очень обаятельным.
– Так куда мы выйдем-то? – напомнил свой вопрос Мишка.
Серёга что-то прикинул в уме и неуверенно сказал:
– Когда мы последний раз ходили, поднялись через третий колодец, выбрались на улице и пошли в ближайший дом. Там как обычно, по всем квартирам в одном подъезде проверили, и назад, пока доза не натикала. Но дальше по дороге я видел какое-то здание с вывеской и без балконов, это точно не просто жилой дом, а что-то интересное. Надо на несколько колодцев дальше вылезти, рядом с ним окажемся.
– Что за вывеска? – насторожился Лёшка. – Продукты поди?
Серёгины габариты требовали хорошего питания, поэтому он был постоянно голодным. Витаминные и белковые добавки, которые выдавались по расписанию, только немного приглушали его аппетит. Худые от природы Лёшка и Мишка таких проблем не испытывали, поэтому гулять по продуктовому магазину с товарами 50-летней давности не хотели. Тем более что все ближайшие продуктовые точки подверглись набегам в первые годы, когда жители бункера стали выходить на поверхность после спада радиационного фона и окончания ядерной зимы.
– Далеко было, – ответил Серёга, чуть смутившись. – Вроде «Заслон» какой-то.
– Ладно, других вариантов все равно нет, – смягчился Лёшка. – Сколько до туда идти?
– Часа полтора-два.
– Ладно, расходимся. Завтра родителям говорим, что к деду Митяю пошли дополнительно заниматься, и в восемь утра собираемся у выхода в западном крыле, – подвел итог Лёшка.
Друзья кивнули – Серёга спокойно, а Мишка судорожно, едва согнув напряженную шею. Лёшка успокаивающе похлопал его по плечу:
– Ты ж охотник, чего трясешься! Метнемся туда и обратно, ничего с тобой не случится, к обеду дома будем! С добычей!
К обеду следующего дня с Мишкой действительно ничего не случилось. Правда, до дома они еще не добрались, но в максимально быстром темпе двигались назад по туннелю. И даже добыча была – во все шесть секций сумки были заботливо уложены диодные лампочки высшего качества. Серёгина сумка болталась у Мишки на втором плече, тоже заполненная. Впервые охотники возвращались с такой богатой добычей, было жалко, что в сумке всего шесть секций. Просто раньше столько годных лампочек редко удавалось достать за одну вылазку.
Серёга отдал свою сумку Мишке, чтобы освободить руки – на спине его болтался Лёшка в бессознательном состоянии. Дыхательный фильтр Лёшки был спущен на подбородок, из уголка рта тянулась засохшая струйка крови, на предплечье левой руки сквозь бинт тоже виднелись пятна крови.
– Серёж, он жив? С ним все в порядке? – глотая слёзы, повторял Мишка. – Серёжа, что делать?
– Не знаю. Не бубни. Под руку, – сберегая дыхание, в несколько приемов выдохнул ответ Серёга. – Перерыв, не могу больше.
Он остановился и аккуратно опустил возле стены тело Лёшки, устроив его в сидячем положении. Тело начало заваливаться, и Сергей, придержав голову, уложил друга на левый бок, чтобы перебинтованная рука оказалась сверху. Он верил, что Лёшка жив, и обращался с ним бережно.
Мишка наоборот, потерял всякую надежду еще наверху, когда Лёшка взвыл от боли в том кресле, зафиксированный зажимами, и чуть позже потерял сознание. Поэтому сейчас он боялся подойти ближе, потому что всегда боялся мертвецов.
Сергей наоборот, наклонился совсем близко к лицу Лёшки, пытаясь проверить, дышит ли тот.
– Не пойму, – пробормотал Серёга, – вроде дышит… Миш, ну-ка ты послушай, да дальше побежим, я вроде отдышался. – Он поднялся и отошел в сторону, пытаясь выровнять дыхание после быстрого бега с грузом за спиной.
Миша маленькими шагами подошел к лежащему телу, медленно опустился на колени, и начал наклоняться к лицу Лёшки (мертвеца! – кричал его внутренний паникёр). Сумки с лампочками сползали с плеч, Миша придерживал их локтями, но одна сумка все-таки вывернулась и ткнулась краем прямо в окровавленный бинт на предплечье Лёшки.
Лёшка, не подававший признаков жизни, внезапно открыл глаза и резко втянул в себя воздух с сиплым звуком, как будто все это время задерживал дыхание.
Миша отпрянул назад, позорно взвизгнув, как девчонка, и повалился бы вверх тормашками, если б спиной не уперся в ноги Сергея, который неслышно подошел сзади. Поэтому Мишка удержал равновесие и даже перехватил сумки, одна из которых до сих пор нависала над забинтованным предплечьем Лёшки.
Сквозь ткань сумки в полумраке туннеля отчетливо пробивалась тусклая полоса света. Мишка, не осознавая, что делает, откинул верхний клапан сумки, чтобы своими глазами убедиться в том, что уже понял его мозг, – лампочки в этой сумке светились сами по себе. Все шесть.
– Что за черт? – выдохнул за его спиной Серёга. – А ну вторую открой.
На несколько секунд позабыв о Лёшке, который точно был жив и отчетливо дышал, Мишка свободной рукой откинул верхний клапан второй сумки, нависавшей над ботинками Серёги. Там лампочки не светились.
Мишка поднялся на ноги. Теперь перестала светиться и первая сумка. Друзья переглянулись. В этот момент Лёшка застонал и попытался подняться.
Сергей бросился ему на помощь, а Мишка аккуратно закрыл обе сумки, решив отложить разгадку этого явления на потом.
До входа в бункер Сергей дотащил Лёшку на спине, но к моменту их прибытия тот уже пришел в себя, в зоне дезинфекции уже стоял на своих ногах и дальше до жилых секторов шел сам, становясь бодрее с каждой минутой. Невозможно было представить, что примерно час назад он мог сойти за мертвеца. Сергей, убедившись, что с ним всё в порядке, пошел прятать их добычу до поры до времени (пока они не придумают достоверную легенду, где взяли лампочки) и потом домой, надеясь, что его отсутствие пройдет незамеченным. Мишка и Лёшка жили чуть поодаль, поэтому какое-то время молча шли вдвоем.
Они почти дошли до своего сектора, когда Миша неуверенно подергал его за одежду:
– Лёш, у тебя же кровь…
Алексей обернулся, с непониманием глядя на Мишку:
– Где?
– На лице… И на руке… Тебе разве не больно? – Мишка внутренне содрогнулся, вспомнив скальпель, разрезающий кожу на предплечье Лёшки, и его полный боли крик.
Лёшка остановился возле ближайшей стены с металлической секцией, вглядываясь в свое мутное отражение в металле, потер подбородок, стирая засохшую корку от струйки крови, потом посмотрел на забинтованное предплечье и решительным движением сдернул бинт. Под ним была чистая кожа без малейших царапин. Лёшка сунул бинт в карман, ободряюще улыбнулся Мишке и похлопал его по плечу:
– Ну, охотник! Я ж говорил, что всё пройдет нормально! Давай, пока, до завтра!
Мишка вздрогнул от его прикосновения, а Лёшка, не заметив этого, повернулся и бодро пошел дальше, вполголоса напевая какую-то веселую мелодию и в такт постукивая пальцами левой руки по стене, вдоль которой
