Из-за обочины, где окопался Серый, раздался отчётливый хлопок. Затем второй. Застрочил автомат Володи. А в «тойоту» прилетела вражеская граната, да не одна, а сразу три, видимо, палили из кассетного гранатомёта. Машину, как и предсказывал Володя, разнесло, а Игорёк на какое-то время совершенно оглох. И словно спиртом окатили. Горела одежда на спине, на ногах, горели дорогие кроссовки «Найк». Игорёк стал выбираться, но его придавило обломками несчастного пикапа. Игорёк собрался с силами, – не даром же столько денег на спортзалы угрохал, – и выдрался. То, что одежда на нём горит синим пламенем, он обнаружил только, когда встал на ноги.
"Вот суки", – обиделся он и двинул вперёд, в атаку, уже ничего не соображая. Он орал что-то невнятное, тонким, козлиным голосом. И короткими шажками бежал на залегших в песке врагов, не видя, сколько их, не ведая, как будет с ними разбираться. Неподалеку обнаружился Володя, он тоже шёл в атаку. Серый сзади поддерживал огнём.
Ракета, сорвавшаяся огненным плевком с вертолётной подвески, не заметив препятствия в виде кевраловых пластин бронежилета, вошла прямёхонько в грудь Володи, да там и исчезла. Сквозь Игорька лихо проскакивали пули тяжёлых снайперских винтовок.
Бойцы неведомого спецназа спешно отступали к вертолётам. Те припали к самой земле, подняв вокруг, словно дымовую завесу, тучи песка. Бой был завершён. Напоследок Володя с чувством полоснул из автомата, выпустив враз целую обойму, и запрыгивавший последним десантник упал обратно в песок. Вертолёты круто взяли вверх и в сторону, отплёвываясь патронами тепловой защиты.
– Прощайте, друзья, – напутствовал их Володя.
Игорёк жадно хватал воздух ртом.
– Что, лёгкие пожёг? – спросил Володя.
Игорёк непонимающе глянул. Он не помнил, как оказался "в поле". Ведь вроде бы только что лежал под тойотой, как таракан в той щёлке.
Володя, между тем, изучал результат боя. Подошёл Серёга и, отряхивая с камуфляжа песок, похвалил:
– Красиво попёр, клавишник. Я знал, что в бою ты крейзанутый. Ты это, яйцами не свети, пойди там, сними с кого-нибудь штаны, у кого не мокрые.
– А? – не понял Игорёк.
– Не «га», а пойди оденься. На тебя сейчас весь Генштаб государства Израиль любуется, а ты даже не обрезан! – Серый расхохотался.
– Да, действительно, – подтвердил Володя. – Нас атаковал Сайерет Маткаль.
– Ого! – уважительно заметил Серый.
И пошёл ворошить трупы.
– Гляди, чисто срезало, твоя работа, Володя, – Серый перевернул тело у которого пол-черепа как не бывало. – Костюмчик не попачкан, давай-ка я тебя, милок, раздену, тебе оно уже ни к чему, позагораешь на солнышке. Тут тебе, конечно, не Средиземное море, не Хайфа какая-нибудь, ну да ничего, стерпится-слюбится.
У Сереги начался словесный понос: обычное дело после драки, в которой заранее не знаешь, кто кого, и всё заканчивается прежде, чем успеешь испугаться.
– Закури и замолчи, – бросил Володя.
Игорёк наступил на труп с растёкшимся по комбезу коричневым пятном крови; рука у мертвеца была оторвана и держалась на лоскуте кожи. Лицо было повёрнуто вверх, глаза, выскочившие из глазниц, лежали на скулах, как две огромные слезы.
Игорёк убрал с мёртвого десантника ногу и пошёл обратно к машине.
– Эй, чудак, штаны держи. Новенькие. Как на парад шли ребята.
Серёга зло хохотнул.
– На, хлебни, – Володя сунул Игорьку под нос флягу.
Игорёк механически принял её, бездумно хлебнул и с внезапным удовольствием отметил, как жидкость обожгла нёбо и горло.
В голове прояснело. Он обернулся к Серёге.
– Давай штаны. И в самом деле, как-то неловко. Какая-то тошнотворная додекафония и обнажёнка вместо коды.
– Ну, раз шутишь, значит, нормалёк, с победой, – Серёга бросил ему штаны.
Игорёк подхватил их.
– Куртку давать?
– Нет, с трупа не хочу, хватит и штанов.
– Ну, как хочешь.
– А что с машиной? На чём теперь поедем?
– Ситуация штатная. Будем голосовать, – беззаботно ответил Серый. – Автоматами.
– Мужики, а кто это был? – спросил Игорёк.
– Тебе ж сказали, Сайерет Маткаль. Элитное подразделение спецназа израильского Генштаба.
– И вот это мы их?..
– А чё делать? – пожал плечами Серый. – О, кажись, авто. Володя, можно я тормозну?
– Действуй, – санкционировал Володя и уселся на обочине, поставив автомат между колен. – Садись, Игорёк, отдышись. С боевым крещением.
– Володя, а я кого-нибудь убил?
– Не видел.
– И я не видел.
– Понравилось воевать? – спросил Володя.
– Не знаю. Трупы, боюсь, долго перед глазами стоять будут.
– Жалко?
Игорёк пожал плечами.
– Тогда не свисти. Пошли садиться.
Серый ласково оттеснял семью арабов от их небольшого джипа «мицубиси». Молодой мужчина потрясал своим «калашом», мол, не суйся, могу погубить, и что-то быстро говорил. А Серый отталкивал его пятернёй в лицо, автомат его был наведён на семью араба: женщину в парандже и двух девочек лет десяти-одиннадцати.
Володя на ходу передёрнул затвор, произнёс короткую фразу на арабском, и мужчина мгновенно сник.
Серый забрал у него автомат, тот отдал без сопротивления.
– Садимся, – скомандовал Володя.
– А как они тут? – озаботился Игорёк.
– Автобус ходит. Раз в два дня.
– Да они щас такой трофей соберут – на два джипа наторгуют, – успокоил Серый.
Тронулись. Володя бросил в окно долларовую сотенную купюру.
"Хомоед им бы целую пачку отвалил, – подумал Игорёк, блаженно откидываясь на заднем сидении. – Оказывается, война – это интересное дело».
Володя гнал по трассе на предельной скорости. Видавший виды джип подпрыгивал и дребезжал.
Игорёк отдыхал. Он был доволен собой. Зря боялся, что не хватит духа убить человека. В бою, оказывается, на той стороне человеков нет, а есть мишени, всё равно, что картонные человечки. Вдоволь налюбовавшись собой, Игорёк пришёл к выводу, что победа одержана благодаря его беспримерному мужеству. Это он рванул в полный рост на врага, чем привёл того в замешательство и посеял в его рядах панику. Так и следует воевать!
Наконец, Игорёк задремал.
Проснулся оттого, что джип рычал двигателем и сползал в кювет, сильно кренясь на правый борт. Да там, на съезде с трассы и замер.
Володя сказал, что есть две минуты на оправку. Игорёк глянул на часы: часы, оказывается, были разбиты вдребезги. Он неуклюже выбрался из джипа, недоумевая, зачем было ставить машину с таким креном. Потом вылез Серый. Отошёл подальше, постоял, потом вернулся и, вместо того, чтобы садиться назад, в машину, полез под днище. Володя протянул руку и захлопнул дверцу. Завёл двигатель, погазовал минуту-другую, и джип вырулил обратно на трассу.
