— … датчиками уровня и клапаном переполнения, — докончил я.
— Клапан возьмешь на себя, — парировал Бес. Мои нежные руки имеют дело только с электроникой. Итак, задачу все знают. Расходимся.
Вода из крана сочилась жиденькой струйкой. Тимоти подставил под нее ладонь, вздохнул и закрыл кран.
— Как они на верхних этажах умываются?
— Утренний максимум, — ответил я.
— Крот же говорил, что еще есть запас мощности.
— Это в среднем по городу.
— Понятно…
Позавтракав, вышли на улицу. Торопиться было некуда. Толкаться в переполненном транспорте тоже не хотелось. Но все же я слегка удивился, когда Тимоти, проходя мимо, прилепил глушилку на крыло шикарного автомобиля, а потом, не сбавляя шага, лягнул каблуком правую фару. На звон стекла и возмущенный рев сигнализации оглянулся какой-то спешащий на работу клерк. Тимоти подмигнул ему, и тот расплылся в ответной улыбке. Никто не любит богатых, но все хотят разбогатеть. ЧуднО, если вдуматься.
За углом мы остановились, закурили и подождали, пока не затихнет завывание сигнализации. Тимоти надел перчатки, докурил в две затяжки сигарету и затоптал бычок. Мне было интересно, как он отключит бибикалку. С радиосигнализацией справится глушилка. Но вскрывать дверцу у вопящей как мартовский кот машины — верный путь в полицейский участок. Я так ему и сказал.
— Это «Каравелла-555», — ответил Тимоти.
— Ну и что?
— У нее фары и клаксон сидят на общем предохранителе.
Я все равно ничего не понял, но решил подождать и посмотреть. Из-за угла.
Тимоти подошел к «Каравелле», рукой в перчатке выбросил из разбитой фары осколки стекол и вставил что-то вместо лампы. Достал из потайного кармана пиджака полуметровую стальную линейку, прижал к стеклу дверцы водителя, просунул в щель и сильно нажал. На долю секунды вспыхнули фары, слабо вякнул клаксон, а над разбитой фарой поднялось облачко дыма. Дверца открылась. Тимоти сел на место водителя и принялся шарить под щитком. Потом вышел, снял с крыла глушилку, вынул из разбитой фары свою фиговинку и вновь скрылся в салоне.
Через минуту «Каравелла» плавно подрулила ко мне. Почему считается, что этот пульмановский вагон сложно угнать? Где знаменитые четыре степени защиты?
Тимоти вышел и с поклоном открыл мне заднюю дверцу.
— Прошу вас, сэ-эр!
Я важно сел и небрежно кивнул. Чуть слышно заурчал мощный мотор, машина плавно набрала скорость. Хорошая машина. Люблю ездить в хороших машинах. Включил телевизор, но из динамика раздался хриплый рев, а экран остался черным. Где-то в машине продолжала работать глушилка. Обидно. Сейчас по восьмому каналу идут мультики про Микки-Квакера. Я их люблю. Но, если выключить глушилку, машина завопит на полицейской волне, и копы сядут на хвост уже через две минуты.
Доехали быстро. Как я и предполагал, дом был заброшен. Грязные, много лет не мытые стекла, криво висящая на одной петле дверь. Тимоти вышел первым, потому что я был занят — переправлял шикарные сигары из бардачка во внутренний карман своего пиджака. Зажигалка мне тоже понравилась.
Дверь не только висела на одной петле, но еще изнутри была привязана проволокой. Пока Тимоти возился с ней, я любовался резервуаром. Чем-то он напоминал старинный замок. Глухая неприступная стена метров тридцать высотой. Только зубцов по верхней кромке не хватает. И башенок.
Тимоти наконец-то открыл дверь. Мы вошли. Коридор освещала тусклая лампочка, а под ней сидел панк. То ли пьяный, то ли наширявшийся. Скорее, второе.
— Ты один тут такой? — навис над ним Тимоти.
— Жди, — сказал наширявшийся панк.
— Кого?
— Их, — панк махнул рукой туда, откуда мы пришли. Я оглянулся, и мне захотелось спрятаться. Я спрятался за Тимоти. Не весть что, но лучше, чем ничего. К нам приближались три шкафа и Важный Шишка. А еще мне не понравилось, что под рукой у панка была коробочка с кнопкой, а провод от коробочки уходил за стенку. Панк наш был то ли часовым, то ли приманкой. И то, что дверь была изнутри проволокой привязана, тоже не случайно. Вроде бы, и ломать повода нет, а на две минуты задержала.
Важный Шишка достал из кармана — нет, не сотовый телефон. Полицейский хойти-тойти. Готов спорить, с шифратором на канале. Серьезные ребята. И богатые. И в заброшенном доме, в промзоне. Вывод — наркотой пахнет. А наркобизнес — дело жестокое.
— Фраер в пиджаке на шикарной тачке с подбитым глазиком и с ним горилла, — сказал Шишка в хойти-тойти. — Тачка? «Каравелла». Да, да, пятьсот пятьдесят пятая «Каравелла».
А что, хорошая легенда. Я — шеф, Тимоти — телохранитель. Только бы Тимоти рот не раскрывал, — думал я, прислонютый к стенке, пока сноровистые руки обшаривали карманы.
— Босс, вы уверены, что ситуация под контролем? — выдал Тимоти.
— Не делай резких движений и не открывай рот, пока я не скажу, — ответил я.
Хорошо иметь дело с Тимоти. Мы понимаем друг друга с полувзгляда.
— Итак, кто вы, и зачем? — спросил Шишка, когда обыск закончился. Я достал две сигары, одну предложил Шишке, откусил у своей кончик и щелкнул золоченой зажигалкой, экспроприированной из автомобиля. Зажигалка выдала огонек, после чего исполнила мелодию. Я чуть не сел. Дослушал музыку до конца и попытался посмотреть на Шишку сверху вниз. При моем росте это сложно, но, кажется, он понял, что я хотел изобразить. Во всяком случае, подтянулся.
— Я прилетел к вам с Филиппин. Можете звать меня Москито. Может быть слышали? Надеюсь, что нет. Не люблю людей, которые обо мне слышали, — выдал я и хохотнул. В гордом одиночестве. Никто даже не улыбнулся. — Итак, вы хотите знать, зачем я здесь. Можете считать мой визит неофициальным, дружественным, без галстуков. Территориально мы находимся слишком далеко, наши рынки сбыта не пересекаются, — я лихорадочно изобретал лапшу для развешивания на уши.
— Босс, шеф не велел говорить о рынках, — встрял Тимоти. Я строго посмотрел на него. Он заткнулся и даже сделал шаг назад.
— На чем я кончил? — я опять строго посмотрел на Тимоти. — Ах, да! Произошло одно досадное недоразумение. Исчез наш курьер. На нем долг. Сто семьдесят тысяч. С учетом расходов на розыск — двести двадцать тысяч. Наш агент разыскал курьера в этом городе и напомнил, что долг надо вернуть. Курьер попросил два дня отсрочки и назвал адрес — вот этот самый дом. К счастью, мы знали, что находится по этому адресу. Напрашиваются две гипотезы: или он переметнулся к вам, или хотел столкнуть нас лбами. Второе ему не удалось, а насчет первого нужно выяснить.
— Что вы хотите от нас?
— Не удивляйтесь, ничего. Просто мы хотим, чтоб вы знали: на Джейке из Техаса долг. Человек, обманувший один раз, может обмануть снова. Разумеется, если вы вернете нам заблудшую овечку, это будет воспринято как жест доброй воли. Вот, собственно, и все.
