— Эй, ребята! — окликнули пилотов сзади. — Туда смотреть не положено. Отойдите в сторонку, пока мы не подготовим вашу колымагу к полету.
Фред закурил и отошел к краю площадки. Опершись на барьер, он смотрел на темное море джунглей и время от времени сплевывал вниз на зеленоватую гладь загадочно мерцающего купола. Подошел Джон, тронул его за рукав:
— Возьми, вот твоя доля. Бизнес есть бизнес.
Фред нехотя протянул руку. В его ладонь легли скомканные сальные на ощупь кредитки.
— Машина заправлена, — сказал Джон. — Надо сматываться, пока нас не замели… Ребята еле стоят на ногах.
Офицер с неприязнью оглядел ослепительно белый костюм прибывшего и лениво вытер платком потную шею.
— Элвин Говард Брент? Предъявите ваш пропуск.
Брент молча протянул голубой картонный квадратик. Едва взглянув на тисненный силуэт кентавра, натянувшего лук, офицер сделал попытку сложить губы в любезную улыбку.
— Можете пройти, там вас ждет машина. Багаж, извините, будет доставлен вам позже. Таков уж у нас порядок… Сержант, проводите мистера Брента.
Брент поблагодарил, небрежно приподняв шляпу, и последовал за провожатым. Таков порядок… Прощально взревели моторы вертолета. Придерживая рукой готовую улететь шляпу, Брент, не оглядываясь, шагал по раскаленному за день бетону.
Прямо у края вертолетной площадки, в тени дикорастущего банана, ожидал длинный голубой “форд” с открытым верхом.
— Клянусь корсетом своей прабабушки!.. Эл, старина! — навстречу бежал загорелый человек в шортах к белой спортивной рубахе.
— Боб?!
Друзья долго тискали друг друга в объятиях.
— Отцепись, медведь, — взмолился Брент, — дай посмотреть на тебя.
— Уверяю тебя — ничего интересного. Я все тот же Роберт Мелтон — и точка. Можешь убедиться.
— Все тот же, — с улыбкой согласился Брент, — если, конечно, закрыть глаза на некоторые внешние изменения. Оставленные тебе в наследство временем. Или, по-твоему, проседь в висках особого значения не имеет?
— Время здесь ни при чем. Это — след нашей молодости, Эл.
Брент пристально посмотрел другу в лицо.
— Не знаю почему, но твой респектабельный вид немного смущает меня, — выдерживая взгляд, продолжал между тем Мелтон. — Быть может, я тебе просто завидую?
— Видимо, я сильно изменился за это время, если старина Мелтон решился на такую скользкую лесть.
— Ты не так понял меня. Я действительно стал чертовски завистлив. Особенно к тем, кто находится по ту сторону ворот.
— О, этот комплимент уже другого рода. И нельзя сказать, что он меня страшно обрадовал.
— Теперь это никакого значения не имеет. Уж раз ты здесь… — Мелтон сел за руль и подмигнул Бренту. — Едем. Здешнее солнце не расположено к новичкам из Штатов, особенно в полдень. У меня дома мы вдоволь наговоримся за стаканчиком охлажденного виски.
Проводив взглядом машину, сержант выплюнул жевательную резинку себе под ноги и махнул рукой часовому. Решетчатые ворота с лязгом захлопнулись.
Офицер порылся в картотеке, нашел нужный бланк и сделал на нем аккуратную запись: “Элвин Брент — физик. Рост — выше среднего. Худощав, спортивного сложения, осанка прямая. Волосы — темные, глаза — серого цвета. Особые приметы: на правой щеке шрам, вероятно огнестрельного происхождения, отчего правая часть лица выглядит менее подвижной, чем левая”.
— Алло, Центральная, свяжите меня с девятым отделом. Да, да, очередная информация…
***
Мелтон открыл дверь бунгало и пропустил вперед Брента.
— Вот здесь я и живу…
— Зачем? — спросил Брент. — Когда мы проезжали жилой сектор, ты не уставал расхваливать предназначенные для нас коттеджи.
— В джунглях как-то спокойнее, Эл, — уклончиво ответил Мелтон. Он пододвинул к барьеру веранды стол и два легких кресла. — Тебе налить с содовой?
— Как хочешь.
— Да, гораздо спокойнее… — повторил Мелтон. Глаза его внимательно смотрели куда-то в заросли.
— Что ты увидел там интересного? — полюбопытствовал Брент.
— Пока ничего, и это меня немного расстраивает.
Брент, привычный к причудам друга, отодвинул стакан и по его примеру стал обшаривать глазами листву ближайших деревьев.
— Ага, наконец-то… — Мелтон вскинул заранее приготовленный фотоаппарат.
Раздался треск, и огромная ветвь, ломая сучья, стала медленно клониться вниз. Изумленный Брент увидел на ней судорожно цепляющегося человека. Мелтон раз десять подряд щелкнул затвором.
— Хэлло, Хью, — крикнул Мелтон, — надеюсь, что ваша физиономия несколько оживит скучный пейзаж. Съемка окончена, можно убирать декорации. Заходите к нам отведать хорошего виски.
На растерянное лицо человека жалко было смотреть.
— Пятьсот долларов за пленку, мистер Мелтон, — неожиданно предложил он, барахтаясь в каких-то проводах.
К его правому уху был прикреплен наушник, ниже, под ногами, болталась длинная зеленая трубка, что-то похожее на портативный телескоп.
— По рукам! — весело откликнулся Мелтон. — Вы получите пленку, как только я покину этот гостеприимный край. Э-э-э, да я вижу, вам не спуститься на землю без моей помощи…
Он выхватил из заднего кармана пистолет и тщательно прицелился. Наушник разлетелся вдребезги.
— Виноват, — учтиво извинился Мелтон. — Попробую еще…
Пуля перебила место надлома, и ветвь вместе с живым грузом рухнула в гущу кустов.
— Счастливого пути, Хью. Передавайте привет девятому отделу.
— Довольно рискованный эксперимент, — заметил Брент.
— Зато теперь мы сможем спокойно поговорить без длинноухих свидетелей. Согласитесь, что это был хороший трюк.
— В какой-то мере, да…
— Все до смешного просто: перед твоим приездом я обнаружил на одном из деревьев подслушивающий прибор и не поленился сделать незаметный надпил. Результат ты уже видел.
— Да, теперь я окончательно убежден, что ты все тот же Роберт Мелтон — и точка, — улыбнулся Брент. — Ну, а если этот парень донесет?
— Исключено. Его не похвалят за грубую работу. Теперь он у меня вот здесь… — Мелтон погладил рукой фотокамеру. Он залпом выпил неразведенное виски и бросил в рот сигарету. — Так, значит, припекло тебя в Штатах, если ты принял приглашение Троппа?
— Да, последнее время мне приходилось несладко, — нехотя ответил Брент. — Ты ведь знаешь, какие условия сложились в “Континеншел атомикс”.
— Прежде всего, я знаю тебя. Знаю и удивляюсь, что привело тебя в наше логово.
— Мне обещали предоставить возможность спокойно работать над интересующей меня темой.
