— Да.
— Почему?
— Почему? Ну кому сегодня нужен частный детектив? После введения универсальной кредитной карточки и псевдодоллара, когда при расчетах уже не требуется ни наличных, ни чековой книжки, девяносто пять из каждой сотни моих коллег лишились своего куска хлеба. Преступления в его первозданном виде ныне просто не существует. Даже количество разводов резко сократилось: ведь семьями теперь обзаводятся очень и очень немногие, так что какие уж тут разводы.
— Понимаю. И вас в конце концов уволили.
— Нет-нет, что вы! Мое место по-прежнему за мной. Просто я еще — как бы это поточнее выразиться? — учусь для собственного удовольствия.
Гость перевернул страницу в лежащем у него на коленях досье.
— Да, я вижу. Среди всего прочего — испанский язык. А почему именно он?
Рекс нетерпеливо пожал плечами:
— Потому что, хотя в Штатах самолетами управляют роботы, в менее развитых странах, особенно в Южной Америке, наши фирмы еще пользуются услугами людей.
— Значит, вы не возражали бы против работы за рубежом?
— Я не возражал бы против работы где угодно.
— А как насчет Советского Комплекса, мистер Бадер?
Рекс ошеломленно воззрился на посетителя.
Безупречный мистер Норман деликатно кашлянул в кулак и позволил себе улыбнуться.
— Но об этом после. Скажите мне, пожалуйста, верно ли, что у вас нет политических симпатий?
— Я бросил интересоваться политикой уже давно: когда понял, что между основными партиями нет никакой разницы. А закон о выборах составлен так хитро, что соперника у них появиться просто не может.
— Хм-хм. Холост. Близких родственников не имеет. Алкоголь употребляет в разумных пределах.
— Послушайте, что все это значит?
Мистер Норман проигнорировал вопрос. Покопавшись немного в бумагах, он спросил сам:
— Мистер Бадер, ваше мнение о должнократии как о социально-экономической системе?
— Не знаю. Какое тут может быть мнение? Альтернативы ей я себе вообразить не могу. Что же касается меня лично, то я не отказался бы занять в ее рядах местечко потеплее.
Внезапно Норман резким движением сунул папку с бумагами обратно в портфель, нажал кнопку, запиравшую замочек автоматической молнии, и поднялся.
— Ну что ж, поехали.
— Позвольте узнать, куда и зачем? — поинтересовался Рекс.
— Нет.
Рекс Бадер развел руками:
— Ну, раз так… Подождите, я только надену пиджак. Кстати сказать, вы учтите: у меня почасовая оплата.
— Если только вы нам подойдете, мистер Бадер, вам выплатят такую сумму, о которой вам не приходилось даже и мечтать. А если не подойдете, вам заплатят столько, сколько вы обычно получаете за день работы, — по крайней мере не меньше.
— Уж больно ты гладко стелешь, приятель, — пробормотал Рекс себе под нос, роясь в шкафу в поисках пиджака.
Когда они вошли в лифт, Рекс повернулся к своему спутнику.
— Какой уровень? — спросил он.
— Уличный, — отозвался Норман. — Там нас ждет моя машина.
Его машина, тоже мне, подумал Рекс, мысленно пожимая плечами, и сказал в микрофон на стенке лифта:
— Уличный уровень.
— Уличный уровень, — повторил механический голос. Кабина плавно пошла вверх.
Оказавшись на улице, Темпл Норман задрал голову и поглядел на две стодесятиэтажные, облицованные алюминиевыми панелями башни жилого небоскреба.
— Скажите, пожалуйста, мистер Бадер, почему вы решили обосноваться на восьмом подземном уровне? Мне кажется, что жить над поверхностью гораздо приятнее. По-моему, в здании таких размеров должно быть никак не меньше двух тысяч самых разных квартир. Неужели не нашлось ничего подходящего?
— К сожалению, — сухо ответил Рекс, — апартаменты, которые я занимаю, — одни из самых дешевых. Да, моя квартира расположена на служебном уровне, там, где супермаркет, гаражи и театры. Зато и плачу я за нее примерно вполовину меньше, чем платил бы за любую из квартир на верхних десяти уровнях. Сидя на НПН, поневоле начинаешь следить за своими псевдодолларами.
— Понятно, — сказал Норман, в голосе слышались покровительственные нотки. — Вот мы и пришли.
Рекс Бадер испытал двойное потрясение. Мало того что электропаровой лимузин, к которому они направлялись, принадлежал Норману — за рулем автомобиля сидел шофер! Городским жителям, среди которых Рекс не был исключением, редко доводилось видеть частную машину. А что касается шофера, так это вообще была неслыханная роскошь.
Одетый в форму водитель при их приближении выбрался наружу и теперь стоял возле машины, услужливо придерживая раскрытую дверцу. Когда пассажиры уселись, он быстро занял свое место впереди.
— Возвращаемся в контору, Мартин, — сказал ему Темпл Норман.
— Хорошо, сэр. — Лимузин мягко тронулся.
— Ближайший выезд на шоссе через полкилометра, — произнес Рекс, обращаясь к шоферу.
— Да, сэр, — отозвался тот не без снисходительности в тоне. — Я знаю.
И почему это, спросил себя Рекс, слуги очень богатых людей так легко перенимают манеры своих хозяев?
Повернувшись к Темплу Норману, он проговорил, чтобы не сидеть молча:
— Я полагал, что закон запрещает въезд в псевдогород на частном автомобиле.
Дорога, по которой они ехали, вела через парк со множеством самых разных игровых площадок.
— Вы правы, мистер Бадер, но, если знаешь, куда обратиться, законом можно пренебречь. Правда, это удовольствие не из дешевых.
— Я начинаю подозревать, что вам во всех случаях досконально известно, куда следует обращаться, — заметил Рекс сухо.
Машина остановилась у диспетчерского поста перед выездом на сверхскоростное шоссе. Водитель набрал на панели управления код того места, куда им нужно было попасть, а потом откинулся на спинку кресла. В том, как он сложил руки на коленях, Рексу почудилась армейская привычка. Работенка у него та еще, подумал он кисло.
Вделанные в асфальт шоссе контрольные устройства взяли на себя управление автомобилем, и через несколько минут лимузин уже набрал скорость триста километров в час.
Около получаса скоростной езды прошло в полном молчании. Затем автомобиль потихоньку стал притормаживать.
— Но почему именно я? — вдруг спросил Рекс.
— Простите?
— По всей видимости, для этой вашей таинственной работы вы могли выбрать кого угодно. Почему вы остановились на мне?
— Мы сообщили свои требования компьютерам, мистер Бадер. Они выбрали вас. Вас и кое-кого еще. Но вы нам как будто подходите, поэтому о других пока речи нет.
Лимузин плавно съехал с главного шоссе на боковое ответвление, а затем, через три или четыре километра, свернул на совсем уж узенькую дорожку. Еще немного — и остановка у поста диспетчера.
