- Юра Дьяков?! - дернулся вперед Поршнев. - Нашелся!
- Это Витторио, мой паршивец, - пояснил краснолицый мужчина. - Пролез, понимаете, на грузовозку. Заскучал, говорит... Поршнев медленно набрал сквозь зубы воздух.
- Так что, вы хотите, чтобы мы его выпороли?
- Что? - не понял краснолицый.
- Подвергли телесным наказаниям, - пояснил Жемайтис.
- Вы тут шутите, Юргис, а малец клянется, будто знает, где его дружок прячется.
- Мальчик, - ласково сказал Жемайтис, - где же ты был раньше?
- В школе, - неожиданно густым басом отозвался мальчик и вдруг, заревев, уткнулся в ремень отцовского спецкостюма.
Болота на Хандзе - вовсе не болота, непонятно, кто их и болотами назвал. Вода по колено, желтые точки светятся и бегают, а дно илистое, но плотное. Здесь всегда дымка, и разноцветные дни смазываются в бесконечное переливчатое марево, вроде северного сияния на Земле, на Большой.
Юре здесь нравится. Взрослые тут еще не были, а кроме него, только Витька знает, ну и, наверное, Танька. Татьяне хоть и четыре года - в первый класс только осенью - но от нее никуда не спрячешься. Впрочем, главное, не трогать ее тухтеля Бобу. А как его не трогать, когда он сам под ноги лезет...
На одном из островков Юра оборудовал себе наблюдательный пункт. Пояс-летучку выпросил у семиклассника Демьяна - в обмен на кристалл хандзейского шпата. Демьян вцепился в кристалл мертвой хваткой, однако на правах старшего долго наставлял Юру о вредности ВП.
- Вот вырастет у тебя на пупке третий глаз или ногти шерстью зарастут... пугал Демьян, но Юра этих сказок наслушался и сам был большим любителем жутких историй о ВП. На днях до того запугал Витторио, что тот в одиночку и подойти к станции боялся. Смешно! Даже Танька в эти сказки не верит. Хорошо бы Таньку напугать... Нет, этого еще никому не удавалось. Лучше вообще с ней не связываться.
Пластиковые листы Юра взял в прошлый раз у отца. Отец листов десять дал и не спросил для чего.
Хорошо, что не спросил. Врать - последнее дело. Обманывать тоже нельзя. Но в том, что он в свободные дни прыгает через "светлое окошко", обмана нет. Взрослые часто пользуются грузовозкой, хотя, когда видят детей на Хандзе, делают строгие глаза и качают головой. Однажды врач все-таки поймал Юру. Привел к отцу и долго пугал непредсказуемыми сдвигами в организме, но на Большую не сообщил, все-таки свой, из трассеров. Юру два часа держали в медкорлусе - брали анализы, просвечивали, задавали странные вопросы, а потом врач сказал: "Чтоб я тебя больше здесь не видел!" - и отвел к родителям. Но это было год назад, тогда Юра еще не умел прыгать.
Он аккуратно разрезал виброножом несколько листов пластика на треугольники, отсек верхушки, сварил Один шов, другой... Через несколько минут Юра собрал из пирамидок и цельных листов что-то вроде кресла. Это была Наблюдательная Башня короедов, или если подклеить еще два листа у основания Сторожевой Замок Ночных Амазонок. Юра еще не решил, во что будет играть. Дернув пряжку летучки, он медленно поднялся в воздух и уселся на вершине своего сооружения. В школе, конечно, хорошо, но здесь совсем другое дело. У них в классе только Витька-Витторио из семьи трассеров, остальные ребята к ВП и близко не подходили. Хорошие ребята, только очень правильные. Если нельзя, то нельзя, и никого не уговоришь. Демьян, правда, хоть и семиклассник, но ничего: один раз Юра чуть было не уговорил его на Хандзе спрыгать. Демьян подумал, помялся, вздохнул и сказал: вообще-то он бы с удовольствием но обман он обман и есть, нехорошо. Хотя, при чем здесь обман? Одно дело - прыгать через грузовой ВП, другое - как он, Юра...
