В трубке раздалось всего два гудка, и коммуникатор ответил мне голосом Кирилла.
— Кирилл Малин слушает.
— Кирилл Леонидович, доброй ночи! Это отец Алекса, вашего практиканта, вас беспокоит.
— Здравствуйте Геннадий Ураскорыч, вот уж кого не ожидал услышать, так это вас. Что-то случилось, и понадобилась моя помощь?
— Случилось, только боюсь у вас!
— Что-то случилось с Алексом?
— Да, и с Алексом, и с вашим артефактом. Будьте так добры, приезжайте как можно скорее.
— Хорошо, что позвонили, сейчас выезжаю.
— Ну, вот, скоро он будет. Теперь решайте, оставаться Чанси на этот разговор или нет?
— А что тут решать? В этом ведь целиком моя вина! Еще не известно, случилось бы что-нибудь, если бы не мое пламя. Поэтому я остаюсь, и точка.
— Молодец, девочка! Это очень смелый поступок, не каждый на него отважился бы.
— Что поделаешь! Отвечать за свои поступки меня научили родители, брат и еще половина нашего мира. Особенно в этом вопросе была строга ректор нашей магической Академии. Да, и что мне могут сделать такого, чего еще не делали?
— Например, запрячь в решение головоломки с нашим разумным артефактом.
— Опять учеба?
— Ничего, артефакты это интересно!
— Особенно, если они разумные и что хотят, то и делают!
Пока мы между собой обменивались шутками и подковырками мои родители удалились к себе в комнату, переодеваться для встречи гостя. Только они вернулись в гостиную, как сработал голосовой звонок.
— Рэн Улабов, это Кирилл Малин! Вы мне только что звонили!
Услышав раздавшийся сигнал, отец, поднялся с кресла и пошел открывать дверь гостю. Из прихожей до нас донеслось:
— Здравствуйте Кирилл Леонидович, проходите в гостиную, все собрались именно там.
— Что-то случилось? — обеспокоено поинтересовался мой научный руководитель.
— Проходите, не стесняйтесь, сейчас вы все поймете, — заверил его отец.
Не снимая уличную обувь, в комнату вошел Ил. Обведя всех нас обеспокоенным взглядом, и не найдя меня, он развернулся всем корпусом в сторону отца и поинтересовался:
— А где Алекс?
— Да, вон он сидит! Не старайтесь, не узнаете. Его можно определить, только хорошенько присмотревшись к рукам.
Последовав совету, Кирилл начал рассматривать наши руки. Наконец, его взгляд остановился на моем безымянном пальце и, узнав в перстне созданный нами артефакт, Кирилл облегченно вздохнул, потом о чем-то подумал, а, затем, не утерпев, поинтересовался:
— И все-таки, мне кто-нибудь расскажет, что у вас произошло?
Мы с Чанси, периодически сменяя друг друга, ничего не утаивая, пересказали свою историю Кириллу. Наш рассказ заставил его надолго задуматься. Когда мы уже перестали ждать его вердикта он, наконец, очнувшись от раздумий, сказал:
— Ну, что тут можно сделать? Сегодня пока отдыхайте, а завтра с утра я за вами двумя сюда заеду. Организую встречу с директором НИИ. Нужно будет провести полное обследование Алекса, чтобы узнать, насколько он подвергся изменению. Если изменение произошло полное, то это огромный рывок в артефактологии. Нужно подготовить лабораторию. Геннадий Ураскорыч, вам тоже не помешало бы присутствовать при исследовании. Чанси, вас это тоже касается!
— Кирилл Леонидович, я буду в вашем полном распоряжении.
— Ладно, мы с вами все обсудили, а остальное будем решать завтра. Сколько нам предстоит решить вопросов? Ну, ничего. Я поехал, а вы отдыхайте, завтра я заеду за вами часов в восемь.
Проводив его до двери, и закрыв за ним дверь, отец вернулся к нам. Переглянувшись с мамой, он вынес свой вердикт:
— Чанси, я, конечно, понимаю, что у вас отличный номер в отеле, но сегодня для всех нас будет лучше, если вы останетесь ночевать у нас дома. Морис, подготовь, пожалуйста, комнату для нашей гости. Ребята, вы долго не засиживайтесь, лучше пораньше лечь спать, а то завтра рано вставать. Нам нельзя завтра опаздывать, все-таки предстоит встреча с императором. Хоть он и директор НИИ, но это еще не отменяет его императорских полномочий.
В этот момент в комнату вошла мама и объявила, что комната для Чанси готова.
— Ма, у меня к тебе вопрос, — остановил я уже выходящую из комнаты мать, — а в чем я завтра пойду в НИИ?
— Гена, а ведь правда, не может же он ходить в своих старых вещах. Да и я сомневаюсь, что его джинсы смогут сойтись на этих бедрах.
— Тетя Мориса, не переживайте, я помогу ему одеться с утра! — заверила всех нас Чанси.
— Каким образом тебе это удастся? — спросил я недоверчиво.
— Еще одна моя способность! Завтра увидишь! — пообещала мне она.
— Вот и хорошо, раз все уладилось, можете идти спать!
Больше нам ничего не оставалось делать, кроме как подчиниться родительской просьбе. Мама, обняв нас за плечи, развела нас по своим комнатам. Чанси она постелила в комнате напротив моей. «Это хорошо, что она ее поселила рядом со мной, если не смогу заснуть, то, быть может, будет возможность переговорить с Чанси без свидетелей. Может мы сможем с ней что-нибудь придумать.» Оставшись один на один со своими мыслями, я на удивление быстро заснул. Во сне мне в голову лезла всякая ерунда на вроде того, что со мной произошло на самом деле. Там я вел себя соответственно девушке, и, кажется, у меня даже появился ухажер.
Проснувшись следующим утром, я содрогнулся от подобной перспективы.
«Не приведи, господи, чтобы такое произошло на самом деле.»
«А что тут такого страшного?»
«Как это, что страшного? Я не хочу быть девушкой!»
«Не хочу тебя разочаровывать, но вполне возможно, что твое превращение из девушки обратно в парня не просто отдаляется в прекрасное далеко, а вообще становиться невозможно!»
«Обоснуй!»
«Для такого глобального превращения у меня просто-напросто нет сил. Ожидание накопления энергии, требуемой для обратного процесса, займет очень много времени. А добровольно подставляться под пламя Чанси, ты навряд ли станешь, правильно?»
«Верно», неохотно признался я сам себе.
«Поэтому, привыкай быть девушкой! А я пока буду проводить диагностику твоего состояния, если я что-то замечу, что позволит тебе принять свой исходный вид, я сообщу!»
«Обещаешь?»
«Клянусь!»
За разговором с Алом я не заметил, как дверь в мою комнату распахнулась и в образовавшуюся щель просунулась голова Чанси. Видя, что я занят своими мыслями, она все же решилась зайти в комнату. Наконец, поняв, что я заметил ее присутствие, она поинтересовалась:
