Корабль сел. Коконы из ткани-паутины развернулись, и пассажиры вышли наружу.
В воздухе висел тяжелый запах тропиков: илистой почвы, гниющих листьев, помета диких животных и маслянистых цветов. Был ранний вечер, на небе уже появились две луны. Как всегда, собирался дождь; влажность приближалась к девяноста девяти процентам, но вероятность сильного ливня в этой тропической зоне была невелика; вода просто оседала на всем окружающем в виде капель.
За деревьями халлигалли, окружавшими космопорт, сверкнула молния. Стюардесса наблюдала за девятью пассажирами, вышедшими из корабля.
— Прошу за мной, — сказала она и повела их в сторону единственного здания.
Слева из зарослей появились три нилдора и с любопытством стали рассматривать прилетевших. Изумленные туристы показывали на них пальцами.
— Смотри! Видишь? Совсем, как слоны! Это те самые нили… нилдоры?
— Да, нилдоры, — сказал Гандерсен.
Над поляной чувствовался резкий запах животных. Судя по величине бивней, это были самец и две самки. Все примерно одного и того же роста более трех метров, с темно-зеленой кожей, характерной для нилдоров из западного полушария. Глаза, величиной с тарелку, с ленивым любопытством уставились на Гандерсена. Стоявшая впереди самка, с короткими бивнями, подняла хвост и спокойно вывалила гору дымящегося пурпурного помета. До Гандерсена донеслись низкие, неясные звуки, но с этого расстояния он не мог понять, что говорят нилдоры. «Не может быть, чтобы они обслуживали космопорт, — подумал он. — Не может быть, чтобы они правили планетой. Однако это именно так».
В здании космопорта никого не было. Несколько роботов ремонтировали стену в дальнем конце здания, где серые пластиковые плиты начали разрушаться — вероятно, под ними завелись какие-то споры. Рано или поздно этой частью планеты завладеют джунгли, и все развалится. Деятельность роботов была единственной видимой работой. Таможни или чего-то подобного не существовало. Нилдоры — не бюрократы, их не интересует, кто и что с собой привозит. Девять пассажиров прошли таможенный контроль перед полетом — на Земле уделялось внимание, и притом значительное, тому, что вывозится на малоразвитые планеты. Не было также ни паспортного контроля, ни пункта обмена валюты, даже киосков с газетами и прочих удобств для пассажиров. Собственно, это был большой пустой ангар, в котором в давние колониальные времена, когда Мир Холмана принадлежал Земле, кипела жизнь. Гандерсену казалось, что вокруг появились призраки тех далеких дней: фигуры в тропических костюмах цвета хаки, передающие разные поручения, чиновники, погруженные в счета и бумаги, техники, крутящиеся возле компьютеров, носильщики-нилдоры, нагруженные экспортными товарами.
Теперь здесь было мертво и тихо. В пустоте отдавался эхом лишь шум ремонтных роботов.
— Сейчас должен прибыть гид. Он отвезет вас в гостиницу, — сообщила стюардесса.
Гандерсен тоже собирался остановиться в гостинице, но только на одну ночь, надеясь, что утром найдет себе какое-нибудь транспортное средство. У него не было определенных планов относительно путешествия на север; он рассматривал его как импровизацию, погружение в собственное прошлое.
— Этот гид — нилдор? — спросил он у стюардессы.
— Вы имеете в виду туземца? О нет, мистер Гандерсен, это землянин, она перелистала пачку отпечатанных на машинке страниц. — Его зовут Ван Бенекер и он должен быть здесь по крайней мере за полчаса до посадки, так что я не понимаю, почему…
— Ван Бенекер никогда не отличался пунктуальностью, — заметил Гандерсен. — А вот и он.
В открытые двери здания въехал старый ржавый вездеход, и из него вышел низенький рыжий человечек в помятой форме и высоких сапогах, какими пользовались в джунглях. Сквозь пряди редеющих волос просвечивала загорелая лысая макушка. Он вошел в здание, огляделся и заморгал.
— Ван! — крикнул Гандерсен. — Иди сюда, Ван. Человечек подошел ближе и поспешно сказал:
— Добро пожаловать на Белзагор, как теперь называется Мир Холмана. Меня зовут Ван Бенекер. Я постараюсь показать вам на этой увлекательной планете все, что разрешено законом, и…
— Привет, Ван, — прервал его Гандерсен.
Гид замолчал, явно недовольный тем, что его перебили. Он заморгал, посмотрел на Гандерсена и наконец спросил, явно не веря своим глазам:
— Мистер Гандерсен???
— Просто Гандерсен. Я больше не твой начальник.
— Боже мой, мистер Гандерсен… Боже мой, вы приехали сюда на экскурсию?
— Не совсем. Я приехал немного прогуляться в одиночестве.
— Извините, — обратился Ван Бенекер к группе и подошел к стюардессе. Все в порядке, можете мне их передать. Беру ответственность на себя. Все здесь? Раз, два, три… восемь. Все сходится. Багаж можно поставить здесь, около вездехода. Подождите немного, я сейчас вернусь.
Он дернул Гандерсена за локоть.
— Отойдем в сторону, мистер Гандерсен. Вы понятия не имеете, как я удивлен. Боже мой!
— Как дела, Ван?
— Паршиво. Как еще может быть на этой планете? В каком году вы отсюда уехали?
— В 2240-м. Через год после того, как мы выпустили эту планету из рук. Восемь лет назад.
— Восемь лет. И чем вы занимаетесь?
— Министерство Внутренних Дел нашло мне работу, — ответил Гандерсен. Я очень занят. Сейчас я получил год отпуска, который давно уже мне полагался.
— И вы хотите провести его здесь?
— Почему бы и нет?
— Зачем?
— Я отправляюсь в Страну Туманов, — ответил Гандерсен. — Хочу навестить сулидоров.
— Лучше не делайте этого. Зачем это вам?
— Чтобы удовлетворить свое любопытство.
— Та же проблема с каждым, кто сюда приезжает. Но вы же знаете, мистер Гандерсен, сколько народу туда отправилось и никогда больше не вернулось. Ван Бенекер рассмеялся. — Вы же не будете утверждать, что проделали такой путь только ради того, чтобы потереться носами с сулидорами? Готов поспорить, что у вас есть какие-то другие причины.
Гандерсен пропустил его слова мимо ушей.
— Чем ты теперь занимаешься, Ван? — спросил он.
— В основном вожу туристов. Каждый год у нас бывает по девять-десять групп. Я везу их вдоль берега океана, потом показываю кусочек Страны Туманов, и мы совершаем прыжок через Море Песка. Приятный и не слишком утомительный маршрут.
— Гм…
— А все остальное время я развлекаюсь. Иногда поболтаю с нилдорами, иногда навещу друзей на станциях в джунглях. Вы их всех знаете: это те, кто остался здесь еще со старых времен.
— А что с Синой Ройс? — спросил Гандерсен.
