И тут зажужжал дверной звонок.
Мери Элис, бормоча слова, которые не следует произносить громко при детях, саданула по двери, открывая ее, и содрала ноготь.
— Что бы это ни было, нам оно не нужно… — Начала она, и замолчала.
Какой странный маленький человечек. Рост пять футов, ни дюймом больше, он был бледен, рыхлого телосложения и астматически дышал. Одет он был в мерцающий, шелковистый материал, который, казалось, переливался всеми цветами, никакими цветами и безымянными цветами, когда он двигался. Чемоданчик, в каких коммивояжеры носят образцы товаров, но покрытый схожим материалом, висел рядом с ним… Парил, как осознала Мери Элис, он не держался за него. Мери Элис — одна в доме с тремя детьми и двумя кошками — могла бы и встревожиться, но она выработала для себя правило: никогда не бояться мужчин ниже ее ростом. К тому же, он выглядел нездоровым.
— Дайте мне, — прохрипел он со странным гортанным акцентом, — весь ваш аммиак.
— Простите? — Спросила она, посасывая кровоточащий палец и распахнув глаза.
— Аммиак. Должен быть аммиак. Нет денег — буду торговать. Сколько стоит аммиак?
Так уж случилось, что Мери Элис была неплохо подкована в отношении аммиака. На эту неделю был особый купон в супермаркет — два по цене одного. Мери Элис терпеть не могла купоны. Они вызывали у нее чувство, будто она крыса в бумажном лабиринте, дергающаяся в бессмысленных движениях: отрежь и сохрани, вложи и заклей, дерни за рычаг и звякни в колокольчик, а в награду несколько пенни. Но они были как деньги, а деньги не выбрасывают.
Он смотрела на маленького человека в благоговейном изумлении:
— Э-э… а что у вас есть на обмен?
Его ответ потонул во внезапной вспышке шума позади нее, содержание которого, если оно там и было, полностью поглотилось его же громкостью. Она выбежала за дверь и захлопнула ее за собой, будто уронила решетку замковых ворот перед многочисленными и потрясенными войсками. Это в некоторой степени помогло. Он открывал свой… чемодан с образцами? Конфетюрную лавку? Инженерный отсек? Предметы странной формы сияли и блестели в чемодане, и Мери Элис сморгнула, ошарашенная.
— Послушайте, э-э, Клаату, Вельзевул, кто бы вы ни были, я с удовольствием отдам вам свой аммиак, если он действительно вам нужен. Единственная же нужная мне вещь — это выключатель для моих детей, и я уверена, что этого у вас нет… — Она широко улыбнулась своей собственной старой шутке.
Маленький человек засиял.
— А-а! — Сказал он. — Биостатическое поле. Очень просто, милая леди. Много запасных.
Мери Элис замерла, затем оттаяла, чуть дрожа. Его слова, лишенные смысла для ее извилистого ума, но в котором отчетливого пульсировало подразумевавшееся обещание, вызвали видения, приведшие ее в неописуемый восторг. Она чуть не схватила его за рукав, но отвела руку назад, несколько испугавшись, что он может исчезнуть из бытия — лопнет как мыльный пузырь (на который он скорее и был похож), не оставив после себя ни капли, отмечающей место, где он стоял.
— Проходите, — выдохнула она, — проходите на кухню. Смотрите под ноги…
Трое ребятишек, прилипшие к экрану (там шла реклама), даже не подняли головы, когда они проходили мимо. Мери Элис жалела, что не купила акции в Кеннере в 1976 году. Она на цыпочках пробралась мимо осколков на кухонном полу и вытянула липкий стул для своего посетителя. С благодарной улыбкой он сел. Его одышка становилась все заметней.
— Милая леди, — просипел он, — аммиак, сейчас?
— Э-э, конечно.
Она поспешила спуститься в подвальный этаж, где хранился аммиак и прочие чистящие средства на верхней полке — теоретически, вне досягаемости трям-трямов. Хотя, учитывая происшествие с пакетом сахарного песку и флаконом «Палмолив Грин» с самой верхней полки в кладовке, она потеряла веру в высоту, как в меру безопасности. Она поднялась обратно наверх по лестнице с пластиковыми канистрами в полгаллона на буксире в каждой руке. Она подняла и поставила одну ему на колени с обеспокоенной улыбкой.
— «Бо-Пип Клауди» вам подойдет?
Он, тяжело дыша, кивнул и отвернул пробку. От поднявшегося запаха он сморгнул и заулыбался.
— Да… — Выдохнул он, и попытался поднять бутыль ко рту слабыми трясущимися руками. Она выскользнула, выплеснув аммиак на его сверкающую одежду. Он ни впитался, ни скатился каплями, но стек в грязную лужицу на полу, не оставив и следа на одежде.
— Помогите… мне… — Прошептал он.
Настойчиво надеясь, что не помогает ему совершить самоубийство, она посмотрела на автомат с бумажными стаканчиками. Пуст. Она заглянула в сервант — тоже пуст. Все стаканы были свалены с остальной посудой, покрытые едой, кольцами молока, и жирными отпечатками пальцев. Минутку, одна была — кружка Джени из закусочных «МакДональдс». Мери Элис нервно оглянулась через плечо — у Джени начинались приступы воплей, если кто-нибудь кроме нее осмеливался пить из ее личной кружки. Но ее средний ребенок пока что скрывался в гостиной. Мери Элис взялась за канистру, нервничая, налила аммиак в кружку до макушки нарисованного зеленого самолетика Берди и торопливо поднесла ее к губам своего гостя. Он жадно пил, благодаря ее признательными золотистыми глазами. Зрачки, как она заметила, были ромбовидными, а не круглыми.
Он выпил кружку до дна и сел несколько ровнее, задышав спокойней и размеренней. Молча, он несколько минут отдыхал, сидя на стуле, вероятно, восстанавливая силы. Затем он выпил еще один целый стакан «Бо-Пип Клауди», и закрыл канистру пробкой. Мери Элис поставила вторую канистру на пол. Потом она застенчиво подпихнула ее ногой в его сторону.
— Вы что-то говорили о статических полях? — С надеждой напомнила она.
— Биостатическое поле, — поправил он, — Да. Постоянно пользуюсь во время путешествий. Очень просто. Вам с дистанционным управлением?
— Э-э… Полагаю, да.
— Хорошо. Сделаю. Он нагнулся, вновь открыл свой чемоданчик, и стал в нем рыться. На секунду он остановился, подобрал вторую канистру, крепко затянул ее пробку и поставил в чемодан. Бутыль стала сжиматься, плавясь и сгибаясь прочь от Мери Элис, но и не в одну из сторон кухни. Она сворачивалась сразу по всем направлениям. Когда она сократилась до булавочных размеров, гость аккуратно положил ее в держатель, где виднелся длинный ряд других малюсеньких предметов неясных форм, и удовлетворенно вздохнул.
— Сколько вы хотите? — Спросил он. — Вы зовете детей, я устанавливаю.
— Ну, есть Тедди, и Джени, и Брайан… — Ее взгляд упал на одну из кошек, дремавшую и растянувшуюся в центре солнечного пятна на кухонном столе; ее хвост покоился поперек тарелки, наполненной сиропом к оладьям с плавающими в нем кусочками бананов. Тедди постоянно наливает слишком много сиропа. Она почувствовала легкую материнскую тревогу при мысли о том, чтобы подвергнуть своего первенца неизвестной операции.
