чтобы одновременно подавать ревущей дочке пустышку и сделать обед, пока муж отдыхает после работы на диване. Аня много врала: своим родителям о нём, а ему о своих родителях, чтобы сохранить подобие дружбы между ними. Все эти мелочи – для неё они говорили больше, чем тот факт, что, например, она писала о нём стихи. В этом слишком много от мелодрамы.
И всё-таки, этого было недостаточно. Её открытого сердца было мало, казалось, надо вывернуть его наизнанку, чтобы он, наконец, стал счастлив. И эти гематомы… Обидно. Слишком больно. Они ранили не столько тело, сколько душу. Становилось очевидным, что влюблённость, которая была когда-то, превратилась не в любовь, а в больную привязанность.
Из кухни послышался шорох. Девушка вздрогнула.
Она вгляделась в темноту, успокаивая себя мыслями о том, что в многоэтажном доме с чуть ли не картонными стенами слышно даже сонные вздохи соседей, даже скрип кроватей под их телами. Шорох повторился, и Аня озадаченно поглядела на мужа: будить ли?.. Она подошла к нему и легонько толкнула в плечо:
– Мне кажется, на кухне кто-то есть.
– Ключевое слово: кажется. Спи, – пробурчал муж и перевернулся на другой бок.
Аня, стараясь наступать как можно тише, пошла к кухне, как вдруг внезапно захныкала дочь. Девушка развернулась к комнате дочки, прислушиваясь, как на это отреагирует воришка на кухне, и услышала, как в комнате дочки, кто-то говорит убаюкивающе: «шш, шш».
Долю секунды Аня стояла в коридоре, прекрасно видя своего спящего мужа в комнате, и осознавая, что кто-то незнакомый прямо сейчас посреди ночи рядом с её малышкой, и быстро зашагала в комнату к дочке. Путь занял секунды две, но испуганной девушке они показались вечностью – она слышала громкий стук своего сердца, слышала, как то ноет, то затихает от убаюкивающего шипения дочь, осознала, к своему стыду, что она не хочет заглядывать в комнату и знать, кто это, что ей гораздо удобнее было бы притвориться, что она ничего не слышала и лечь спать, но чувство долга толкнуло её вперёд.
Сглотнув слюну и выдохнув, она сделала шаг в детскую. Тревога была ложной – просто дочь проснулась посреди ночи и стала раскачивать кровать. А то, что было принято за успокаивающее шипение было просто скрипом матрасика о стену. Аня взяла её на руки, поцеловала в тёплый лоб и прижала к себе. Но испуганное сердце не успело успокоиться – в замочной скважине тихо заскрипел ключ. Девушка быстро перебирала в уме, кто может пытаться пройти в их квартиру в такую ночь.
Глава 1. Это лучший расклад
Это было необычное место. Всё, как всегда, но что-то здесь было не так. Запахи чувствовались острее, краски казались ярче и ей было здесь роднее и уютнее, чем где-либо в её жизни. Деревья сплетались ветвями, трава, выросшая до пояса, тихо колыхалась на лёгком ветру, вечер красил небо розовой акварелью. Ноги уютно утопали во мху.
Вдруг меж стволов мелькнула тень. Снова и снова. Приближался человек. Что-то внутри затрепетало и велело бежать, но ноги стали словно ватными и не слушались свою хозяйку.
Из тени леса вышел мужчина. Статный, с небольшой тёмной бородкой, он посмотрел на неё так горячо и нежно, что мир вокруг стал плавиться и исчезать.
Мужчина подал ей руку, она протянула свою хрупкую ладонь – почувствовала его горячую кожу. Электрический импульс пробежал от рук до низа живота тут девушка проснулась.
Этот сон повторялся вот уже в пятый или в шестой раз и всегда обрывался именно здесь. Девушка заметила, что снова проснулась за три минуты до будильника, устало выдохнула и побрела на кухню пить кофе.
– Ева! Ты уже встала, моя радость! – её мама, такая же прекрасная и молодая, как и 15 лет назад, сидела в домашнем халате на диванчике, широко распахнув окно и наслаждаясь ласкающим сантиметры кожи теплом звезды, которую землянки научили всех местных звать «солнцем».
Конечно, это было вовсе не оно. Настоящее название звезды могли выговорить лишь коренные персеяне. Однако в этом ласковом слове – «солнце» – было так много тепла и света, что жители сочли его очень подходящим и оно быстро вошло в местные диалекты.
– Ага, – девушка потянулась, и поставила чашку в кофе машину, – латте с сахаром, dear.
Машина заурчала и налила ей напиток до краёв. Девушка поставила его на стол и села ближе к маме, положив свою голову ей на плечо. Мать довольно прищурилась, чмокнула дочь в висок и стала гладить по голове. Так они сидели, некоторое время, поглядывая в окно на полупустые мосты, редкие автолёты и спешащих по своим делам персеян.
– Зачем ты встаёшь так рано? – спросила, зевая, мама.
– Я хочу прогуляться до универа.
– Лучше бы поспала подольше, телепортировалась, как все нормальные лю… – мать осеклась, – персеяне.
– Мне не нравится телепортироваться. Лучше я прогуляюсь, пофотографирую по дороге, – Ева допивая латте. Затем она убрала чашку в посудомойку и, забежав на пару минут в ванну, чтобы причесаться и почистить зубы, вышла из квартиры.
Лифт бесшумно открыл перед ней свои двери и также бесшумно и плавно спустил девушку на первый этаж. В холле всегда было пусто. Персеяне предпочитали телепортироваться на работу, в свои учебные учреждения, магазины и прочие места. Телепорты по городу установили сравнительно недавно – как раз, когда землянки прибыли на планету, но теперь они стали неотъемлемой частью современной жизни. Все любили их за быстроту, а кому-то нравилось это дикое ощущение – пересборки атомов. Говорят, некоторые рептилоиды даже оргазмировали от телепортов. Но всё это было не про Еву, ей слишком нравилось ходить в тишине и одиночестве. Приходилось выходить пораньше – но это было даже неплохо. Изредка она встречала на своём пути прогуливающиеся парочки, что без умолку ворковали об уникальности своих чувств, понурых романтиков-поэтов, с задумчивым видом смотрящих куда-то сквозь всех, одиноких стариков, каждый из которых всем своим видом говорил о своей мудрости и опыте, странноватых биологов в квадратных окулярах и прочих, живущих в своё удовольствие.
Воздух был свеж и чист, и всегда пах озоном, несмотря на то, что дожди здесь были редкостью. Недаром жители Персеи так заботились об экологии своей планеты. Прямо рядом со стоэтажным домом Евы был раскинут огромный парк – это было сэкономленное от застроек место, которое жители очень берегли. Президент их небольшой планеты позаботился обо всём, и теперь застройщики поступали только так: строишь новый микрорайон – сэкономь место, посади парк.
В общем, Ева была очень довольна своим районом,
