условиях это заняло бы лет двадцать. Андрею и его команде удалось сделать невозможное. Тому было много причин. Им помогали все государства на территории бывшего СССР. Почти во всех этих государствах стояли у власти 'зеленые', все они были напуганы роботами, и многим из них достались в наследство от Союза ядерные боеголовки, от которых они хотели бы избавиться. К счастью, сохранилось еще довольно много заводов космической отрасли и всех их удалось задействовать на выполнение этого проекта. Но самая главная причина была в людях, истосковавшихся по работе, соответствующей их знаниям и способностям. Инженеры, которым впервые в жизни доверили настоящую работу, требовавшую от них всей их изобретательности, делали чудеса.
Людей с техническим образованием не хватало – все тридцать лет после падения советской государственности институты готовили юристов и бизнесменов, и почти не занимались подготовкой инженеров и ученых. Андрею пришлось привлечь к работе выпускников советских национальных школ, и эти ребята, не имевшие официального инженерного диплома, внесли решающий вклад в успех проекта. Наследники великой технической цивилизации советской цивилизации – создавшей в 50-х годах ХХ века первую водородную бомбу, первую атомную электростанцию, первое судно на подводных крыльях и, наконец первый спутник, потрясший весь мир, они снова совершили чудо, создав, что называется 'на коленке', ядерный двигатель для полета на Марс. Андрей был потрясен этим неожиданно мощным всплеском советского инженерного гения, которого он, в душе своей, давно уже, оплакивая, похоронил.
