— Пойду погляжу, может там все — таки есть что — нибудь твердое, — Котфа побрел сквозь туман, но так ничего и не обнаружил. Когда он пересекал поляну, мелькнула вспышка света и тотчас исчезла. — Я видел, как где — то наверху мигнул свет, — Котфа швырнул в туман палку. Раздался звук удара о что — то твердое.
— Должно быть, башня заколдована, — сказала Тамир, тронув Зифона за руку. — Ты можешь снять заклятие?
Тот пожал плечами. — Как видишь, я не могу снять заклятье даже с себя и перестать говорить стихами. Можно, конечно, попробовать. Он встал в двух шагах от стены тумана лицом на восток, прикоснулся указательным пальцем правой руки ко лбу, к сердцу, к левому плечу, потом к правому и произнес несколько слов, которые его спутники не расслышали. Держа в руке обруч, он обошел вокруг предполагаемой башни, окружив ее тусклым белым кольцом. Вернувшись на прежнее место, он стал к ней лицом и начертал в воздухе пятиконечную звезду. Туман висел, как ни в чем не бывало. Волшебник резко выбросил руку вперед.
Тамир затаила дыхание.
— Стена, — объявил он. — Все в порядке. Башня здесь. Просто мы ее не видим. Давайте поищем вход.
Остальные вслед за ним вошли в туман. Они почувствовали под руками стену, но видеть — не видели. Так медленно, шаг за шагом, они обошли вокруг здания. В стене были выступы и впадины, но никаких отверстий.
Котфа остановился. — Свет был наверху. Эх, будь у меня лестница… Он вернулся к нагромождению гигантских камней и обхватил руками один из треугольников. До боли напрягая мышцы, он старался сдвинуть его с места, но не тут — то было.
— Дверь! — хрюкнул вдруг Аррамог и хлопнул Зифона по ноге. Протянув лапу вперед, он ткнул куда — то в стену.
Волшебник присел на корточки и ощупал каменную кладку. На высоте трех футов от земли он наткнулся на едва ощутимую трещину. Она образовывала правильный прямоугольник.
— Ты прав, дружок. Но если мы и заночевали на великаньей площадке для игр, то навряд ли это дом великана. — Он продолжал исследовать поверхность, ограниченную трещиной, остальные молча ждали. Зифон налег плечом. — Где — то здесь должен быть замок…
Тамир достала отмычку. — Вот и пришло время испробовать мой талант. — Она провела рукой по трещине, следуя ее очертанию, потом отошла. — Вставить — то некуда!
Котфа потер нож о камзол. — У меня возникла мысль. Правда, может быть, несколько неожиданная.
— Как и все наше путешествие, — вздохнул Зифон. — Ну, и что же это за мысль?
— Один раб, который работал вместе со мной, был дока по части снов. Так он говорил, что бывают вещие сны. Нужно только уметь их разгадывать.
Тамир отошла от башни. — Я тоже слыхал. Единороги! Если вы есть где — нибудь поблизости, помогите нам! — крикнула она..
Зифон задумчиво нахмурился. — А что, если дело не в самих единорогах, а в том, что нужно стучать, колотить?
— Мы уже и так простучали всю башню, — покачала головой Тамир.
— Но не все разом, — заметил Котфа, засовывая нож за пояс.
— Что ж, давайте попробуем все вместе, — согласился волшебник. — Но раньше закройте на миг глаза и вообразите вокруг себя белое сияние.
— Это еще зачем? — осведомился Котфа.
— Для защиты. Одна из теорий Бейнстока. Нужно использовать любую помощь, какая только есть.
Они сгрудились вокруг трещины в стене, держа руки — а Аррамог лапы — наготове.
— Сейчас я скажу: раз, два, три, и мы разом начнем стучать, — предупредил Зифон. — Раз, два, три!
Дружно колотя по стене, все четверо пошли в обход башни и наконец вернулись к тому месту, где обнаружили прямоугольную трещину. Их разочарованным взорам предстал все тот же туман.
Аррамог потеребил Тамир за ногу, затем похлопал по трещине.
— Всем стучать здесь.
Они нащупали невидимую в тумане трещину и снова приготовились стучать. Зифон повторил команду: раз, два, три!
Все, как один, они дружно ударили по камню.
Дверь медленно и беззвучно отворилась внутрь.
Сжав в руке нож, Котфа пригнулся и скользнул в отверстие. За ним последовал Зифон, потом Тамир и, наконец, Аррамог. Все так же беззвучно дверь затворилась.
У Тамир запершило в горле от запаха сухих роз и сосновой хвои, к которому примешивался слабый аромат мускатного ореха. — Надеюсь, нам удастся выбраться отсюда, — пробормотала она, коснувшись руки Зифона.
Путникам понадобилось несколько минут, чтобы после яркого света глаза привыкли к густому полумраку. Они оказались в высокой цилиндрической зале без единого окна. Ни мебели, ни ковров — только гладкие серые стены. С потолка сочился призрачный свет. В этой зале ощущалась какая — то нереальность, как будто она служила переходом от внешнего мира к тайнам башни. Прямо напротив двери, извиваясь, круто уходила вверх винтовая лестница, напомнившая Зифону пожарную. Высоченные ступеньки, чуть ли не по два фута каждая, а перил вообще нет.
— Лезем наверх, ребята! — крикнул Котфа, направляясь к лестнице.
— Сначала проверь, прочные ли ступеньки, — предупредила Тамир, вслед за ним шагая через комнату.
— О выходе позаботимся после, — сказал Зифон, — если, конечно, кто — нибудь не хочет подождать здесь…
Тамир обвела взглядом помещение и поежилась. — Нет уж, спасибо.
Котфа поставил ногу на нижнюю ступеньку, влез на следующую.
— Если меня выдерживает, то остальных выдержит и подавно.
Аррамог просеменил через комнату и уставился на первую ступеньку. Она была гораздо выше его головы. Тамир подхватила зверька на руки.
— Держись крепче, у меня руки будут заняты. Зверек обхватил девушку передними лапами за шею и примостился у нее на плече.
Зифон стал взбираться по лестнице вслед за Котфой, последними лезли Тамир с Аррамогом. И все это время откуда — то доносился печальный напев флейты. Казалось, невидимый музыкант изливает свою тоску, но не в слезах, а в звуках.
— Такая музыка не по мне, — проворчал Котфа, — предпочитаю зажигательные мелодии, под которые можно спеть и сплясать. — Он подергал следующую ступеньку. — Будьте поосторожнее: слегка качается. — Но ступенька выдержала, и он полез дальше.
— Вся хитрость, Аррамог, в том, чтобы не смотреть вниз, — объяснила Тамир зверьку, который от страха крепко зажмурил глаза. — Лично я такие лестницы терпеть не могу и ни за что не стану смотреть, высоко ли мы забрались. — Пол был уже еле виден. Тамир последовала собственному совету и стала смотреть вверх, на следующие ступеньки.
Плач флейты звучал все громче, трели и переливы становились все неистовее. В них слышались то горькие рыдания, то безутешные жалобы.
