— Ты заставил меня подумать, что ты очень хитрый и изобретательный, — заметил он. — Ты настолько хитер, что я мог бы подумать, что ты Властелин, а не земляшка-леблаббий.
— У Ананы возникла безумная мысль, что я могу быть сыном Властелина. Она считает, что я могу быть твоим сыном.
— Что? — переспросил Орк и внимательно посмотрел на Кикаху, а потом начал смеяться. Когда приступ смеха прекратился, он вытер глаза и проговорил: — Ну и приятное же ощущение! Давно уж я так не смеялся... сколько? Не важно. Так ты думаешь, что можешь быть моим ребенком?
— Не я, — поправил Кикаха, — Анана. Она любит порассуждать об этом, так как ищет оправданий, что влюблена в леблаббия. Если бы я оказался Властелином хотя бы наполовину, это бы ее успокоило. Но, безусловно, эта мысль — попытка выдать желаемое за действительное.
— У меня нет никаких детей, потому что я не хочу вмешиваться в естественное развитие. Хотя один-другой ребенок не вызовут больших отклонений. Но ты, я полагаю, можешь быть ребенком другого Властелина. Да, ты сбил меня с темы, ты весьма хитер. Наверное, я смогу тебя использовать.
Он снова умолк и стал расхаживать взад-вперед, опустив голову и сцепив руки за спиной. Затем он остановился, посмотрел на Кикаху и улыбнулся.
— Почему бы и нет? Посмотрим, насколько ты хорош. Проиграть я не могу, что бы там ни случилось, а выиграть могу.
Кикаха догадался, что мог предложить ему Орк. Он собирался сообщить ему адрес Уртоны, доставить туда, обеспечить его кое-каким оружием и позволить атаковать Уртону. Если Кикаха и потерпит неудачу, то все-таки отвлечет Уртону, так что Орк сможет использовать это обстоятельство в собственных интересах. В любом случае будет забавно посмотреть, как леблаббий попытается вторгнуться в средоточие власти Властелина.
— А если у меня получится?
— Это крайне маловероятно, поскольку я сам пока не добился никакого успеха. Хотя, конечно, по-настоящему этим еще и не занимался. Но если ты преуспеешь, а меня подобная вероятность не беспокоит, то я разрешу тебе, твоей любовнице и друзьям вернуться в ваш мир. При условии, конечно, что все остальные тоже поклянутся, находясь под действием наркотиков, что у них нет никаких намерений посягать на любую из Земель.
Кикаха не поверил ни единому его слову, но не видел никакой выгоды сообщать об этом Орку. Коль скоро он сможет выбраться из этой камеры и обрести некоторую свободу действий — хоть и под пристальным наблюдением Орка — у него появятся кое-какие шансы в игре против Властелинов.
Орк что-то сказал на неизвестном Кикахе языке в наручное устройство, и через мгновение появился еще один человек. Его кильт был красным, на юбке была изображена черная стилизованная птица с серебряной рыбой в когтях. Он принес кое-какие бумаги и подал Орку, поклонился и исчез.
Орк сел рядом с Кикахой. Бумаги оказались картами центрального района Лос-Анджелеса и Беверли Хиллс.
— Вот дом, где я жил и где теперь живет Уртона, — сказал Орк. — Дом, который ты искал и где сейчас, без сомнения, держат Анану и всех остальных. Или, по крайней мере, туда их доставили, когда захватили.
Описанные Орком защитные системы в доме заставили Кикаху ощутить себя весьма уязвимым. Следует не забывать, что Уртона наверняка внес изменения в расположение защитных систем. Но хотя конфигурация ловушек могла измениться, их конструкция осталась прежней.
— Почему же ты не попробовал напасть раньше?
— Пытался, — ответил Орк, — несколько раз. Мои люди проникали в дом, но я их больше никогда не видел. Последняя попытка была сделана три года назад. Если у тебя ничего не получится, — продолжал Орк, — то я пригрожу Уртоне Колокольником. Однако я сомневаюсь, что с этого будет толк, поскольку он сочтет немыслимым, будто Властелин способен совершить такой шаг.
Тон его говорил, что он ни на секунду не поверил, что нападение Кикахи увенчается успехом. Он хотел выяснить планы Кикахи, но тот смог лишь сказать, что таковых у него нет, если не считать планами импровизацию. Кикаха попросил, чтобы Орк применил свои приборы для искажения показаний защитных устройств. Орк возражал против того, чтобы одолжить Кикахе антигравитационный пояс. Что, если он попадет в руки земляшек?
— Шансов на это немного, — возразил Кикаха. — Коль скоро я окажусь на территории Уртоны, я либо преуспею, либо потерплю поражение. В любом случае пояс не попадет в руки постороннего. А даже если и попадет, то тот, кто станет Властелином, будет обладать достаточным влиянием, чтобы позаботиться об изъятии его из рук кого бы то ни было. Я уверен, что если бы даже он попал в руки ФБР, Властелин двух Земель сумел бы найти способ отнять его у них. Верно?
— Верно, — согласился Орк. — Но не замышляешь ли ты убежать с поясом вместо того, чтобы напасть на Уртону?
— Нет. Я не остановлюсь до тех пор, пока не погибну или стану совершенно недееспособным, чтобы драться до победного конца.
Орк этим удовлетворился, и Кикаха понял, что наркотик правды еще действует. Орк поднялся и сказал:
— Я приготовлю для тебя все. Это займет некоторое время, так что ты можешь отдохнуть или делать все, что тебе нравится. Мы приступим к операции сегодня в полночь.
Кикаха поинтересовался, нельзя ли с него снять кандалы.
— Почему бы и нет? — ответил Орк. — Ты все равно не сможешь отсюда выбраться. Это все было лишь предосторожностью.
Один из людей, одетых в кильты, прикоснулся к кандалам вокруг его щиколоток тонким цилиндром. Кандалы разомкнулись и упали. Пока двое отступали от Кикахи, пятясь задом, Орк вышел. Потом дверь закрылась, и Кикаха остался один.
Свободное время он провел в размышлениях, занимался коеткакими упражнениями, потом пообедал и поужинал. Затем он побрился, помылся, снова позанимался физическими упражнениями и лег спать. Скоро ему понадобятся скорость реакции и проворство, так что бессмысленно растрачивать силы на беспокойство и бессонницу.
Он не знал, сколько проспал. В камере по-прежнему горел свет и все казалось таким же, как и когда он лег. На столе все еще стоял поднос с пустыми тарелками и чашками. И вот это-то, сообразил он, было неверной нотой, подносу полагалось исчезнуть через врата. Звуки, разбудившие его, казались слабым постукиванием. Когда он спал, ему снилось или он думал, что ему снилось, будто дятел долбит ствол дерева.
Теперь же вокруг было тихо.
Он поднялся и подошел к двери, которой пользовались Орк и его слуги. Она была стальной, как он установил после того, как его спустили с цепи. Он приложил к двери ухо и прислушался. И ничего не услышал. А потом резко отпрыгнул назад, выругавшись. Металл внезапно стал горячим.
