Марти оторопело взглянул на гробовщика и пробормотал:
— Нет, спасибо, мне и в этом хорошо.
Это назойливое участие вызвало в душе Марти кучу противоречивых чувств, среди которых превалировало сомнение в правильности сделанного субботним вечером на городском фестивале. Может, и вправду не стоило ввязываться в эту ссору с Бешеным Псом?
Его растерянный взгляд упал на противоположную сторону улицы. По мостовой, с мечтательным видом нюхая полевой цветок, медленно шагал Браун. Свой пиджак он держал в руке, воротник его рубашки был расстегнут, а глаза дока рассеянно блуждали по утреннему небу. Марти направился к нему.
— Док, что это вы делаете? — удивленно спросил Макфлай, когда Браун, словно не замечая его, прошел мимо.
Браун остановился у салуна и прикрепил цветок к петлице рубашки.
— Ничего, с улыбкой произнес он. — Просто гуляю. Здесь красиво по утрам, и воздух прекрасный, не правда ли?
— Да, очень красиво. Но нам нужно приготовить машину. Вы не забыли об этом, док?
Они прошли мимо мастерской, возле которой на улице были выставлены готовые надгробия. На одном из них было выбито «Здесь лежит», а имя покойника отсутствовало.
— Смотрите, док, — сказал Марти. — Очень похоже на тот камень, который на вашей могиле.
Марти вытащил из кармана снимок и протянул его Брауну. Тот вытаращил глаза.
— Здесь нет моего имени, — потрясено сказал док. — Оно исчезло.
Марти взглянул на снимок. Действительно, на могильном камне исчезло имя похороненного под ним человека, но дата — седьмое сентября 1885 года — осталась.
Марти радостно улыбнулся.
— Значит, все будет хорошо, док. Мы вернемся в будущее.
— Но на надгробном камне нет только моего имени, а дата осталась, — озадаченно произнес Браун. — Я не понимаю… Скорее всего, события дня вчерашнего переносятся на день сегодняшний или завтрашний.
К Марти снова подбежал гробовщик с портняжным метром в руках. Он приставил ленточку к плечам Марти и записал что-то мелом на рукаве.
— Что вы делаете? — недоуменно спросил Марти.
— Позвольте, я сниму с вас мерку.
Марти недовольно пробурчал:
— Да вы уже подходили ко мне не один раз. Я же вам сказал, что не хочу покупать костюм.
Гробовщик радостно замотал головой.
— Это не для костюма, мистер Иствуд. Это для гроба.
Он наклонился и смерил длину.
— Для моего гроба? — очумело произнес Марти.
— Да, — гробовщик деловито кивнул. — Ставки два к одному против вас. Так что нужно быть готовым ко всему.
Сделав необходимые измерения, он откланялся и исчез, оставив Марти и Брауна в легком расстройстве чувств.
— На надгробии нет моего имени, — задумчиво сказал док. — Может быть, там будет твое имя?
— Боже мой! — охнул Макфлай.
Док сочувственно посмотрел на парнишку.
— Я понимаю — это нелегко. А почему ты ходишь с пистолетом? Ты же не собираешься стреляться с ним?
Марти немного встряхнулся.
— Вообще-то я собираюсь завтра вместе с вами вернуться в будущее, — более приподнятым голосом сказал он. — Но на всякий случай нужно быть готовым. Знаете, как этот сукин сын Тоннен обозвал меня вчера?
Браун покачал головой.
— Не нужно каждый раз так нервничать и терять самообладание, когда кто-нибудь тебя обзывает. Иначе может произойти тот несчастный случай в будущем…
— Что? Несчастный случай? Какой несчастный случай?
Марти потянул Брауна за рукав, но тот отрицательно замотал головой.
— Я не могу сказать тебе. Это может все испортить.
— Секундочку, док, — решительно сказал Марти. — Что будет в моем будущем?
Браун тяжело вздохнул.
— Марти, мы должны принимать решения, которые в дальнейшем определяют всю нашу жизнь, самостоятельно. Ты должен сделать то, что должен, а я должен сделать то, что я должен.
Эта туманная фраза оставила Марти в полном недоумении.
День прошел без особых приключений. Браун до обеда спал, как убитый, а Марти бесцельно слонялся по окрестностям, обдумывая таинственные слова, сказанные утром доктором Брауном.
— Закончив к вечеру последние приготовления, Марти и док погрузили машину времени на тележку и отбуксировали ее к старым серебряным копям, туда, где среди холмов узкой ленточкой извивалось железнодорожное полотно.
Солнце уже исчезло за линией горизонта, когда путешественники во времени были на месте. Истратив немало усилий, им, наконец, удалось поставить машину на рельсы. Долго молчавший Браун, наконец, произнес первые слова. Они ошеломили Марти.
— Я принял решение, — сказал док. — Завтра я не вернусь с тобой в будущее.
Марти едва нашелся, что сказать.
— Вы о чем, док?
Браун патетически воскликнул:
— К чему умалчивать? Я влюбился в Клару!
— О, боже, док! Нам здесь не место! — попытался переубедить его парнишка. — Ни вам, ни мне! Вас же могут завтра убить.
Он вынул фотографию и стал размахивать ею перед лицом Брауна.
— Вот надгробие. Там еще может появиться ваше имя!
Изобретатель нахмурился.
— Марти, будущее можно изменить, и ты знаешь об этом. Оно не написано. Каждый человек создает свое будущее самостоятельно. Я не должен позволить чтобы эта фотография определяла мою судьбу. Я хочу прожить свою жизнь, руководствуясь тем, что я считаю правильным, и… своим сердцем.
— Док, но вы же ученый! — запальчиво воскликнул Марти. — Скажите мне, что я должен делать. Только, руководствуясь не сердцем, а головой!
Любовный пыл Брауна несколько угас. Он мрачно уселся на рельсы и обхватил голову руками.
— Наверное, ты прав, — спустя минуту произнес он.
— Вот именно. Что вы ей скажите? Что возвращаетесь в будущее? Она даже не сможет понять вас. Если говорить честно, мы и сами-то не слишком хорошо это понимаем.
Браун хмуро кивнул.
— Послушайте, док, — пытаясь обнадежить его, сказал Марти, — а, может быть, вам взять Клару с собой?
Браун горько опустил голову.
— В будущее? Ты напомнил мне — и напомнил правильно — что я ученый. Давай подходить к этому по-научному. Что может произойти, если мы начнем вмешиваться в пространственно-временной континуум ради собственных интересов? Не знаю. Мы вернемся в 1985 год и уничтожим эту проклятую машину. Путешествовать во времени слишком больно.
Он стал с полотна и отправился собирать хворост для костра.
— Док, мы будем ночевать здесь?
— Да. Не забывай о том, что случилось с нами в 2015 году. Кто-нибудь может овладеть машиной времени.
Марти лежал у костра, накрывшись грубым шерстяным одеялом. Тепло от пылающих веток разморило его, и парнишка не заметил, как уснул. Тем временем Браун покинул место старта. Он направился к дому Клары Клейтон.
