. возможно, мне достался не самый сообразительный скарр…
–Ну, и при чём тут скарр? - Спросил Соф.
– А при чём Тартра? - Ответила я ему вопросом на вопрос.
– Видишь ли, Саня, но здесь мы решаем проблему Тартры - напомнила мне Ари.
Я взбесилась, у меня даже в глазах потемнело от возмущения.
– Но почему здесь? Если проблемы у Тартры, то и решать их надо на Тартре! Здесь - то мы что ищем?
– Так решили Наставники - робко напомнил Шарт.
Можно подумать, что я этого не знаю. А тут еще погода испортилась, похолодало, гроза вот - вот начнётся. Кому нужна гроза на мёртвой планете? Кому здесь нужен дождь? Но это всё - же лучше, чем адская жара на Тартре в окружении всех её кровожадных обитателей. На Тартре мы прожили всего лишь неделю, но мне этого хватило с головой Мы прибыли туда в своих собственных телах, поскольку Тартра входит в Союз Разумных Миров и удивить их сомнительной внешностью трудно. От невыносимой жары сразу же испортилось настроение, и плюс к тому же жили мы в подземном городе, что тоже никого не радовало, кроме Ари. Но под землёй сразу стало легче. Но вот. Что меня поразило больше всего - это город. И, хотя город этот был погружён в вечные сумерки, он был великолепен! На Тартре только под землёй можно было найти нормальные растения и воду. Моря, озёра, реки - всё это находилось на Тартре не на поверхности, а под землёй и там же располагались города " кротов" - так я их про себя назвала.
Старик Император принял нас в необъятном рубиновом зале. Искусственный свет преломлялся в кристаллах, и багровые блики создавали иллюзию пожара и хоть как - то скрашивали смертельную бледность сидящего на троне человека. У него были длинные волосы, совершенно седые, сморщенное лицо, сухая, почти неживая кисть держала ватху - символ монаршей власти и ничто не выдавало в этом тщедушном человеке величайшего из смертных, правителя одной из самых высокоразвитых цивилизаций - императора Ратира.
Но меня интересовал не столько сам император, сколько ватха. Это был плоский металлический диск, в нутрии которого неизвестный ювелир поместил необычный камень круглой формы. Левая часть камня была ярко красной, и казалось, что внутри прыгают искры, заключённого в темницу всепожирающего пламени, а вторая половина камня была снежно - белой и внутри неё лениво шевелились облака.
– Наш мир очень древний и не всегда здесь было так, как сейчас, - Голос императора, казалось, принадлежал другому человеку, сильный звучный - это был голос молодого, уверенного в себе человека, а вовсе не дряхлого, высохшего старика. - Наши далёкие предки когда - то жили на поверхности Тартры. До сих пор на поверхности остались руины древних городов и остатки дорог. Но постепенно климат изменился, а вода ушла с поверхности планеты в глубь Тартры, и нам тоже пришлось уйти с поверхности, здесь, под землёй, мы сохранили свой мир таким, каким он был давным-давно, а на верху всё изменилось. Изменились растения и животные, приспосабливаясь к новым условиям, изменились те люди, которые остались на поверхности Мы тоже изменились. А теперь - о главном.
Он замолчал. Мы терпеливо ждали продолжения.
– Уже два года, как на Тартре не рождаются дети, а те, кто родились, оказались мёртвыми. Наши учённые провели все мыслимые и немыслимые исследования, но так ничего и не нашли. Мы думаем, что причина кроется где - то на поверхности, но там мы ничего не можем сделать - мы не приспособлены к жизни на поверхности, да и верхние люди нам не очень рады. Я прошу вас отправиться наверх и выяснить в чём тут дело.
Ах, ты - ж старый пердун! Как лихо он всё придумал! Они, значит, своими жизнями рисковать не хотят, а нашими, получается, можно. Я собиралась сказать всё это прямо в лицо императору, но Шарт вовремя дёрнул меня за руку, и я прикусила язык. Ладно, хрен с ним, промолчу пока, но потом я всё равно скажу этому старому козлу всё, что я о нём думаю.
Когда мы вышли из рубинового зала, Шарт набросился на меня:
– Ты, что, с ума сошла?! Это же император! Что ты о себе возомнила?!
Соф усмехнулся, догадываясь, что последует за этим.
– Император? - Заорала я. - Это он для тебя император, ясно? А для меня он - старый, гнусный козёл. Своих он жалеет… А нас, значит, можно хоть в мясорубку.
– Но я - то иду с вами!
– Ну, и тебя заодно. Одним больше, одним меньше, какая ему разница?
– Дура! - Выразительно сказал Соф. - Если бы ты не была такой щепетильной и, как все нормальные люди, слушала чужие мысли, ты бы, милая моя, знала бы, что Шарт - сын императора. Заметь - единственный сын, можно сказать, наследник престола.
Ну, ни фига себе! Среди нас, оказывается, принц крови!
– И, что, мне его теперь называть "ваше высочество"? - Спросила я нервно
– Совсем не обязательно - успокоил меня Шарт.
Наверх не хотелось никому. Шестидесятиградусная жара - это ещё не самое страшное, гораздо больше меня пугали хищные растения верхнего мира и, что бы мне ни говорили все остальные, я точно знаю, что растения не должны есть людей, вообще никого не должны есть! Деревья, цветы, кустики, ну что в них может быть страшного?…
– Ха, - усмехнулся Шарт, - ты ещё местных зверюшек не видела.
Точно, не видела, и видеть не хочу. Подозреваю, что местные зверюшки ещё хуже, чем местные растения.
Решено было подняться на поверхность ночью, когда будет хоть немного прохладнее, а до ночи нужно было успеть перестроить свои тела для этого непростого дела. Если Ари и Соф превосходно видят в темноте, то мы с Ирфом не так хорошо ориентируемся ночью. А ведь ещё надо подогнать кожу под местный климат, чтобы не сгореть.
Я тупо смотрела, как меняются мои глаза - становятся большими и жёлтыми, а кожа потемнела, и меня уже невозможно было узнать. Вообще - то неплохо получилось.
– Ты похожа на нурга - услышала я за спиной голос принца, вернее Шарта.
– Это ещё, что такое?
– Не что, а кто. Нурги - это верхние люди. Сам не понимаю, как они ухитряются выживать в таких условиях!
Я тоже этого не понимаю, как, впрочем, и того, как люди нижнего мира умудрились достичь такого уровня развития, живя в совершенно неестественных условиях: без солнечного света, под землёй.
Шарт похож на привидение - такой же бедный и хрупкий. Мы шли с ним по коридорам роскошного дворца. Он рассказывал о жизни на Тартре, и я тихо приходила в ужас. Мне не хотелось подниматься на поверхность!
Я думаю, что мы сами превращаем свою жизнь в ад и ожидание неприятностей гораздо страшнее самих неприятностей - именно это со мной и происходило. Бледная рука, схватившая меня за плечо, оказалась на удивление сильной.
– В чём дело?
– Я хочу сказать, что ты права. И самое трудное - это сделать первый шаг. Когда мы окажемся на поверхности, станет гораздо легче.
