Я был слишком стар, чтобы следовать его примеру.
Поджарый мистер Дэвидсон и молодой инженер перелезли через забор, а я, Отто и тучный ворчун обошли ограду, обогнув вокзал.
Сыщик и инженер с радиометром поджидали нас. Счетчик потихоньку пощелкивал. Идти по невидимому петляющему следу было даже увлекательно. Похититель оставил след и на асфальте, и на траве, сколько ни старался вилять. Если мы сбивались с верного пути, щелчки в приборе замедлялись или совсем исчезали. Тогда инженер отступал, пока звук снова не появлялся. Так мы дошли до трамвайной остановки. Здесь “грязная дорожка” кончилась.
Брюзга заворчал, требуя вернуться и немедленно составить обвиняющий железнодорожную компанию акт.
— Что вы, сэр! Неужели вы не хотите получить награду. Давайте подождем трамвая. О’кэй? — предложил детектив.
Толстяк нехотя согласился, поскольку молодой инженер его не поддержал и, очевидно, сам азартно увлекся поиском следа.
Трамвай особенно долго не приходит, когда его ждешь! Об этом нудно заявил жаждущий поскорее закончить дело инженер. Остальные были непоколебимы.
Но, прежде чем трамвай с грохотом подкатил к нам, счетчик застрекотал, словно прикоснулись палкой к вращающейся шестеренке.
— Вот это да! — воскликнул молодой инженер. — Трамвай радиоактивен!
— Значит, на нем нельзя ехать? — опасливо спросил Отто.
— Это дело пассажиров и трамвайной компании, а не наше, — пробурчал толстый инженер. — Мы, естественно, сообщим куда следует.
— Может быть, посоветовать всем выйти? — робко предложил я.
— Нас просто высмеют, уверяю вас! — запротестовал детектив. — Ведь пассажиры заплатили за проезд!
Словом, трамвай ушел, а мы двинулись следом.
Так прошли по рельсам несколько остановок. Вдруг счетчик застрекотал, как телетайп.
— Приехали, — заявил мистер Дэвидсон. — Давайте искать, куда он направился.
Счетчик оказался удивительно чуткой ищейкой, хотя не имел ни ошейника, ни поводка.
Похититель, очевидно, посчитал себя здесь в безопасности и уже не вилял, как у вокзала, а шел прямой дорогой к дому, который оказался в пяти минутах ходьбы от трамвайной остановки.
Мы вошли в подъезд. Треск усилился. Должно быть, здесь похититель задержался, докуривая сигарету. Мистер Дэвидсон нашел окурок и спрятал его в бумажник.
— У него дети в квартире или жена не терпит табачного дыма, — уверенно заявил сыщик.
— Кто бы там ни был, но дальше идти опасно, — завел свою песню толстяк, — Да и полицию надо предупредить.
К его брюзжанию присоединился и франтоватый инженер, который был неробкого десятка.
Детектив тоже согласился со специалистами; в дом мы не пошли, а мистер Дэвидсон и молодой инженер взяли такси и поехали на завод за защитными костюмами.
Они вернулись примерно через час в полицейской машине с мигающим фонарем на крыше.
Тут же на месте, к величайшему удивлению прохожих, мы облачились в неуклюжие костюмы. Надев их, мы вполне могли вообразить себя на Луне, как заметил наш усталый щеголь. Теперь мы не узнавали друг друга. Только шериф, выделявшийся завидным ростом, был заметен. Прежде он был мясником. Он пожелал непременно перецепить свою шерифскую звезду на защитный костюм.
“Космическое” одеяние пригибало меня к земле, по которой, надо заметить, я и в обыкновенном костюме хожу не слишком проворно.
Подъем на четвертый этаж не только для меня, но и для Отто и старого инженера был сущим мучением.
Инженер с аппаратом остановился перед дверью. Шериф резко позвонил, а потом стал пинать дверь ногой.
Дверь открыла перепуганная изможденная женщина с девочкой лет шести на руках.
О, я понимаю, было чего испугаться! Шесть человек, выряженные, как на маскараде, вошли в квартиру.
— Сюда! — Шериф, отстранив рукой хозяйку, пропустил вперед инженера с аппаратом.
Аппарат заставил нас повернуть направо и мимо туалетной комнаты привел на кухню.
Инженер водил счетчиком, словно обнюхивая всю убогую обстановку, наконец указал на полку.
— Боже! Что вы ищете? Это же сахарница! — изумилась бедная женщина.
Мистер Дэвидсон с завидной отвагой движением фокусника снял с полки сахарницу. Счетчик залился соловьем, словно аккомпанировал цирковому аттракциону.
В сахарнице лежала ампула. Инженер с помощью каминных щипцов извлек ее.
— Где ваш муж, мэм? — грозно спросил шериф.
— Он болен, сэр. Как пришел утром, так и не встает с кровати.
— Так. А когда совершена кража в пакгаузе? — обратился он к Отто.
— Как раз с того времени он в постели, сэр, — опередил ответ железнодорожника Дэвидсон.
— Как вы смеете? — возмутилась женщина. — Заболеть человеку не дают! Выряжаются бог знает как, врываются в частную квартиру! Я буду жаловаться…
— Жаловаться будете врачам, — грубо оборвал ее шериф, поглаживая свою звезду на скафандре, — ведите нас к мужу. Кто он такой?
— Смит, каких много. Копал землю, таскал тяжести. Сейчас без работы. И даже пособия по безработице уже не получает. Срок вышел. А у нас дети. Он болен, не может встать.
— Поднимем.
— Да покарает вас бог за такие слова!
— Карать будет не меня, мэм. Давайте сюда своего мужа! Стаскивайте с постели, не то мои молодцы сделают это без вашей помощи!
— Я здесь. Я сам встал, — послышался слабый голос из коридора. В двери показался человек со впалыми глазами на бледном лице.
— Мне нужно от вас полное признание. Чистосердечное. Где вы взяли эту штуку? — И шериф показал на лежащую рядом с сахарницей вынутую из нее ампулу.
— Я нашел ее, сэр. Кто-то обронил. Если бы я знал, что она представляет ценность, то непременно отнес бы в полицию.
— Так. Кто-нибудь бывал у вас в квартире после хищения ампулы?
— Шериф? Это вы? Я не узнал вас в этом костюме. Ко мне заходили приятели посмотреть находку.
— Да? А где ты ее нашел? В пакгаузе?
— Может быть, сэр. Я случайно забрел туда… в поисках работенки. Помочь там… или что.
— Так что же, она валялась под ногами? Отвечай и не виляй!
— Под ногами, сэр.
— Она валялась внутри свинцового контейнера!
— Ящики были рядом, сэр. Это точно.
— Так. Ну и зачем ты показывал ампулу приятелям?
— Они сказали мне, что в ней дорогое лекарство, сэр. А у моей жены рак. Видите, как она выглядит. Двое детей. Работы нет, а лечиться надо.
— Теперь и тебе самому надо будет лечиться. Собирайся в тюрьму!
— За что, сэр? Я же нашел эту дрянь!
— Нашел, нашел, не спорю. Внутри свинцового контейнера, который ломом вскрывал. Где он, твой лом? Куда ты его забросил?
