Я остановился. Сергей терпеливо ждал.
— До сих пор ты рассуждал совершенно правильно, — сказал, наконец, Сергей. — Особенно последняя твоя мысль…
Это замечание меня ободрило.
— Такой планетой, — уже уверенно объявил я, — как всем давно известно, является Венера.
Восхищенный своей догадкой и снимками, которые держал в руках, я несколько взволнованно продолжал:
— Эти снимки впервые открывают человеку, как выглядит скрывавшаяся так долго от наших взоров планета. Это…
— Вот тут ты ошибся, — перебил меня Сергей. — То-есть насчет того, что снимки впервые показывают… и так далее, ты прав. Ну, а насчет того, что это Венера, тут чистейшее заблуждение.
Такого промаха я не ожидал.
Что же еще может быть близким к Земле? Ах, да!.. Как же я забыл? Астероиды! Эти крошечные планетки целым роем кружатся во круг солнца между орбитами Марса и Юпитера. Возможно, что какой-нибудь новый, еще не известный земным астрономам астероид обнаружился между Марсом и Землей и космическая ракета, пролетая мимо этой планетки, сфотографировала ее с близкого расстояния.
Я поделился своими соображениями с Сергеем, но он только пожал плечами.
— Интересно все же, насколько я близок к истине?
— По астрономическим масштабам сущий пустяк: тебя отделяют от нее какие-то доли астрономической единицы[2]. Ну, а по нашим земным представлениям порядочно: десятки миллионов километров.
— Да, это промах большой.
— А между тем ты почти угадал. Уже многое ты сказал правильно. Планету, которую, ты видишь на снимках, не наблюдал до сих пор ни один астроном, а линии на снимках — оливковая сетка, покрывающая огромные пространства в поле зрения телескопа, это искусственные сооружения, созданные руками ее обитателей. Это совершенно бесспорно.
— Как же выглядят эти циклопы? — воскликнул я.
Сергей посмотрел на меня с жалостью.
— Да я думаю, они не особенно отличаются от нас с тобой, — сказал он. — Уж если мы могли послать свои глаза в космической ракете в межпланетное пространство и наблюдать все окружающее ракету, как если бы сами находились в ней, почему бы этим обитателям неизвестной тебе планеты не применить каких-нибудь изобретений для облегчения своего труда?
— Так ты считаешь, что они по своему развитию…
— О да, стоят на очень высоком уровне!
Сознаюсь: все это было для меня большой новостью. Сергей смотрел на меня с чувством глубокого удовлетворения.
— Ну, — сказал он, вдосталь насладившись моим замешательством, — в этой папке, — он взял со стола красивую синюю папку, — маршрут ракеты, вычерченный по показаниям приборов, земных и космических, то есть ракетных. Короче: здесь отгадка.
— Ну и что же? — я протянул руку к синей папке. — В чем же дело?
— Э, нет, — возразил Сергей, отнимая папку. Он убрал ее в ящик стола и повернул два раза ключ в замке. — Давай заключим пари. Условие такое: тебе дается срок — три дня. В течение этого срока ты должен дать ответ. Коротко, в двух-трех словах. Можно в нескольких вариантах, чтобы тебе легче было угадать. И если хоть один из этих вариантов окажется правильным, ты выиграл. Спорю, что ты не угадаешь.
* * *
Мне не пришлось увидеться с Сергеем ни через три, ни через тридцать три дня. На другой день после нашего разговора он уехал, не сообщив куда. На мои звонки в институт мне отвечали, что мой племянник занят какой-то важной и неотложной работой.
Я не знал тогда, что на другой день после моей встречи с Сергеем было получено разрешение на первый в истории Земли вылет людей в межпланетное пространство: среди трех человек экипажа был и мой племянник. Он выехал на опытную станцию института, где все космонавты проходили длительную подготовку.
Сама история полета теперь хорошо всем известна.
Газеты, журналы, книги и кино рассказали о ней во всех деталях.
Но в то время, когда дерзновенный «прыжок» в пространство только совершался, наши смелые товарищи, штурмовавшие небеса, заставили нас немало пережить.
Ракета, стартовавшая с ракетодрома, сооруженного в одном из малонаселенных районов страны, соскользнула, с поверхности Земли и, как управляемый метеор, устремилась к Луне. Бледный диск Луны разрастался, приобретал выпуклость, наконец занял почти половину черного неба, видимого космическим путешественникам в иллюминаторы ракеты. Ракета обогнала Луну, описав огромную петлю, и люди впервые увидели и сфотографировали тыльную сторону спутника Земли, который, как известно, всегда повернут к нам одной и той же стороной.
После этого путешественники легли на обратный курс — к большому светилу, красовавшемуся в черном небе, на родную Землю.
Тут-то и произошел знаменитый просчет, по поводу которого ученые спорят до сих пор. Ошибка в работе одного из приборов на борту ракеты или недостаточно точные теоретические расчеты силы тяги реактивных моторов в меняющихся условиях полета (заранее все до тонкости предвидеть трудно) привели к тому, что ракета, вместо того чтобы сесть на подготовленную площадку в районе ракетодрома, «промахнулась», правда, немного — километров на пятьдесят. Космонавты решили не разворачивать ракету и, продолжая полет, приземлиться в одной из запасных зон. Так небесные путешественники очутились в Заволжье.
Жертв не было: конструкция ракеты была весьма совершенной.
Но тут космонавтов ожидало новое «испытание», «самое трудное», как уверял меня впоследствии Сергей.
Люди, столько перенесшие во время путешествия в космосе, поступили в распоряжение врачей, и те предписали всем пациентам строгий постельный режим в течение недели, запретив на это время почти все сношения с внешним миром.
Вот по истечении этой недели я и получил телеграмму от Сергея:
«Лежу, скучаю, разговаривать разрешают только десять минут в день. В ближайшее воскресенье этот запрет обещают снять. Приезжай, поболтаем».
* * *
В субботу у нас в школе был учительский совет, и пришлось задержаться. Но я позвонил на аэровокзал и заказал билет.
Замечательная это штука — ночной авиаэкспресс: в двенадцать ночи садишься в кабину «воздушной стрелы», устраиваешься в спальном кресле, закрываешь глаза, а просыпаешься на другом конце страны.
… Проснулся я слишком рано. Все пассажиры еще спали. Самолет шел, низко — на высоте двух километров. Я взглянул в окно: бесконечная равнина расстилалась внизу.
В груди моей вдруг что-то толкнулось, словно пушистый котенок пробежал по коленям и ткнулся мордочкой в подбородок. Ведь я родился в этих местах! И здесь провел свои детские годы…
