Парень на секунду поднял свои печальные глаза, посмотрел туда куда настойчиво показывала Наташка, тяжело вздохнул и сказал:
– Да вижу я, вижу… И дельфинов и драконов и единорогов этих… Только чего так радоваться-то? Они же всегда здесь, каждый день… Скучно…
И снова голову опустил.
А мы всю оставшуюся дорогу проехали молча, наблюдая через пыльные окна автобуса, как в голубом небе кувыркается золотой дракон, стараясь проглотить свой собственный хвост…
Леонид Каганов. Мамма Сонним
Когда болеет дерево, никто
Под ним не отдыхает у дороги.
А под здоровым деревом всегда
Прохожий ищет тени и приюта.
Но вот оно без веток, без листвы,
И на него теперь не сядет птица.
Сон Кан (Чон Чхоль) пер. А.Ахматовой
– Теперь тихо! - сказал Капитан. - Подъезжаем. И разговоры смолкли на полуслове. Джип мягко сбавил ход и прижался к обочине шоссе. Из низкого кустарника торчали две ржавые стойки, между ними было распято узкое железное полотенце с белыми буквами на осыпавшемся голубом фоне "п/л КУКУШКА - 4км". Сразу за табличкой в лес уходила асфальтовая дорога - ровно по габаритам лагерного автобуса, возившего когда-то пионеров. Страшно представить, что произошло бы, столкнись тут два автобуса - одному бы пришлось пятиться обратно. Джип качнулся и съехал с шоссе. Сразу под колесами угрожающе затрещало - дорожка была разбитой и запущенной. Из поседевшего асфальта пучками лезла жесткая летняя трава, валялись камни и сплющенные жестянки. А стоило въехать в лес, появились корни, и асфальт стал похож на куски кафеля, изжеванные гигантским животным и разбросанные как попало по лесной тропе. Джип медленно полз сквозь ельник. Справа и слева мелькали тяжелые хвойные лапы, а когда лапы на миг расступались, в темных провалах возникали сырые ямы, доверху заваленные мусором. Над ними стоял кислый запах ржавчины и пластика. Казалось, жители всей области привозили сюда хоронить скончавшиеся холодильники и комоды. А заодно, по древним варварским обычаям, клали в их могилы все, что окружало монстров при жизни: старые кастрюли, пластиковые бутылки, тряпки и детские игрушки. В одной из ям рылись две собаки - огромные, словно волки, грязно-бурой масти. Увидев джип, они прекратили рыться в куче, как по команде задрали морды, оскалили желтые клыки и проводили машину долгим понимающим взглядом. - Останови через километр, - произнес Капитан и оглядел салон. Все в порядке. Ребята готовы. Спокойные, сосредоточенные лица. Не первый год вместе. Слаженная команда, понимают друг друга с полуслова. Много повидали, но всегда справлялись. Спецгруппа быстрого реагирования, чего тут говорить. Ямы скоро кончились, по обочинам замелькал лес - сырой и чистый. - Здесь стой, - обронил Капитан, и водитель тихо заглушил мотор. - Ким, выйдешь здесь. Гранатомет берешь ты. Задача: не выдавая присутствия, наблюдать за обстановкой. Докладывать. В огневой контакт не вступать. Гранатомет использовать только по моей команде. Контролируешь дорогу. Это на случай непредвиденного. Если они вызовут помощь или попытаются уйти. Давай! Неразговорчивый Ким привстал, небрежно взял гранатомет за ствол и вышел наружу. Его низкая фигурка сразу исчезла в ельнике - даже ветки не качнулись. Команда проводила его молчаливым взглядом. Ким считался железным человеком. - Заболодин, Касаев - идут на выход перед самым выездом на поляну. Петеренко, притормозишь. Разойтись, окружить здание. В огневой контакт - по моей команде. Либо по необходимости. Подъезжаем к зданию, сразу на выход все. Артамонов идет со мной, чуть впереди. Петеренко остается у машины, используя как укрытие. Вопросы? Вопросов