как бы вздыхающие сгустки бурой, похожей на растекающийся каучук, массы. Только теперь они вблизи увидели, с чем пришлось столкнуться обитателям острова, платформы и членам команды спасения. Кричать и звать товарищей, было бессмысленно, так как они сразу же заметили груды костей, подвергнувшиеся, очевидно, вначале выбросу в пространство какого-то неизвестного газа, вырвавшегося из пробуренных скважин, а затем уже и самой субстанции.
Пробравшись сквозь обломки на четвёртый этаж, спецназовцы обнаружили столовую, всю усеянную скелетами в нелепых позах, добрались до радиорубки, по пути увидев в одной из комнат два обнявшихся в последней агонии скелета, остановились у стола, где должен был находиться передатчик, и замерли, ожидая приказаний командира. Кулик осмотрел пустое место и связался с полковником.
- Как и ожидалось, вся аппаратура уничтожена непонятной материей. Она ещё кое-где шевелится, словно ворочаясь во сне. Видимо, впала в какую-то своеобразную спячку. Нефть уже не горит, очаги воспламенения утихли, поэтому она не вступает в реакцию.
- А что с ребятами Дроздова?
- Световые маркеры указывают на шестой этаж, последний. Как раз собираемся туда подняться. Они не двигаются.
- Это я и без тебя вижу на экранах спутников, - обозлился Семашко. – Может, они замурованы в какие-нибудь коконы, как в фильме «Чужие», не приходило в голову?
- Я уже отправил двоих, чтобы проверили, - невозмутимо ответил майор.- Мы убедились, что передатчика нет, и сразу выдвигаемся к ним.
- Прости, Коля. Погорячился. Возьмите пробы и вы, если представится возможность. Дрозд говорил мне, что они брали только образцы бурого налёта, но никак не самой субстанции. Кто у тебя в команде микробиолог?
- Дашкевич.
- Пусть осторожно приблизится к копошащейся массе, ни в коем случае не пользуясь огнемётом. Если эта тварь оставляет какие-либо следы после себя в виде слизи или иных отложений, нужно взять мазки.
- Она повсюду оставляет ошмётки отмершей плоти, - вставил Дашкевич, серьёзный мужчина лет сорока. – Уже беру образцы. – Он наклонился над одним из отмерших фрагментов, подцепил пинцетом сморщенный кусок, похожий на использованную мочалку, и осторожно сунул в колбу, закупорив плотной крышкой.
- Взял?
- Так точно.
- Немедленно отнеси пилотам. Пусть положат образец в минихолодильник.
Затем, обращаясь к Кулику:
- Как люди?
- Как и ожидалось. Все мертвы. После них остаются одни скелеты, даже без одежды.
На другом конце связи наступила долгая пауза.
- Странно, - через время ответил полковник, когда группа миновала уже пятый этаж. На осмотр разрухи и повреждений не было времени, поэтому они не задерживались, попутно отмечая про себя, в каких немыслимых позах валялись скелеты.
- Хорошо, - раздался в трансиверах голос Семашко. – Наши аналитики разберутся, в чём дело.
В это время они добрались до шестого, самого верхнего этажа, где жилых помещений уже не было. Отсюда открывался весь жуткий вид колыхающегося под платформой моря. Бурый налёт был повсюду, словно поверхность воды опрыскали каким-то гигантским пульверизатором. Маслянистая пена, перемешавшись с остатками отгоревшей нефти и теперь похожая на привычный всем мазут, грузными комками колыхалась среди волн, странным образом не погружаясь в пучину. Она-то и издавала те самые звуки, похожие на гул при землетрясении.
- Нашли, - хмуро поставил в известность полковника Кулик. – Лежат друг подле друга.
- Не тяни! – вырвалось у Семашко. – И без тебя тошно. Живы?
- Какое там! – выдохнул майор. – Такие же скелеты, как и все остальные. В кистях рук, очевидно, Сыча, зажато по колбе. Ни амуниции, ни оружия, ни масок с комбинезонами. Только браслеты с датчиками слежения.
В трансиверах послышался протяжный вздох. Спустя минуту, Семашко, едва не всхлипнув по-мужски, отчего даже не постыдился, с горечью предложил:
- Нужно забрать их сюда, в бункер. Хоть похороним по-человечески.
- Уже отдал команду. Постараемся завернуть каждый скелет в брезентовые накидки и отнести к вертолёту.
- Идентифицировать сможешь на взгляд?
- Смогу. Сыч с колбами, Ворон самый крупный, Ветерок соответственно самый младший и кости тоньше. Остаётся Дрозд. Он-то и лежит в самой странной позе, словно пытался дотянуться до поручней и бросится вниз, в море.
- Серёжа-Серёжа… - послышался вздох полковника. – Каким незаменимым человеком был. Где мы только с ним не бывали.
- Я был дружен со Степаном, - в свою очередь вздохнул Кулик. – Наши супруги даже в отпуск вместе ездили.
- А мне Костя-Ветерок всегда нравился, - вставил с горечью Дашкевич, вернувшийся от вертолёта. Кулик вопросительно взглянул на него, и тот утвердительно кивнул: колбы с пробами доставлены.
- Каким был весёлым и бесшабашным, - поклонился он скелету, который уже заворачивали в брезент. – Всегда неунывающим, зато предельно ответственным и надёжным.
- Мда… - протянул Кулик, вытирая повлажневшие глаза. – Как они всегда с Сычём подтрунивали друг над другом…
- И ведь были, не разлей вода. Такую дружбу ещё поискать надо.
- Что же их так расплющило? Такое ощущение, что по ним прошёлся бульдозер.
- Вот это нам и предстоит узнать в лабораториях, - заключил Семашко потерянным от горя голосом. – Здесь вам делать больше нечего. Возвращайтесь на вертолёт и сразу ко мне. Поспите в дороге. Я уже дал указания, подготовить всё необходимое оборудование для анализов. Если учёные выявят «противоядие» в кавычках, сразу доложу послезавтра генералу. Сто человек буровиков уже находятся в стадии готовности, а восемь вертолётов в два захода должны будут доставить их на платформу.
- Бурить новую скважину?
- Очевидно, так. Если эта материя поднялась из разлома какой-нибудь тектонической плиты на дне моря, то в этот же разлом нужно будет опустить следующий бур. Так мне объяснили наши профессора и академики, мать их! Я ни черта не уразумел, но людей поднял по тревоге. Якобы, если эта гадость попала на дно океана в незапамятные времена, то наравне с её бактериями должны присутствовать некие антитела, способные разрушить её структуру. Как у нас на Земле: есть вирус, и, следовательно, к нему полагается антивирус. Всё просто. – Он выругался сквозь зубы. – Это для них просто! А что прикажете делать нам, военным, ни беса не смыслящим в их чёртовой генетике? Только людей теряем. Пилотов, теперь вот группу Дроздова, лучшую из всех.
Майор Кулик не обиделся, хоть и был старше Дроздова по званию. Все прекрасно знали, какими любимцами были для полковника Сергей, Костя, Степан и Сыч, которого иначе чем по кличке никто не называл. Даже он, всегда хмурый и недоверчивый, в любой момент
