– Ничего не работает!
– В смысле?
– Совсем ничего! Даже мобильники.
Не веря услышанному, я поднёс к губам руку с браслетом, что-то бормотнул. Хорошо, что, я не видел своё лицо со стороны.
– Твои ребята начудили?! – Взревел я, вскакивая.
Программист, готовый к любой нестандартной реакции собеседника, бодро отпрыгнул в сторону:
– Мы тут не при чём! Мы глобальную операционку не трогали – только перезагружали локальные системные оболочки!
– За придурка меня держишь?! Столько лет всё работало, пока вы не появились – и тут же Графонет вырубился! Как вы это сделали, уроды?!
– Борис Емельянович, успокойтесь, мы за пару часов всё починим. Только разрешите пока всё выключить…
Гляди-ка, аже отчество моё вспомнил, когда приспичило.
– Какого хрена спрашиваешь, если всё равно ничего не работает!! Давай, вырубай!
Программист пулей выскочил за дверь. От её вибрации силовое поле стекла загудело на такой высокой ноте, что заложило уши.
Новички стояли в углу кабинета и напоминали стайку испуганных школьников.
Забывшись, я вскинул правую руку, ошалевшим взглядом уставился на браслет мобильника, потом выругался.
Ко мне подскочил Дипломат:
– Что-то нужно?
– Хватай Иванову за шкирку и тащи её в её комнату. Сядешь там под дверью – и что бы ни одна муха внутрь не влетела. Стоп! Отставить! Я сам! Сидите тут и не высовывайтесь!
Я выскочил из кабинета, едва не врезавшись силовое поле. Дверь за моей спиной медленно приобрела нормальную консистенцию.
Дорога до пляжа заняла минут пять. Давненько я так не бегал, если честно.
Вскоре, с трудом переводя дыхание и тяжело печатая в песке шаги, я подошёл к лежащей на пёстром матраце Полине, некоторое время, скрывая невольную усмешку, любовался загорелой тоненькой фигуркой, потом тактично кашлянул.
Девочка даже не открыла глаз.
– Чего тебе? – Лениво протянула она, чуть отодвигаясь в сторону от возникшей тени.
– Ты на которое время у меня позагорать отпрашивалась? – В моём голосе прозвучали металлические нотки. Я точно знал, на какой тон дочка Сенатора отреагирует с нужной мне степенью адекватности.
– Не помню.
– На сорок минут.
– Что – они уже прошли?
– Ты уже почти три часа тут лежишь.
– Ну и что? Ты же видишь – солнце ещё высоко. И погода хорошая. Не мешай, а?
– Полина Германовна, вынужден попросить Вас вернуться в свою комнату, – я перешёл на официальный тон.
Девочка сразу это почувствовала и вскочила с места:
– Что, папа уже приехал?!
– Мне об этом ничего не известно.
Её лицо омрачилось.
– Тогда чего ты здесь делаешь? – Она снова, закинув руки за голову, мягко опустилась на матрац.
Я снова попытался решить проблему мирными средствами:
– Полина, пойдём, пожалуйста, отсюда.
– Что случилось?
– У нас дыра в безопасности. Пойдём домой!
– Хоть что-то у нас в безопасности, – не смогла не съязвить своенравная девчонка. Она такая – за словом в карман не полезет.
– У нас пробой в системе охраны, – сконкретизировал я. – Мне нужно, чтобы ты находилась на территории резиденции. Только в этом случае я смогу обеспечить твою полную безопасность.
– Мне не нужна охрана.
Я тяжело вздохнул:
– Полина Германовна, у меня есть полномочия завернуть тебя в эту накидку и на своём горбу дотащить до нужного места. Сомневаюсь, что хоть кому-то от этого будет лучше.
Она, поднимаясь со своего места, вздохнула ещё тяжелее:
– Дядь Борь, ты – жуткий зануда. Тебе об этом никто не говорил?
– Ты. – Усмехнулся я. – И говоришь каждый раз, когда я тебя о чём-нибудь прошу.
Девочка забросила за спину полотенце. Они пошли по пляжу.
– Так ты же никогда ни о чём нормальном не попросишь, – посетовала девочка. – Нет, чтобы сказать, съешь пару бананчиков или, там, купи себе какую-нибудь симпатичную мелочь из бижутерии – всегда какой-нибудь ереси непонятной требуешь. Вот, как сейчас… Так что у нас там где пробило?
– У нас плановое техобслуживание идёт. Ремонтники чего-то накуролесили – и Графонет отказал.
– Что – весь?!
– Весь. Даже мобильники – и те не работают.
– Ого! – Непритворно изумилась Полина Германовна. – Это откуда же у них руки должны расти, чтобы Сеть испортить? Даже если из того места, на котором обычно сидят – как они трансляционный спутник умудрились угробить, сидя тут, на Земле?!
– При чём тут спутник, – поморщился я, едва успевая за прыткой дочерью Сенатора. – У нас в системной оболочке что-то отказало.
– Тёмный ты человек, Борис Евдокимович. Сигналы на нашу аппаратуру приходят прямиком из космоса. Что бы тут, на острове, ни сломалось, вся Сеть из-за этого отказать не может. Так, кстати, и объясни тем мужикам, что с чемоданчиками по всему острову бегают. Куда не пойду – всюду они. Достали уже!
Не первый год знакомый с Полиной, я прекрасно знал, на какие кнопочки надавить, чтобы получить желаемый результат. В данный конкретный момент я хотел прекратить эту ненужную, с моей точки зрения, беседу.
– Отцов не выбирают.
Полина насупилась и замолчала. Действительно, в жизни дочери самого высокопоставленного человека Земли существует столько же минусов, сколько и плюсов (если не больше). И за то, что отец – сам Сенатор, неминуемо нужно расплачиваться.
Оказавшись в резиденции Полина тут же заперлась у себя в комнате, буркнув напоследок, что тут все злые и зачем, спрашивается, она вообще сюда приезжала, могла бы с отцом в Одессе встретится, в столице по любому такого бардака нет.
Графонет – вещь всеобъемлющая. Раньше Сетью пользовались только для того, чтобы побродить по каким-нибудь сайтам или скачать порцию нужной информации. Эти времена давным-давно канули в лету. Теперь именно от Графонета зависит функционирование любого, даже самого крохотного механизма в системе жизнеобеспечения любой промышленной или жилой инфраструктуры. От корректной работы Сети зависит всё: начиная от работы сливного бачка в уличном туалете и заканчивая генераторами гравитационного поля в пассажирских гравусах.
И Полина Германовна в чём-то оказалась права: весь Графонет отказать не может. Хотя, он и не отказал: кое-что работает, кое-что не работает… Единственное, что вырубилось сразу и полностью – это связь, что наводит на нехорошие подозрения. Не нужно быть гениальным военным стратегом чтобы понять, что захват любого большого объекта начинается именно с выключения связи: сначала – с внешним миром, потом – внутренних каналов. Именно это и случилось.
Полный самых мрачных раздумий, я вернулся в свой кабинет и застал там ребят-новичков, про которых напрочь успел забыть.