не было. Только Заболодин хмыкнул себе под нос: - Дом Агиева с такими предосторожностями не брали… Но Капитан услышал. - Разговоры! - отрезал он. - Еще раз повторяю. Кто не понял. Здесь пропала группа Тарасова. В полном составе, без следов. Связь оборвана. Заболодин уставился на Капитана. Остальные молчали. - А ты думал, учебная тревога? Заболодин молчал. Наступила пауза, и было слышно, как лесной сквозняк с тихим шепотом забирается в щели салона. - Работаем! - кивнул Капитан. Мотор взревел, и джип понесся вперед по корням и обломкам асфальта. Несколько раз его сильно тряхнуло, словно могучие лесные кулаки били в днище, а потом скорость выровнялась, и удары превратились в глухую вибрацию. Затем джип резко притормозил. Касаев и Заболодин выкатились в ельник, прощально хлопнув дверцей. Машина снова рванула вперед, и вдруг все кончилось - деревья расступились, открывая здоровенную поляну. В центре возвышался пятиэтажный корпус пансионата, бывшего пионерлагеря. Здание было выстроено на совесть и выглядело еще довольно молодо, если бы на каждом окне, на каждом клочке штукатурки не лежала печать заброшенности. Асфальтовая дорожка вела прямо к козырьку парадного крыльца - мимо покалеченного шлагбаума, мимо пятачка стоянки для автобуса. Слева торчали останки спортплощадки - скелет футбольных ворот и ржавая лестница из толстых труб, устремленная в небо почти вертикально, - словно в небе разгорелся пожар, его полезли тушить, да так и не добрались. Справа от дорожки была детская площадка - там виднелась дуга бывших качелей и раздолбанная песочница. В песочнице сидела девочка лет пяти с очень серьезным личиком, и это, наверно, удивило бы Капитана, если бы он умел удивляться во время боя. Джип взревел последний раз и развернулся боком, глухо урча. Разом открылись двери - Петеренко выскочил из-за руля и укатился под джип, сжимая в руках штурмовик. Капитан и Артамонов выпрыгнули в сторону здания, но их движения и осанка тут же приобрели ту степенность, которая положена людям, собирающимся говорить, прежде чем стрелять. Стрелять было не в кого. Капитан и Артамонов направились к песочнице, синхронно держа правые руки за отворотами курток. Девочка не обратила на них ни малейшего внимания, и Капитан сперва даже подумал, что она глухонемая. На ней было красное платьице и белые сандалики, а редкие кудри украшал здоровенный бант. Девочка сосредоточенно тыкала совком в кучу старого песка, перемешанного с листьями и хвоей. Капитан подошел к песочнице первым. Девочка подняла на него взгляд - глаза у нее были непроницаемо черные и очень серьезные. Артамонов отошел на пару шагов вбок и тревожно оглядывал здание. - Привет, малышка, - сказал Капитан и улыбнулся, показав крепко сжатые зубы. Девочка не ответила, опустила голову и снова принялась ковырять совком, выстраивая песочный холм. Капитан оглянулся на Артамонова. Тот взмахнул рукой и пальцами сложил в воздухе несколько знаков подряд: "Опасности не вижу, контролирую левое крыло и середину…" Капитан быстро скользнул взглядом по правому крылу - снизу вверх до земли. Особо внимательно кольнул взглядом куст сирени, прикрывающий угол дома. Тут тоже все было спокойно. Капитан перевел взгляд на девочку и снова нарисовал на лице улыбку. - И что ты здесь делаешь? - МЕДВЕДЯ ЗАРЫВАЮ, - вдруг ответила девочка таким хриплым голосом, что Капитан вздрогнул. - А взрослые где? Девочка не ответила. - Петеренко! - рявкнул Капитан в отворот куртки. - Укрой ребенка в машине! Вытяни информацию. Не бей, но не церемонься. И, не дожидаясь ответа, пружинисто направился к козырьку здания.
