Никто уже не уничтожит меня. Я — во всем. Все — во мне. Ультрафиолетовая птица свободы начала свой нескончаемый полет…
Откуда такое видение? Химера, но какая радостная. Фантазия, но отчего она оставила чувство реальности?
Символы, символы… Сколько кодов захоронено в подсознании, в сверхсознании человека. Вся природа — код, сгусток насыщенной информации. Неустанное раскрытие некоей программы, неумолимый поток причинности, рожденный напряженным Словом таинственного истока. Какое же зерно скрыто в человеке? Что из него должно вырасти?
Теперь уже не усну до рассвета. Крыло несказанного коснулось меня, буду слушать эхо неслышного голоса. Быть может, потом станет горько, грустно, еще тяжелее, чем раньше, но я убедился в одном: небывалое — в нас…
Я влюблен.
Печаль? Какие глупости. Пессимизм? Гомон расстроенной души. Вот оно — решение.
Любовь. Я перечитываю предыдущие страницы и улыбаюсь. Наши разочарования, вселенская скорбь, печаль — лишь поиск полноты. А полнота — любовь.
Мы ищем в бесконечности. Меряем время мириадами лет. А завершение — вне масштабов. Мотылек и цветок. Матерь и дитя. Поэт и песня.
Как это случилось? Сколько времени прошло? Не знаю.
Был новогодний вечер. Веселый ералаш. Ожидание полуночи. Кто-то танцевал, кто-то смеялся, кто-то готовил на стол традиционную вечерю. А я в кругу ребят и девушек вел беседу о сущности времени. Неудержимо двигались стрелки, приближались к условной черте. Мы говорили… о чем?
Теперь это не имеет значения. Философские абстракции. Я понял: можно построить нескончаемую лавину моделей. И каждая будет претендовать на право первенства, на исключительность истинности. Беспредельность может вместить сколько угодно вариантов гипотез или теорий, как скульптор может вылепить из глины любую форму.
Приблизилась полночь. Гости садились за стол. И тогда она вбежала в комнату.
Внесла дыхание мороза, искорки снега, эхо улицы. Раздевалась, извиняясь, что-то говорила хозяйке, знакомилась с гостями. А я молчал и смотрел на нее. И она тоже не отводила взгляда от меня. Замолчала, прикусив нижнюю губу, словно что-то вспоминала.
Ее посадили напротив меня. Часы били двенадцать. Шипело, искрилось шампанское. Я видел лишь широко открытые глаза — ясно-серые, серьезные. Мы, молча коснувшись бокалами, выпили.
Гости весело болтали. Заводили песни. А между нами плыла тишина.
Затем были танцы. Она в паре с каким-то юношей легко и грациозно отплясывала что-то современное, экстрамодное. Я смотрел на нее и упивался покоем, которого не ощущал так давно, с детских лет. Неужто я нашел полноту? Неужели это так просто?
Но почему просто? Кто сказал, что такая встреча — обыденность? Не хочу гадать, не хочу мудрствовать.
Пусть будет просто.
Она подошла. Вымолвила свое имя. Вита. «Жизнь». Гляди, гляди в мое сердце своим прозрачным взором, дивное, колдовское создание.
— Я жду вас давно…
— Я искала вас, — просто ответила она.
Просто. Как будто капля дождя — на жаждущий цветок. Словно утренний луч солнца — на росинку. Так просто.
Уходила новогодняя ночь. Мы шли заснеженными улицами Киева, молчали. Иногда останавливались. Встречались взглядами, безмолвно улыбались. И снова шли.
Она жила около Ботанического сада. Остановились около ее дома.
— Что же теперь будет? — вздохнул я.
— Будет? — звонко засмеялась она. — Свершилось!
— Что?
— О вы, ходячие кибермашины, — шутливо сказала Вита. Малюсенькая скорбная черточка легла около уст. — Все вам, мужчинам, надо объяснять…
— Нет, нет, не надо. Я понял…
Я поцеловал ее. Она закрыла глаза, будто прислушивалась к своему ощущению. И не стало снега, звезд, проблем времени и пространства. Замкнулся мир радости.
Кладу перо. Не хочу больше писать. Буду жить в мире бесконечного счастья. Быть может, это и есть то рождение, что я пережил недавно во сне? Меня преследовали чудовища одиночества и хаоса, а теперь я взорвался солнцем любви и лечу в таинственные сферы полноты! О если бы!..
Что со мною? Я снова будто падаю в бездну. Боль в сердце. Печаль в душе. Когда это случилось? Куда девалась полнота?
Мы были вместе. Самые интимные касания, нежные объятия. Ее слабеющий голос между волнами забытья. А затем… почти неуловимое дуновение стыда. Не пойму…
Неужели вся грандиозная фантасмагория любви — только прелюд к зачатию, которое нужно природе? А нежность, а мистерия единения — то лишь рефлексы? О небо! Пусть это будет лишь химерою моего уставшего разума…
Долго не прикасался к дневнику. Множество событий. Защита кандидатской. Поездка в Гаагу на симпозиум. И мои тяжкие раздумья, мое пылание на собственном огне. О шутка природы, неведомого экспериментатора, стоящего за нашей спиною! Как устранить противоположности, составляющие сущность нашего естества? Да и нужно ли это? Созидаю космогонические теории, а не могу решить проблемы собственного чувства. «Релятивизм в мире микрочастиц». Тебе за это дали степень кандидата наук. А какую научную степень ты заслужил за опыт в мире любви?
Леденеет взор любимой. Почему?
Все чаще она отводит взгляд. Что случилось? Разве что-то изменилось во мне? Или женский микрокосм уже жаждет иного демиурга? Безумие!..
Впрочем, лгу. Не только она изменилась. Я — тоже. Нет уже той новизны, которую я ощущал при первых встречах.
Я только сейчас узнал, что у нее есть муж. Удивительнее всего то, что меня это не поразило. Боже, какое несовершенство отношений. Даже в мире флоры и фауны все несравненно проще, прекраснее, величественнее. Цветок и луч солнца. Влюбленность лебедей. Они умирают, если гибнет один из них. Там нет проблем, там самое полное завершение. Общин полет, общее гнездо. Сущность и действие нераздельны.
Хочется забыть обо всем, что было. Если прекрасное приводит к падению — зачем оно?
Раньше на каждый мой зов она летела на крыльях. Теперь: «Не могу», «Завтра не звони мне, муж будет дома», «Не разговаривай со мною ласково по телефону»…
Послушай, Сергей! Не строй из себя героя мелодрамы. Все это — результат твоего бессилия. Ты идею любви возвел в некий доминирующий абсолют. А быть может, это не так? Возможно, эта идея вообще не имеет никакого значения в решении смысла бытия?! Разве не говорят о любви и свободе на протяжении веков самые ужасные лицемеры, насильники, деспоты, инквизиторы, растлители, предатели?!
Мудрствую. А сердце плачет. Мы больше не встретимся. Черные руки отчаяния сжимают меня. Миллиарды людей на планете, а никто не успокоит, не утешит. Какое страшное наказание — быть человеком. Целый Космос ложится на твои плечи, и ты должен нести его и терзаться этой вселенской тяжестью.
