Нам ничего не оставалось, как двинуться в набегающую серость уходящего дня, начав спасательную экспедицию под должным градусом принятых горячительных. Ой-вей, капитан, мы уже идем!
***
Среди всполохов рекламных огней текли реки разумных существ: хвостатых, крылатых, в тряпье или пижонистых костюмах. Наступивший вечер гремел музыкой, слепил неоновыми вывесками и всячески заманивал ротозеев в бесконечную череду увеселительных клубов и игровых залов. Относительно честные и откровенно жуликоватые заведения выкачивали из посетителей деньги, выплевывая изредка невменяемые тела нам под ноги. Как говорил какой-то мудрый человек: чем больше яркого света в замызганном переулке, тем чудовищнее падение нравов за распахнутыми дверьми. Не помню только – в какой клоаке я это услышал.
Неудачно посетив несколько сточных канав в округе, мы все же добрались до выхода на центральную площадь. Здесь, рядом с медленно катившими мимо машинами, у разбитого фонарного столба на груде пустых коробок удобно устроился карлик в теплом махровом халате. Собравшись вокруг коротышки, экипаж с трудом сфокусировал раздвоившееся изображение в подобие мутного пятна и выслушал краткую, но весомую характеристику специалиста тайной жизни припортовых закоулков:
– Это Пэт. Деловой человек, который знает все обо всем. Он может рассказать, сколько охранников сегодня в тюрьме, где именно гремит кандалами наш кэп и как быстро примчится полиция после начала штурма… Но за доброе слово Пэт не работает. Хотя для старых друзей готов сделать скидку и возьмет недорого. Правда, Пэт?
Хозяин непропорционально большой головы важно кивнул, почесал брюхо и довольно уставился на парадный белый китель старпома:
– Ага… Вот эти штуки хочу! С висюльками!
Мы дружно посмотрели на отделанные золотым шитьем погоны старика Буера и удивленно выслушали гневную отповедь:
– Не дам! Последний приличный костюм остался! И нечего в меня пальцем тыкать, сказал же – не дам!
– Бу, дружище! Но ради капитана!
– Хоть ради пресвятой Девы Марии и всех заступников! Обойдетесь!
– Так в первом же приличном порту ты себе еще лучше купишь!
– Я лучше не буду тратиться здесь и сейчас!
– Ну, хорошо… Мы тебе купим…
Последняя фраза окончательно расстроила нашего впечатлительного старпома:
– Что? Кто купит? Вы?! А кто мне должен и не отдал до сих пор, а?! Ты, ты и ты!!!
Старик стал тыкать в каждого из нас крючковатым пальцем, брызгая слюной и возмущенно шипя себе под нос. Было даже как-то немного обидно видеть столь предвзятое отношение к верному и дружному экипажу. К нашему счастью, шустрый и сообразительный Чак-механик не растерялся и успел зайти с тыла. Пока Буер озвучивал, кто и сколько ему должен, мех сдернул погоны и вручил их Счастливчику. Боб тут же помахал добычей перед загоревшимися глазами карлика и убрал в бездонный карман:
– Как только шкипер будет на свободе, получишь свои штуки. Давай, советуй…
Коротышка посмотрел на грязные пустые ладони, потом на сгрудившуюся толпу вокруг и решил не обострять отношения. Протянув руку, специалист по слухам стал нас вводить в курс дела, тыкая в черный тюремный силуэт на другом конце площади:
– В левом крыле вашего хвостатого держат. В правом только карцер. В него лишь буйных определяют, или когда остальные камеры переполнены. И охраны сегодня мало, человек пять со ржавым пулеметом в каптерке. Остальные с полицейскими на открытии нового стрип-клуба… Думаю, минут двадцать у вас будет. Но стены толстые, обычной киркой или мотыгой не взять.
Карлик обернулся к молчаливому Томми:
– Слышь, мохнатый, динамит у тебя еще остался? Вот динамитом – отлично получится. А без него – никак…
Но представитель вечных борцов за чужую свободу и независимость лишь грустно вздохнул. Боб перевел:
– Увы, взрывчатка вся использована в банке. Нечем стену пробивать.
– Тогда я помочь не могу! – возмутился консультант и протянул немытую ладонь: – Оплату гони, да?
Но Счастливчика подобный подход к общей проблеме не устроил, и он выдернул умника из груды коробок, перевернув вверх ногами и крепко удерживая за лохматую лодыжку:
– А подумать?
– Я не могу работать в таких диких условиях! – заорал карлик. – Верни обратно!
Но бывший каторжник лишь хорошенько поболтал в воздухе добычу, почти вытряхнув из халата:
– Время идет, Пэт. И ребята начинают нервничать. Что скажешь?
Из махрового клубка сипло донеслось:
– Техника! Техника рядом на стройке стоит! Там и трактора есть, и другое! Можно любую стену пробить! Только горючку найти надо, ее в конце рабочего дня сливают!
Аккуратно вернув коротышку назад, Боб улыбнулся:
– Вот видишь! Всегда можно что-то придумать… Любая горючка подойдет?.. Понял… Томми, дружище. Ты у нас мастер решать любые мелкие проблемы быстро и без лишний раздумий. Найди нам чуть-чуть топлива… На твой вкус…
Гигантская обезьяна молча шагнула на площадь и оперлась лапой на затормозивший безразмерный лимузин. Не обращая внимания на беззвучные крики охраны из-за закрытых окон, мохнатый гладанит подошел к багажнику и пару раз взмахнул кривым тесаком. Потом с легкостью развернул заскрипевшее железо и одним движением выдрал бензобак из чрева несчастного автомобиля.
И мы побрели на стройку, прихватив с собой недовольного жизнью консультанта-коротышку и капая вонючим бензином на заплеванные плиты опустевшей площади. А охрана так и осталась молча возмущаться в застывшем лакированном экипаже. Видимо, Томми заработал местную репутацию, не только посещая банки…
***
Маленький трактор с ковшом на механической руке разобрал тюремную стену за минуту. Тяжело дыша перегаром, я с ребятами забрался внутрь и посмотрел на длинный слабо освещенный коридор. Сквозь решетки камер пытались просунуться любопытные рожи постояльцев. И где-то в самом углу еле слышалось ворчание капитана:
– Где вас черти носили? Я успел отравиться местным ужином, пока дождался…
Мешавшийся под ногами карлик жарко зашептал:
– Дело, дело говорит! Шевелитесь! И запомните: тут ни на кого документы не оформляют. Раз попал, то виноват. Но если успеем удрать, даже искать не станут! Поэтому, не зевай, шевелись!
Мудрый механик не стал ломать голову, как лучше победить запор на двери, а лишь расширил проем, загнал внутрь безотказный трактор и лихо прокатил в конец коридора. Там он набросил цепь с крюком на решетку, и шкипер обрел свободу. Тем же крюком прошлись по остальным камерам, и радостная толпа высыпала на площадь, отмечая неожиданный подарок судьбы.