Желтые точки заметались быстрее, сложились в извилистые линии, потом снова равномерно рассыпались по воде. "Пок, пок, пок..." - лопнули большие пузыри. Запахло яблоками. Светящиеся точки лениво качнулись на волнах, и снова все замерло.
Юра крепко сжал пряжку летучки, сделал круг над островком и опустился рядом со своим сооружением. Такого еще не было. Интересно! Если островок окажется плавающим, то можно поиграть в Ныряющий Материк. Для этой игры нужно побольше народу. Витьку он уговорит. Танька сама объявится - не было еще такого, чтобы она не пронюхала, где он и с кем. Правда, Витька в последний раз кислый был, боялся один прыгать. Не надо было его пугать. Вместе, конечно, веселей, но у Юры получается лучше и голова не кружится. Пока он Витьку прятал, куртку потерял. Мать сердиться будет. Ничего, сегодня не хватятся, а вечером сразу в школу, к ужину. На сухом мшанике лежалось как на ковре. Юра закинул левую руку за голову, а локтем правой прикрыл глаза. Так смотрелось лучше. Вот первое солнце висит над головой, а вот второе вылезло из-за горизонта. Словно бумажные кружки, только один немного просвечивает, а второй - как из бархатной бумаги. Интересно! Если по-простому посмотреть, то из-за болотной дымки ничего не увидишь. Если долго так смотреть, то постепенно и звезды проступают - совсем маленькие кружочки. У некоторых рядом темные пылинки. Это планеты. Там, наверное, интереснее, чем на Хандзе, но туда без скафандра нельзя. А кто Юре даст скафандр? Надо поговорить с Демьяном. Семиклассникам, говорят, все можно, а если Демьян захочет, то Юра и его научит прыгать через "светлое окошко".
Юра перевел взгляд вниз. Полупрозрачная каменная толща наливалась голубым сиянием, а в центре Хандзе мерцал творожный шар. От него во все стороны извивались бледные нити...
Юре надоело разглядывать недра Хандзе. Он закрыл глаза по-настоящему и, естественно, ничего, кроме светящихся кругов, не увидел. Тогда он посмотрел за горизонт и увидел городок.
С крыши диспетчерского здания поднялся катер и полетел в сторону болот. Разглядеть было нелегко - слишком близко, но Юра сосредоточился и увидел отца, трассеров, а главное - среди них сидел Витька и тыкал пальцем в экран планшета.
Глаза заслезились. Юра запыхтел и перестал разглядывать. Ну, Витька, ябеда! Про остров рассказал, теперь Юрке точно влетит! Отец какой-то уставший, толком не разглядел. И столько людей...
Ищут его. Витька проговорился, что был не один, в школе узнали... Шум будет. Сначала поругают, а вот потом жалеть начнут - мол, понимают, как хочется у родителей побыть, и все такое. Хуже нет, когда жалеют. Сам раскисаешь. Танька ехидничать будет - иди к нам, Юрочка, в детский сад, у нас весело...
Ну, нет. Пока они сюда доберутся... Витька прыгать еще не умеет, а взрослые тем более. Надо возвращаться в школу!
Юра пнул ногой сооружение, и оно шумно плюхнулось в воду. Подобрав с травы вибронож и тюбики с клеем, осмотрелся, соображая, не оставил ли чего, затем тронул летучку и поднялся на несколько метров. Остановился в воздухе, закрыл глаза и начал ориентироваться. Нашел направление, сделал глубокий вдох и четырьмя короткими свистящими ударами правой руки разрезал тугой воздух. Возник слабо светящийся прямоугольник. Юра скользнул в него и сильным ударом левой руки закрыл за собой вход.
