Тот, что лежал на уступе над Равной, сдвинулся, и тот, что держал голову у нее на коленях, занял освободившееся место. А третий похлопал по освободившемуся месту рядом с Равной:
— Вот давай ты сядешь, и мы всё друг другу нормально объясним…
Речь несколько потеряла свою убедительность на слове «объясним», потому что Джефри сгреб того, что приглашал его сесть, и со злостью толкнул поближе к Равне.
— Ой, прошу прощения, — сказал Амди, обращаясь к ней.
Она видела, как эти двое играли в такие жесткие игры с самого возвращения из тропиков, но сейчас в поведении Джефри игры не было. Если бы он так поступил с незнакомой стаей, большой и крупной, как Амди, это могло бы стоить ему жизни.
— Ладно, давай поговорим.
Он сел.
Теперь один из элементов Амди был зажат между ним и Равной. Остальная стая их окружала. В целом Амди казался несколько растерянным. Он переглянулся сам с собой, потом осторожно погладил Джефри и подобрался поближе к старому другу. Джефри не ответил, и тогда Амди продолжил свою речь — все тем же голосом конферансье, но пониженным до тихого мурлыканья:
— Да, сознаюсь. Хотя это и совпадение, я несколько ему помог: не сомневался, что Равна придет сюда при низком солнце. Если бы она не пришла, я бы придумал что-нибудь другое, чтобы нам собраться. Ведь мы втроем столько пережили. Я не хочу, чтобы Равне казалось, будто мы с Джефом смылись по-тихому…
— Что?! — спросила Равна.
— Амди, черт возьми, ты не имеешь права…
— Вы уходите, Джеф? Я думала… я думала, вы остаетесь с нами. С Доменом.
Джефри не глядел ей в глаза. Может быть, он был слишком занят тем, что сердито смотрел на Амди.
— Мы не смываемся по-тихому. Амди тебе просто голову морочит.
— Неправда! Я не морочу.
Джефри наконец посмотрел на Равну:
— Это может показаться очередным предательством, но я говорил на эту тему с Резчицей и Свежевателем. Как раз сегодня. Вы бы с Джоанной достаточно скоро узнали, но спорить об этом я не хотел ни с ней, ни с тобой. — Он повернулся к Амди и сказал уже ему: — Как ты мог так меня подставить?
— Вы собрались в Лучшую Надежду?
Силы небесные, как же я ненавижу это название!
Джеф кивнул:
— Но не в том смысле, в каком ты подумала. От меня тут никакого толку. Никто мне по-настоящему не доверяет. Ты…
— Я доверяю, — сказала она. По крайней мере пока ты здесь, я могу надеяться. — Почему ты туда уходишь, Джефри?
Он заколебался, потом ответил:
— Ладно, скажу. Помнишь, на дороге, ты мне предложила поискать проверяемое свидетельство насчет Погибели. Но что я мог найти. Здесь, да еще десять лет спустя? Сейчас… сейчас есть шанс. Били вынес с посадочного модуля аппаратуру, которую я, кретин, не узнал. Я знаю Били, а сейчас я даже и Невила знаю. Следя за ними, за тем, что они будут делать с этой аппаратурой… так или иначе, я соображу, что делать мне.
— Это… — Идиотизм. — Это неразумно, Джефри. После того как ты меня спас, у Невила меньше оснований доверять тебе, чем любому другому.
— Я это учел. Хранителя нет. Читиратифора и его шайки нет. На той стороне никто не знает, что было с тобой и со мной, кроме работников Магната. А Магнат просто счастлив будет скормить Невилу легенду, которая мне подойдет.
— Какую?
— В прошлый раз, когда здесь был Радист, я попросил Амди проработать подробности.
Амди слегка сжался. Теперь на него гневно смотрела Равна.
— Да все будет хорошо, Равна, — сказал он.
Джефри кивнул, увлеченный своим безумным шпионским планом.
— Верить нам Невил не будет, но мы отлично послужим его пропагандистским целям. Я… я буду отзываться о нем хвалебно. Он захочет, чтобы мы были рядом с ним. А для связи у нас будет способ, защищенный от перехвата. Амди получил комплект прототипов новых радиоплащей от Тщательника, сейчас тренируется с ними работать. Он будет послом Резчицы у отрицателей.
Ха!
Она посмотрела вокруг себя, на Амди:
— А что ты на самом деле думаешь об этом плане Джефри?
Амди не отвел взгляда в сторону. Ни одного взгляда.
— Я думаю, что это лучшее, что мы можем сделать. И это наш план.
— Вот как. — Ей их не остановить. Она оперлась спиной о камень, вспоминая бесконечные и бесплодные споры. И это предложение, превратившееся в такую неимоверно опасную безнадежную попытку… Она глянула на Джефри и вспомнила его обещание насчет Невила и «Группы изучения катастрофы». — Джефри…
Джефри покачал головой:
— Понимаешь теперь, почему не было смысла сейчас встречаться?
Амди смотрел на них со всех сторон. Тот, что был между Равной и Джефри, поднял морду к ним, его взгляд перебегал туда-обратно. Он высвободился, спрыгнул на землю. Те, что стояли за Равной, подтолкнули ее, будто заботливая рука, к Джефри. Один из тех, что сидел над Джефри, шлепнул его резко по голове.
— Скажи то, чего никогда не говоришь! — потребовал Амди взрослым и повелительным голосом.
И внезапно стая скрылась.
Джеф сердито мотнул головой, он был удивлен не меньше Равны. Почти десять секунд он молчал, отведя взгляд. А потом повернулся к Равне и спросил сдавленным голосом:
— Ты все еще считаешь меня восьмилетним?
— Что?
— Глупым маленьким мальчиком с пагубными ложными верованиями?
— Джефри! Я…
Он криво улыбнулся:
— Ну так я уже не восьмилетний, а верования мои в стадии пересмотра, но… — Он перестал улыбаться, глядел прямо и сердито. — Я был просто идиотом, и ты из-за моей дубинноголовости чуть не погибла.
Равна была так потрясена, что не находила слов, — только лишь слегка покачала головой. А Джефри говорил:
— Я видел тебя семь декад, совсем рядом, в страшных обстоятельствах. Я узнал о тебе, чего не знал раньше, чего ты и сама не знала. Понимаешь, права ты или нет насчет Погибели, но ты действительно во всем именно такая принцесса, как те, о которых ты рассказывала… и по сравнению с тобой я действительно бестолковый малыш.
Он замолчал и отвернулся. Почему-то Равна не думала, что он ждет от нее ответа, — и это было хорошо, потому что она понятия не имела, как и что тут можно сказать.
Он снова обернулся к ней:
— Но я — сын Сьяны и Арне. И, как непрестанно напоминал Магнат, брат Джоанны. Настанет время, когда ты обо мне будешь думать лучше.
И тут Джефри закончил эту дискуссию новым способом: его руки обхватили ее, притянули к себе в старательном и бескомпромиссном поцелуе.
Амди и Джефри ушли, Равна осталась еще посидеть на камне. В конце концов, она пришла сюда обдумать самые важные вещи: ближайшую тысячу лет. А теперь еще и последние пять минут.
