В глубинах космоса плавала невесомая почерневшая скорлупа Садовника. Она была совершенно сухой и мертвой. Но не шевелилась ли она время от времени, словно ее колыхал ветерок? И что это за трещины появились на ней? Не похожи ли они на трещинки в куколке?
Гоббс остался вполне доволен состоянием платанций на Левеллине. Он даже объявил благодарность заведующему местным филиалом Смиту -- молодому человеку приятной наружности. К концу третьего дня Гоббс был готов возобновить свое прерванное путешествие на Землю. Однако, обычная стерео-газета, просматриваемая за завтраком, заставила его резко изменить свое решение. "МАНЬЯК ГРАБИТ И КАЛЕЧИТ КАПИТАНА ЛАЙНЕРА!" -кричал сенсационный заголовок крупными буквами. Дальше, шрифтом помельче, газета продолжала: "Лишенный пальца и тысячи Д.З., капитан не в состоянии объяснить случившееся. Полиция ведет расследование". Гоббс равнодушно читал статью, попивая кофе, пока, где-то в середине статьи, не наткнулся на знакомое имя. Тогда он прочел более внимательно: "Эйнс Торвальд, капитан роскошного лайнера "Рея" (газета, конечно, преувеличивала - "Рея" была не роскошным лайнером, а фрахтером с довольно комфортабельными каютами для пяти-шести пассажиров) оказался сегодня в госпитале, лишившись тысячи Д.З. и указательного пальца правой руки. Торвальд, найденный в беспамятстве в своей каюте, старшим помощником Джозефом Манферсоном, не в состоянии детально описать, кто на него напал. Он сказал полиции, что был ограблен ровно на тысячу Д.З.. Другая валюта в бумажнике Торвальда оказалась нетронутой. Палец Торвальда, по утверждению медицинского эксперта Дингби из местного отделения полиции, похоже, был ампутирован с помощью местного долото или какого-то схожего инструмента. Никаких следов пропавшей конечности не обнаружено. Сам Торвальд после нескольких переливаний крови, находится в госпитале "Милосердие". Его состояние, по поступившим данным, серьезное. Полиция основывается в своих поисках на предположение, что нападение -- дело рук какого-то маньяка, чье хобби коллекционирование человеческих пальцев. Ведется тщательное расследование и полиция уверена в скором аресте преступника." Гоббс отложил газету. Руки его дрожали. Его румяные щеки стали белыми, как снег. То, что он подозревает, убеждал он себя -- чистое безумие. Разве он не видел собственными глазами, как существо, стучавшееся в его иллюминатор, превратилось под бушующим огнем силового поля в почерневший шлак? Но у Торнальда отняли ровно тысячу Д.З.. И взятку от Гоббса он взял именно правой рукой... Гоббс оттолкнул тарелку и потребовал у робота счет. В фойе он связался по видел с госпиталем и запросил новости о Торвальде. Ему сообщили, что состояние капитана серьезное, и посещение его пока невозможно. Гоббс просидел в вестибюле около часа. Наконец, он принял решение. Тиглат Гоббс был упрямым человеком. Он вызвал вертолет и велел отвезти себя в местный филиал Бюро Консервации Вне-Системных Растений. Руководитель филиала Скотт уехал на плантации и Гоббсу пришлось его ждать. Был уже почти полдень, когда Скотт вернулся. Его брюки на коленях были в грязи, а руки испачканы зеленью. Скотт был истинным лесником, отдающий любимому делу почти все свои силы и время. Гоббс сразу же приступил к делу. -- Скотт, -- сказал он, -- Я хочу, чтобы вы отправились на Кассид и проконтролировали там выкорчевывание деревьев Бутандры. С минуту Скотт недоверчиво смотрел на него. -- Прошу прощения, Сэр, -- произнес он наконец нейтральным тоном. -- Я сказал, что я хочу, чтобы вы отпраились на Кассид и проконтролировали там выкорчевывание плантаций Бутандры. -- Сэр, а в чем причина такого приказа? -- Потому, что я так сказал! -- Но, мистер Гоббс, деревья Бутандры уникальны. Как вы, конечно, знаете, во всей Вселенной нигде нет ничего подобного им. Уничтожить эти деревья было бы научным преступлением. Более того, они играют очень важную роль в жизни Кассида. Для местных жителей деревья имеют большое религиозное значение. Я вынужден просить вас, сэр, пересмотреть ваше решение. -- Вы слышали приказ. Выполняйте его. -- Сожалею, сэр, но я вынужден не подчиниться. Толстая шея Гоббса побагровела. -- Я уволю вас с работы, -- задыхаясь бросил он. Скотт позволил себе тонкую улыбку. -- У меня срок пребывания в должности, как и у всех государственных служащих, сэр, -- сказал он. -- Вас можно уволить по уважительной причине. В данном случае, за неподчинение приказу. Улыбка Скотта исчезла, но он не отступил. -- Если дело дойдет до публичного слушания, -- сказал он, -- то еще не известно, что скажет суд. В любом случае, я не могу выполнить этот приказ. И очень сомневаюсь, мистер Гоббс, что вы найдете кого-то, кто выпорлнит. Это не того рода поручение, с которым вы