— Галактика! — прошептал он. — Так вы споткнулись на комбинации?!
— Не я. Это случилось на Бете Дракона. Мои провинциальные классные коллеги проводили лабораторное занятие для первокурсников, демонстрируя реакцию моллюсков на свет и звук, — было это несколько лет назад. И вот у одних студентов сложилась случайная свето-звуковая комбинация, при которой это пакостное существо погрузилось в сон. Разумеется, они решили, что тронулись рассудком, и бросились к наставнику. Наставник проверил реакцию другого сквида, уснувшего так же быстро. Тогда изменили комбинацию — сна как не бывало. Они вернулись к начальной — снова сон. Когда наконец они достаточно долго с ним провозились, то поняли, что даже не могут разобраться, где у сквида голова, а где хвост. Они отослали сквид на Арктур, пожелав побыстрее докопаться до истины. И вот уже целых шесть месяцев мне не удается даже вздремнуть как следует.
Раздался музыкальный звонок, Порус нетерпеливо обернулся:
— В чем дело?
— Посланник от председателя сессии Галактического Конгресса, сэр, послышался металлический голос из коммуникатора на столе.
— Пусть войдет.
Посланник приблизился, церемонно вручил Порусу запечатанный конверт и энергично произнес:
— Великие новости, сэр. Система Солнца квалифицирована как достойная принятия.
— Что дальше? — фыркнул Порус. — Мы давно все знали, что так и будет.
Он достал из прозрачного целлофана пачку бумаг и углубился в их изучение.
— О Ригель!
— В чем дело? — поинтересовался Ло Фан.
— Эти политиканы осмеливаются меня беспокоить по самому ничтожному поводу. Можно подумать, на Эроне нет другого психолога. Взгляните только. Мы предполагали, что соляриане откроют гиператомный принцип в ближайшее столетие. Они наконец-то до этого додумались, и их экспедиция совершила посадку на Альфу Центавра. Разумеется, для политиканов такой праздник! Теперь нам следует отправить собственную экспедицию, чтобы пригласить их вступить в Федерацию. И, ясное дело, для этого требуется психолог, способный вручить приглашение самым милым образом, заранее предугадав их реакцию. Ведь в армии вряд ли найдется хоть один солдат, который бы обладал навыками психологии даже в очень малой степени.
Ло Фан совершенно серьезно кивнул:
— Знакомо, знакомо. У нас случались такие же трудности. Психологи им ни к чему, пока они не вляпаются в неприятности. Тогда же мчатся к нам со всех ног.
— Ладно, то, что я не отправлюсь к Солнцу, совершенно очевидно. Этот дрыхнущий сквид слишком важен, чтобы обойти его своим вниманием. Работа там рутинная, как всегда с присоединением новых миров: реакция А-типа, с которой любой первокурсник справится.
— И кого вы пошлете?
— Еще не решил. Под моим началом трудилось несколько неплохих юнцов. Они выполнят это задание с закрытыми глазами. Поручу кому-нибудь из них. Кстати, надеюсь видеть вас завтра вечером на встрече факультета.
— Увидите… И даже услышите. Мне предстоит произнести речь о возбудителях указательного пальца.
— Прекрасно! Я над этим тоже работал, так что интересно будет послушать, до чего вы там додумались. Значит, до завтра!
XXX
Оставшись один, Порус еще раз взялся за официальный рапорт с Солнечной системы, который вручил ему порученец. Ученый неторопливо, но без особого интереса полистал его, потом отложил со вздохом.
— Лор Харидин с этим справится, — пробормотал он сам себе. — Славный парнишка, стоит дать ему шанс.
Тан Порус вырвал из объятий кресла свои тощие бедра сунул рапорт под мышку, вышел из кабинета и быстро двинулся по длинному наружному коридору. Когда он остановился перед дверью в дальнем конце, охранная вспышка осветила его и голос изнутри предложил войти. Ригелианин открыл дверь, сунул внутрь голову:
— Занят, Харидин?
Лор Харидин поднял глаза и тут же вскочил.
— Великий космос, босс, нет! Мне просто нечем заниматься, с тех пор, как я завершил работу над реакцией злости. Может быть, вы подыскали для меня что-нибудь — спросил он с надеждой.
— Подыскал… если, конечно, ты уверен, что справишься. Слыхал о Солнечной системе?
— Ясное дело! Все визоры ею забиты. Они научились осуществлять межзвездные перелеты, я не ошибся?
— Не ошибся. Через месяц с Альфы Центавра к Солнцу отправится экспедиция. Им требуется психолог для тонкой работы. Я подумал: не послать ли тебя?
Молодой человек от удовольствия залился краской вплоть до макушки лысого черепа:
— Вы не передумаете, босс?
— С чего бы? Можешь заняться, если наверняка знаешь, что справишься.
— Разумеется, справлюсь. — Лицо Харидина вытянулось от обиды. — Реакция А-типа, тут не ошибешься.
— Видишь ли, тебе придется освоить язык соляриан и управлять их реакциями так, чтобы им все было понятно. А это не всегда просто.
Харидин пожал плечами:
— Я не должен ошибиться. В подобных делах переводу требуется лишь 75 процентов эффективности, чтобы добиться необходимой реакции с точностью девяносто девять и шесть десятых процента. Так что здесь, шеф, вы меня не собьете.
Порус рассмеялся:
— Ладно, ладно, Харидин, знаю, тебя на мякине не проведешь. Но все-таки постарайся не подвести меня. Закругляйся здесь, в университете, подавай заявление о бессрочном отпуске и, если получится, напиши какую-нибудь статейку об этих солярианах. Если все пройдет удачно, ты сможешь приобрести неплохое положение.
Молодой ученый нахмурился:
— Но, шеф, все это уже устарело. Реакции гуманоидов известны слишком хорошо, тут просто не о чем больше писать.
— Всегда что-нибудь отыщется, если присмотреться повнимательнее, Харидин. В природе нет ничего, исследованного до конца и полностью, не забывай об этом. Если сейчас ты посмотришь таблицу 25 в докладе, то обнаружишь там некоторые сведения, вызывающие беспокойство: соляриане оснащают свои корабли оружием с особой тщательностью.
Харидин отыскал указанное место.
— Вполне разумно, — заметил он. — Совершенно нормальная реакция.
— Согласен. Но они не собираются отказываться от оружия, даже не смотря на особую теплоту встречи с братьями по разуму. Займись этим, вдруг обнаружишь что-нибудь очень важное.
— Ну… раз вы так говорите… Благодарю, что вы предоставили мне такой шанс. Да… сдвинулись с места в экспериментах со сквидом?
Порус наморщил лоб:
— Уже шестой по счету скорчился и вчера вообще подох. Какая безвкусица.
С этими словами ученый развернулся, и Харидин не успел опомниться, как остался один.
XXX
Тан Порус проглядел полученные бумаги, сложил их вдвое, разорвал пополам. Он чувствовал, что начинает дрожать от ярости, и, резко пододвинув к себе телекоммуникатор, рявкнул в микрофон:
