– Доцент Уильям Брейт, Институт Общих Проблем, Мертон.
Он оглядел Брейта, снова взглянул на документы и сказал:
– Та-ак. Подождите.
Подойдя к кустам, он достал оттуда переносную коротковолновую радиостанцию. Поговорил с кем-то негромко и вернулся к машине:
– Майор просил вас связаться с ним. Они только что звонили вам, то есть в Институт. Вы знаете об этом?
– Как раз с сегодняшнего дня я в отпуске. А что за тайна такая?
– Неизвестно. Что-то случилось на четвертом контейнере. Вы узнаете все от майора.
Разговаривая, он подкидывал на ладони маленький закругленный предмет. Брейт уставился на его руку как загипнотизированный.
– Где вы это взяли?
– Камешек?.. Здесь где-то нашел.
– Дайте его мне!
– Пожалуйста, если хотите.
Это был грактит. Еще один для коллекции. «Всюду эта дрянь меня преследует. Даже здесь…» – подумал Брейт, пряча «камешек» в карман.
Он был заинтригован. Что за история? Чего хочет Армия от Института?
– А что, собственно, тут находится? – спросил он, указывая на лес и проволочную ограду.
– Не знаете? Центральный Склад Радиоактивных Изотопов… Проезжайте еще полмили прямо, там будут ворота и караулка. Вас пропустят.
Майор был изысканно любезен, хотя его и тревожила ситуация, которую он оценил как непонятную и, возможно, небезопасную.
– У нас здесь радиоактивные материалы, – сказал он. – Они хранятся в бетонных, изолированных свинцом контейнерах, имеющих форму колодца. Территория у нас обширная. Третья зона, где радиация выше допустимых пределов, занимает площадь в четыре квадратных мили. Все операции там выполняются с помощью дистанционного управления с поста, расположенного в первой зоне, то есть здесь. Во второй зоне можно находиться только в защитной одежде и ограниченное время. И вообразите, что в этой третьей зоне в одном из контейнеров что-то зашевелилось! Сначала мы подумали, что в бетонный контейнер упал медведь или еще какой-нибудь лесной зверь. И именно в тот контейнер, который несколько дней назад мы загрузили значительным количеством стронция-90… Однако наше предположение бессмысленно; хотя контейнер перед этим действительно был открыт, но перед наполнением его тщательно проверяли с помощью телевизионных камер, а погрузка контролировалась монитором, ничто не могло бы ускользнуть от нашего внимания… Будь это даже лесная мышь, скажите, как она могла бы приподнять бетонную крышку контейнера весом в две тонны? Дело в том, что вчера один из наблюдателей случайно заметил – конечно, на телеэкране, – что крышка четвертого контейнера поднялась на несколько дюймов вверх и снова опустилась, будто кто-то хотел ее поднять и не смог.
– Может быть, это и в самом деле какой-нибудь лесной зверек? – неуверенно спросил Брейт.
– Что вы, профессор! Невозможно, чтобы живая тварь выжила несколько дней при такой радиации! А контейнер закрыт вот уже целую неделю!
«Что мы знаем о радиации?» – привычно подумал Брейт. Жара совершенно лишила его желания задуматься даже над самой интересной задачей.
– А может быть, солдату показалось? Сейчас такая жара. Мало ли что могло ему померещиться?
– Верно. Ему-то могло померещиться. А вот кинокамера не подвержена оптическим галлюцинациям. Движение крышки контейнера повторялось дважды: вчера и сегодня. Камера работала целый час и точно все зарегистрировала. Похоже было, будто на кипящем чайнике прыгает крышка.
– А не выделяется ли там какой-нибудь газ?
– Это ничего не объясняет, контейнеры не герметичны. Впрочем, представляете ли вы, какое должно образоваться давление, чтобы поднять такой вес? Нет, я думаю, что все это не так-то просто. Я позвонил в Штаб и к вам в Институт. Они пообещали прислать комиссию, но мне кажется, что они отнеслись к моему сообщению без должного внимания и не очень торопятся. В этом случае вся ответственность ложится на меня.
– Почему вы не распорядились поднять крышку контейнера рычагом? Насколько я понимаю, ваши телекамеры могли бы работать внутри?
– Я не хотел ничего трогать до прибытия комиссии. Зачем рисковать?
– Понятно, – смеясь, заметил Брейт. – А есть ли у вас какие-нибудь предположения, гипотезы? Неужто нет? Что вам кажется?
Майор отвел глаза и быстро проговорил:
– Нет, нет, ничего не знаю, ничего не предполагаю.
Оба помолчали.
– Потому что, если предположить, что «нечто» сидело там раньше, – сказал майор, как бы продолжая размышлять, – надо было бы допустить, что из маленького оно разрослось до чудовищных размеров. Мышь не мышь… Перерождение организма под влиянием ядерной радиации… Нет, это ерунда, не может радиация оказать такое влияние на белковый, земной организм.
Брейт налил в стакан воды из графина и полез в карман за порошком от головной боли. Пальцы его нащупали маленький округлый предмет. Брейт вздрогнул и поспешно вытащил грактит из кармана. Вертя его в руке, он всматривался в него с выражением, заинтересовавшим майора, потому что тот задумчиво поглядел на доцента, а потом осведомился:
– Что это?
В голове Брейта в это время пронесся такой шквал беспорядочных мыслей, что он не расслышал вопроса. «А если… вдруг это возможно? Конечно, это фантазия, но почему бы не проверить?»
– У контейнера бетонное дно? – спросил он.
– Нет. Бетонные только стенки, на глубину 24 футов. До половины контейнер заполнен песком для отвода влаги. Тут, впрочем, исключительно сухая почва.
– В каком виде был этот стронций?
– Почти чистый карбонат. В маленьких жестяных банках. Сами понимаете, из-за радиоактивности их надо привозить понемногу… Но не понимаю, что же здесь общего с…
– Сейчас, сейчас, я и сам еще не знаю толком, – голос Брейта дрожал от волнения, – но, если позволите, я все вам объясню. Вы спросили, что это? Это грактит, может быть, вы слышали это название, несколько недель назад о них кричали все газеты. Есть подозрение, что «это» упало с неба, иными словами, что оно неземного происхождения… Главная беда в том, что мы не знаем, что это. Судя по числу находок, грактиты упали на землю в довольно большом количестве. Мы предполагаем, что значительная часть их вошла в мягкий грунт или лежит в тех местах, где редко бывают люди… Рискну даже утверждать, что некоторые районы земного шара словно нашпигованы грактитами. Не исключено, что это один из них.
– Вы думаете, – прервал его майор, – что один из них попал в контейнер? Возможно, но… Отсюда вытекает, что это какие-то споры, семена, что ли… которые на Земле развиваются в существа?
– Вот именно!
– А вдруг это тайное вторжение на Землю? Нет ли тут опасности для людей?
– Такие выводы, пожалуй, несвоевременны. Подумайте сами: грактит-семя развивается. Откуда оно черпает энергию? Очевидно, из земли, на которую оно попадает. То есть логично предположить, что «засевание» грактитами Земли происходит согласно какому-то установленному свыше плану. Однако отчего же вот этот грактит и те, что лежат в ящике моего письменного стола, не развиваются в космических чудовищ или, если хотите, в разумные существа? Это не вторжение, майор! Мне кажется, что это гениальная и дальновидная политика каких-то мудрых существ космической расы…