можете обратиться к леснику. Гоббс поднял свою трость из дерева Бутандры. Выражение его лица испугало Скотта. Затем здравый смысл вернулся к Гоббсу, он бросил леснику кивок и вышел. Он позвонил в бюро путешествий, отказался от билета на Землю и зарезервировал себе каюту на следующем корабле обратно на Кассид. Если он не может никого найти для выполнения своего приказа уничтожить плантации деревьев Бутандры, то он сделает это сам. Тиглат Гоббс, как уже говорилось, был человеком упрямым. Путешествие обратно на Кассид прошло нормально. Ничто не являлось постучать в его иллюминатор или посмотреть на него. Фактически, путешествие прошло настолько спокойно, что у Гоббса возникли сомнения, а правильно ли он поступает. Деревья Бутандры, как сказал Скотт, представляли немалый научный интерес и Гоббс мог навлечь на себя шквал нелицеприятной критики, уничтожив их. А происшедшее с капитаном Торвальдом могло быть и случайным совпадением. Но к этому времени Гоббс люто возненавидел деревья Бутандры. Чувство вины, беспокойство и уверенности в своей правоте срослись в нем, образовав эмоцию подавляющей активности. Он ненавидел деревья Бутандры. Какой тут мог быть вопрос уничтожать их или нет? С их отталкивающей белой корой и скверным шепотом, шелестом их длинных зеленых листьев они заслуживали -- да, определенно заслуживали быть уничтоженными. Как мог трезво мыслящий человек оставить деревья Бутандры живыми? Обычно, когда он доходил до этого места в своих размышлениях, Гоббс начинал тяжело дышать. Ему приходилось делать над собой усилие, чтобы успокоиться. Звездолет причалил в Генлисском космопорту поздно ночью. Гоббс был слишком возбужден, чтобы попытаться заснуть. До самого рассвета он шагами мерял зал ожидания. Затем он нанял вертолет типа "Летай-на-нем-сам" и отправился на склад, специализирующийся по продаже компактных электропил. Он решил сперва спилить деревья, а уж потом организовать выкорчевывание пней. В нежном свете утреннего солнца прямые, с белой корой и зелеными листьями деревья Бутандры представляли собой красивое, мирное зрелище. Гоббс заколебался, но не из-за каких-либо угрызений совести по поводу задуманного преступления. Его беспокоило, что входить в священную рощу для рубки деревьев, даже днем небезопасно. С другой стороны наилучшей обороной всегда было нападение. Происшедшее с Торвальдом наверняка случайное совпадение. Но если нет -- то лучший способ застраховаться от подобной участи, это вырубить рощу. Роща являлась, решил он, оперативной базой той твари.То, что оно питалось силой от рощи столь же верно, что деревья рощи питались соками почвы. Коль скоро роща будет уничтожена, тварь, убило ее силовое поле или нет, больше не будет обладать своей силой. Гоббс вынул из вертолета портативную пилу и перекинул ее через плечо. Он поколебался еще долю секунды. Неожиданный порыв ветра заставил листья деревьев Бутандры насмешливо зашелесте ть. Гоббс ощутил ослепляющую вспышку ненависти. Челюсти его сжались и он направился прямо в центр рощи. Он решил начать задуманное рядом с тем, первым срубленным им деревом. Он без труда нашел пенек и остался доволен, увидев, что тот не пустил никаких побегов. Но кто-то выкопал в земле рядом с ним глубокую яму, и Гоббс, заметив это, нахмурился. Он поставил пилу на дерн и опустился на колени, чтобы отрегулировать ее. На счет ямы он мог выяснить и попозже. Он коснулся выключателя и мотор пилы мягко замурлыкал. Садовник вышел из-за дерева и улыбнулся ему. Гоббс издал придушенный, неразборчивый крик. Затем он вскочил и побежал прочь. Маленькие, розовые кротовьи ручки Садовника вдруг неимоверно вытянулись и легко схватили Гоббса. Гоббс пытался сопротивляться, но бесполезно. Садовник неспеша сорвал с него всю одежду. Десятью отдельными секущими движениями своих крепких зубов он откусил землянину пальцы на ногах. Гоббс рыпался и визжал, но Садовник, не обращая на это никакого внимания, содрал кожу с внутренней поверхности его ног и бедер и связал их длинной лозой. Он сделал глубокие царапины по всей поверхности тела Гоббса своими длинными острыми когтями и заботливо втер в каждый надрез какой-то сероватый порошок. Затем он отнес Гоббса к выкопанной им яме и, по-прежнему улыбаясь, посадил его. Когда Садовник вернулся примерно через час спустя, после своих забот по культивации в другой части священной рощи, на теле Гоббса уже начал образовываться тонкий слой белой коры. Садовник знал, что пройдет не так уж много времени и Гоббс станет вполне удовлетворительным деревом Бутандры. Садовник добродушно улыбнулся. Он одобрительно посмотрел на на ствол дерева справа, где великолепно прижилось то, что некогда было указательным пальцем капитана Торвальда. -- Лист за лист, -- произнес он.
