- Мы еще увидимся, инспектор Синклер! - вскричал Он - И тогда посмотрим, кто посмеется последним.
Проговорив эти слова, Эббот тут же исчез. Джон отреагировал молниеносно.
- Оставайся здесь и позаботься о Коре! - крикнул он Биллу и кинулся за Эбботом.
- Но у тебя ведь нет оружия! Он убьет тебя! - закричал Билл.
Этого Джон уже не слышал. У него была только одна цель - Вильям Эббот должен быть уничтожен, прежде чем он натворит новых бед.
Убийственной силы удар обрушился на незащищенный затылок Джона. Последним, что услышал инспектор, падая на бетонный пол, был злобный смех Эббота.
Вильям Эббот несколько секунд с ненавистью смотрел на лежащего у его ног полицейского. Он нагнулся, вытащил из брюк Джона ремень и связал им руки лежавшего без сознания инспектора. Потом гробовщик подхватил инспектора и оттащил его за угол коридора. Это был тот самый подвал, через окно которого Джон пролез в дом.
Увлекшись погоней, инспектор на время забыл об осторожности, и противник ловко воспользовался этим.
Эббот ударил инспектора ногой по ребрам, чтобы быстрее тот пришел в себя. Джон открыл глаза, тряхнул головой, что далось ему с большим трудом, и попытался поднять руку. Только теперь он заметил, что связан.
- Хорошо смеется тот, кто смеется последним. Вам нравится эта пословица? Услышал он торжествующий голос Эббота.
Инспектор посмотрел на стоящего над ним гробовщика.
- Еще неизвестно, кто будет смеяться последним, - ответил он слегка заплетающимся языком.
- А вы, оказывается, оптимист, Синклер, - ухмыльнулся Эббот. - Но отсюда вы уже не выйдете живым. Должен признать, вы были сильным противником. Вы даже перебили всех моих людей, так что от моей организации ничего не осталось. Зато теперь я убью вас и вашего друга.
Джон сжал зубы, чтобы не поддаться охватившей его панике. Трезво оценивая ситуацию, он понимал, что шансов уцелеть нет. Этот проклятый демон все-таки победил. Но Джон хотел высказать последнюю просьбу.
- Отпустите женщину, Эббот, - сказал он тихо.
- Вы с ума сошли, - прошипел гробовщик. - Как я могу это сделать? Она ведь не простая жертва. Вы скоро увидите, как я ее...
- Заткните свою пасть, вы! - вскричал Джон, окончательно потеряв самообладание.
Эббот засмеялся. Он склонился над беззащитным инспектором, дыша гнилью ему в лицо. Джон с отвращением отвернулся.
- Не хотите ли взглянуть на мое настоящее лицо? - прошептал Эббот. Смотрите внимательно, сейчас вы его увидите.
Джон не успел ответить. Эббот отступил чуть назад и произнес какие-то странные заклинания.
Воздух в помещении стал сухо потрескивать. Вдруг прямо из воздуха возникло голубое пламя, повалил вонючий желтый дым. Облако дыма окутало Эббота, вернее, того, кто только что называл себя Вильямом Эбботом.
Джон видел только лицо, рассеченное ударом какого-то острого оружия. Из раны непрерывно сочилась кровь. Она капала на пол и мгновенно испарялась. Из дыма вынырнула желтоватая бесформенная рука. Джон следил за ней, как завороженный. Он видел, как пальцы превратились в какие-то расплывчатые комки и отвалились. Вонь становилась все сильнее. Пахло смолой и серой. Запах яда! И вдруг все исчезло. Не стало ни огня, ни дыма - ничего, только Вильям Эббот стоял ничуть не изменившийся, такой, каким знал его Джон. На его мясистых губах играла дьявольская ухмылка.
Пытаясь успокоить бешено стучащее сердце, Джон глубоко вздохнул.
- Вы меня не испугаете своими фокусами, Эббот, - сказал он.
Лицо Эббота бешено исказилось.
- Вы говорите "фокусы", инспектор? - прошипел он. - Вы только что заглянули в самую мрачную пропасть ада! Вы почти прошли через ворота, ведущие в мир демонов. Но это еще не последний "фокус"! Я принесу вас в жертву Асмодею, властелину тьмы. Это будет особенное жертвоприношение. Вы не найдете покоя даже после смерти. Ваша душа будет постоянно блуждать тем и этим светом. Асмодей выберет для вас самую ужасную муку ада.
Эббот с бешеной ненавистью произнес эти слова, бросая их, как копья, в лицо Джона. Но он тут же успокоился.
- Теперь я притащу сюда вашего друга, а затем девчонку. Вы оба должны увидеть, как она умрет.
Эббот резко повернулся и вышел из подвала. Однако Джон легко сдаваться не собирался. Он лихорадочно соображал, как бы освободить руки до прихода Эббота. Если он сможет это сделать, то у него, может быть, появится еще один шанс...
Конноли окончательно осознал ситуацию только после того, как Джон выбежал из комнаты. Блуждающим взглядом он осмотрел комнату. От вида умирающих вурдалаков Билла охватил ужас.
Некоторые из них превратились в зловонные желто-зеленые лужи. Из луж высовывались не успевшие еще разложиться конечности, корчащиеся в предсмертных судорогах. От последнего гула, убитого инспектором, еще оставалась вся верхняя часть тела. Ноги его растеклись в какую-то бесформенную, кашеобразную массу. Лицо гула тоже растеклось, став гладкой маской. Только из зияющей дыры рта неслись отчаянные вопли. К Биллу с мольбой протягивались руки, состоящие из серо-зеленой слизи.
Репортер с отвращением отвернулся. Он закрыл лицо ладонями, едва сдерживая крик. Но взгляд его, словно магнитом, тянуло к погибающим гулам. Как завороженный, смотрел он на их разложение, пока комната не опустела. Потом оцепенение наконец прошло, и Билл увидел стеклянный гроб, в котором лежала его жена, Кора.
Отчаянный крик вырвался из груди Билла. В этом крике слышалось все отчаяние и страх последних часов.
- Кора!
Несчастный упал на колени рядом с гробом. Сквозь стеклянную крышку он видел лицо жены. Черты его были прекрасны, словно выточенные резцом скульптора.
Билл пристально смотрел на Кору, стараясь уловить хоть какие-то признаки жизни. Он всматривался, пока глаза не начали слезиться, но так и не смог определить, теплится ли в ней жизнь.
- Я должен открыть гроб, - прошептал Билл. - Я обязан это сделать.
Он начал искать что-нибудь, чем можно было бы приподнять крышку или разбить гроб, - Меч!
Он все еще валялся на полу, и Билл схватил его. Теперь это орудие убийства должно было спасти его жену. Билл размахнулся и изо всех сил ударил мечом по стеклу гроба. Когда клинок уже со свистом рассекал воздух, у Билла мелькнула страшная мысль - разруби" гроб, он может ранить и Кору. Однако меч лишь со звоном скользнул по крышке, едва не вырвавшись из рук репортера. Стекло выдержало страшный удар. Единственным его результатом были две царапины на крышке.
Билл был близок к отчаянию. На его глазах выступили слезы разочарования и ярости. Он ничего не мог сделать для освобождения Коры.
Шум за спиной заставил Билла обернуться. Дверь позади него тихо отворилась, и в комнату вошел Эббот.
