Так поступают джей'джелы.
Он нагнулся и поцеловал распахнутые глаза.
— Ты не должен, — выдохнула Розелла.
— Наверное, нет.
— Если убийца знает, что ты со мной…
Памир вложил два пальца глубоко в теплый рот — по джей'джельскому обычаю. И женщина принялась сосать их, не пытаясь больше заговорить, лишь глаза Розеллы улыбнулись, когда Памир спокойно и плавно скользнул в постель — к ней.
Одна из падающих рек подошла близко к стене, так что стало видно, что она несет. В алмазной трубе плескался косяк снабженных плавниками созданий, не псевдорыб и не псевдокитов, а механизмов в форме капающих слез, в чьих сердцах наверняка распадался водород, производя необходимую обитателям водопада энергию, удерживающую их тела посреди неустанного, стремительного и хаотичного потока, буйного, заверяющегося и исключительно непривлекательного.
Секунду Памир наблюдал за плавающими машинами, придя к выводу, что именно так ему и приходилось жить веками.
Пожав плечами и негромко рассмеявшись, он продолжил долгий подъем вдоль ряда скромных жилищ. Библиотека находилась всего несколькими метрами выше — крошечный портал, вырубленный в гладкой базальтовой стене. Значение помещения было так хорошо скрыто, что тысячи проходящих тут каждый день туристов разве что задерживались на краю обрыва, чтобы посмотреть вниз, но чаще продолжали прогулку, разыскивая интересные речные виды. Памир бросил ленивый взгляд на закрытую дверь, изображая умеренное любопытство, и остановился у простой стены, идущей вдоль внешнего края тропы, опустив руки на прохладный камень и рассматривая сверху сказочный Малый Удел.
Пухлое облако цветом и плотностью напоминало масло. Триллион триллионов микробов процветало внутри аэрогельной матрицы, поддерживая экосистему, которая никогда не коснется твердой поверхности.
Дверь в библиотеку распахнулась — джей'джельское дерево на скрипучих железных петлях.
Памир открыл сеть и запустил старый, почти забытый капитанский канал. Затем с улыбкой повернулся на скрежет. Из библиотеки вышла Розелла в синем балахоне неофита и заморгала, привыкая к яркому свету. Массивная дверь захлопнулась, и тогда женщина тихо сказала:
— Все в порядке.
Памир приложил палец к сомкнутым губам. Она шагнула ближе и сообщила по сети:
— Я сделала то, о чем ты просил.
— Покажи.
Она продемонстрировала тонкую голубую книгу.
— Положи на землю.
Это был ее личный журнал — единственный том, который женщине позволили вынести из библиотеки. Она опустила книжицу к носкам своих сандалий и спросила:
— Как ты думаешь, меня заметили?
— Я же обещал, заметили, не сомневайся.
— И теперь нам остается только ждать? Он покачал головой:
— Нет, нет. Для такой игры я слишком нетерпелив.
Памир выстрелил, не дав плазменной пушке как следует разогреться, и превратил пластиковые страницы и деревянную обложку в разреженное облачко раскаленного пепла.
Розелла крепко обхватила себя за плечи.
— Вот теперь подождем, — заявил мужчина. Уже не в первый раз женщина призналась:
— Я не понимаю. До сих пор. Кто же виноват? И снова тяжелая дверь открылась.
Не оглядываясь, Памир воскликнул:
— Привет, Леон'ард!
Библиотекарь-джей'джел был в том же самом лилово-черном балахоне, с тем же голубым хвостом на голове, да и выражение его лица за последние дни не изменилось — желчный гнев, сфокусированный на тех, кто рискнет причинить вред его беспомощным подопечным. Он уставился на остатки книги, а потом на двух людей, в основном сверля взглядом физиономию мужчины, пока в глазах джей'джела не забрезжило смутное узнавание.
— Я вас знаю? — начал он.
Памир не отказался от облика, который носил последние тридцать два года. Он улыбнулся — лишь черные зрачки человека остались ледяными. Тихо и яростно Памир проговорил:
— Я нашел мою жену, и спасибо тебе за помощь. Леон'ард взглянул на Розеллу, и лицо его превратилось в клубок диких эмоций.
— Твою жену? — прошипел он, брызжа слюной, затем наклонил голову и заявил: — Нет, она не твоя жена.
— Откуда ты знаешь? — спросил Памир. Джей'джел не ответил.
— Что ты еще знаешь, Леон'ард?
Леон'ард стремительно бросил взгляд через плечо — не на библиотечную дверь, а на ближайшее помещение. Он был на пределе. Библиотекарь казался хрупким и нерешительным, нервные руки комкали ткань балахона, длинные пальцы ног сгибались и разгибались. Все было очевидно. Прозрачно. Явственно. И, подлив масла в огонь паники чужака, Памир сказал:
— Я знаю, что ты сделал.
— Нет, — без всякой уверенности ответил джей'джел.
— Ты кое-чему научился, — продолжил человек. — Ты решительный ученый и талантливый исследователь иных рас, и несколько лет назад, то ли предумышленно, то ли просто благодаря слепой удаче, ты открыл кое-что. Кое-что, чему полагалось быть великой, непостижимой тайной.
— Нет.
— Тайной моей жены. Розелла моргнула:
— Что?
Памир хрипло рассмеялся.
— Расскажи ей, — предложил он. Кровь отлила от лица Леон'арда.
— Согласен, нет, — продолжил мужчина. — Пусть это останется между нами, правильно? Потому что она понятия не имеет, совершенно…
— О чем? — воскликнула женщина.
— Она не твоя жена, — процедил сквозь зубы библиотекарь.
— Черта с два. — Он опять хохотнул. — Проверь публичные акты. Два часа назад, на гражданской церемонии, проведенной двумя йерскими монахами, мы, мужчина и женщина, связали себя законными узами…
— Что ты знаешь обо мне? — настаивала Розелла.
Памир не обращал на нее внимания, он смотрел только на джей'джела.
— Но кто-то другой знает, что мы сделали. Точно? Потому что ты сказал ему. Так, мимоходом, пару слов. Возможно. Если, конечно, именно ты составил этот простой, жестокий план, а он всего лишь твой сообщник.
— Нет! — завопил Леон'ард. — Я ничего не придумывал!
— Я мог бы поверить тебе. — Памир взглянул на Розеллу и незаметно подмигнул ей. — Когда я показал ему портрет одного из твоих мертвых мужей, он среагировал не совсем правильно. Я увидел удивление, но глаза джей'джела выдали еще и долю удовлетворения. Или облегчения? Леон'ард? Ты действительно возбудился при мысли, что Се'лен мертв и больше не будет докучать тебе?
Руки бледного, словно заледеневшего библиотекаря крепко сжимали трясущееся тело. Он снова оглянулся на соседние залы, рот джей'джела приоткрылся и захлопнулся, и тут Памир сказал:
— Смерть.
— Что? — переспросил Леон'ард.
