И так будет всегда.
— У нас пока есть Арракис, — сказал Владимир Харконнен. — Мы все еще контролируем производство меланжи, даже хотя и находимся под пятой ОСПЧТ и бдительным оком падишаха императора. — Он улыбнулся Раббану, и тот тоже ответил улыбкой, правда, скорее по привычке.
Глубоко под землей, в своем пропитанном злодейством и грязью Убежище, барон воздел в воздух сжатые кулаки.
— Пока мы контролируем Арракис, мы контролируем наше богатство. — Он похлопал племянника по мощному плечу. — Мы будем выжимать пряность из песков Арракиса до тех пор, пока эта планета не станет пустой шелухой!
Вселенная содержит нераскрытые и до сих пор непредставимые источники энергии. Они находятся прямо перед вашими глазами, но вы их не видите. Они содержатся в вашем сознании, но вы не можете их мыслить. Но я могу!
Тио Хольцман. Собрание лекций
Человек, которого когда-то звали Д'мурр Пилру, предстал перед трибуналом навигаторов на планете Космической Гильдии Джанкшн. Ему не сказали о причинах расследования, и при всей своей интуиции и понимании концепций устройства вселенной он не мог понять, что хотят от него коллеги.
Рядом не было никого из тех молодых пилотов, которые учились вместе с ним в школе навигаторов, постигая способы свертывания пространства. На громадной парадной площадке полукругом были выстроены закупоренные баки членов трибунала, наполненные парами пряности. Камни площадки были выщерблены от колес баков, которые выставлялись здесь на многочисленных собраниях и парадах.
Меньший по размерам бак Д'мурра одиноко стоял в центре этого зловещего полукруга. Он был еще относительным новичком на космическом поприще и сохранил человеческий облик в большей степени, чем штурманы — члены трибунала, каждый из которых помещался в большом баке, сквозь стекло виднелись деформированные головы и чудовищные глаза, смотревшие на Д'мурра сквозь оранжево-коричневое облако пряности.
Скоро я стану таким же, как они, подумал Д'мурр. Когда-то он содрогнулся бы от ужаса при одной мысли о такой метаморфозе; теперь же он воспринимал это как неизбежность. Думал и о новых наслаждениях, которые сулила его профессия.
Члены трибунала говорили с ним на стенографически кратком математическом языке высшего порядка, при этом слова и мысли передавались через ткань пространства внутри баков — такая речь была намного эффективнее, чем обычный человеческий язык. Микрофоном при общении навигаторов с Д'мурром служил Гродин, Главный Инструктор.
— За тобой наблюдали, — сказал Гродин. Согласно давно разработанной процедуре, инструкторы Гильдии устанавливали голографические записывающие устройства в навигационные кабины каждого лайнера и в баки начинающих пилотов. Периодически устройства снимались с кораблей и отправлялись для анализа на Джанкшн.
— Все материалы исследованы по рутинной методике.
Д'мурр знал, что чиновники Банка Гильдии и их партнеры из ОСПЧТ должны быть уверены в том, что соблюдаются правила навигации и техники безопасности. Он считал эти требования справедливыми и не собирался их оспаривать.
— Гильдия озадачена направленными и несанкционированными сеансами связи, которые осуществлялись с твоим кораблем.
Речь идет об устройстве, собранном его братом! Д'мурр зашевелился внутри бака, паря в облаке меланжевого газа, подумав обо всех страшных возможностях, о наказании и возмездии, с которыми ему, возможно, придется столкнуться. Он может стать одним из отстраненных пилотов, которые не прошли испытания, изуродованным, потерявшим человеческий облик — физическая цена уплачена, а воздаяние за это не получено. Но Д'мурр знал, что у него блестящие способности! Может быть, штурманы простят…
— Нам очень любопытно, — сказал Гродин.
Д'мурр рассказал им все, объяснил каждую мелочь, которую знал, поделился мельчайшими подробностями. Пытаясь вспомнить, что говорил ему К'тэр, он рассказал навигаторам о том, что произошло на Иксе, о решении тлейлаксов вернуться к производству более примитивных моделей лайнеров. Это решение обеспокоило членов трибунала, но больше всего их заинтересовало устройство прибора, сконструированного К'тэром, «передатчиком Рого».
— Мы никогда не сталкивались с мгновенной передачей данных сквозь свернутое пространство. Многие столетия сообщения передавались курьерами в физической, телесной форме на кораблях, которые двигались от звезды к звезде по свернутому пространству гораздо быстрее любой электромагнитной волны.
— Сможем ли мы использовать это новшество?
Д'мурр мгновенно осознал военную и экономическую выгоду, которую можно извлечь из приспособления, если его производство окажется осуществимым. Хотя он и не знал всех технических деталей, он осознал, что его брат создал беспрецедентную систему связи, самую интересную за всю историю Космической Гильдии, которая теперь хотела взять изобретение К'тэра на свое вооружение.
Старший член трибунала предложил использовать на обоих концах линии связи навигаторов, а не обычных людей — таких, как К'тэр. Другой спросил, является ли связь чисто технической или она требует определенной психической подготовки. Не играла ли роль бывшая близость двух близнецов, подобие паттернов их головного мозга.
Может быть, среди огромного количества навигаторов, пилотов и штурманов можно будет найти людей с похожей психикой, хотя, конечно, вероятность этого весьма низка. Как бы то ни было, надо испытать эту систему, и если она окажется эффективной, то ее, невзирая на большие затраты, можно будет за высокую цену предложить императору.
— Ты сохраняешь свой статус пилота, — сказал Гродин, освобождая Д'мурра от дальнейшего дознания.
* * *
В течение нескольких недель после возвращения с Кайтэйна герцог Лето Атрейдес и Ромбур Верниус ожидали ответа от нового императора на просьбу об аудиенции. Лето был готов сесть на корабль в любой момент, когда на Каладан прибудет курьер с назначенным сроком аудиенции. Лето поклялся, что не станет затрагивать вопросы, связанные с его блефом, решив не трогать проблему взаимоотношений Коррино с тлейлаксами. Но… Шаддам Коррино сам проявит любопытство.
Однако Лето решил, что если приглашения не последует еще в течение недели, то он отправится на Кайтэйн без приглашения.
Пытаясь использовать свою новообретенную популярность, он попросит амнистии и репараций в пользу Дома Верниусов. Лето думал, что это будет наилучшим шансом добиться принятия выгоднейшего решения, но дни шли за днями, император хранил молчание, и Лето понимал, что шансы уходят, как вода сквозь пальцы. Даже обычно оптимистичный Ромбур начал проявлять нервозность и подавленность, а Кайлея смирилась со своим положением.
