- Сегодня я подарю тебе Мир.
- А что я смогу подарить тебе?
- Его отражение в твоих глазах, счастье мое.
И прошел еще один день.
- Любимая, почему ты не спишь?
- Я смотрю на огонь, я была им, но не знала, что он так красив.
- Посмотри лучше в небо, мой цветок.
- Я знаю, там горит и наша звезда. Но почему она алая?
- Она горячая, как кровь...
"Спи, нежность моя, спи, прекрасная моя, спи, чистая моя. Я рядом, и я не сплю. И никакому злу я не позволю коснуться тебя... ведь я не сплю."
- Значит, я не стану Светлой Королевой?
- Нет! Ты жалеешь об этом?
- Конечно, нет, я же с тобой. Только мне очень страшно.
- Почему?
- Это от счастья. Это как смерть. Когда понимаешь, что не можешь жить без кого-то, она подходит совсем близко... А я так счастлива, что...
- Не бойся, мы будем вместе до самого конца...
И прошел еще один день. Лунный свет стелился дорогой под копытами их коней, вечерние сумерки и рассветный туман создавали для них прекраснейшие дворцы и замки. Облака стелили постель, а Солнце дарило драгоценные камни - игрушки красоты.
Она смеялась и целовала его, и он улыбался, но боль безумия застыла навеки в сердце его. Ее тело было светом, кровь - огнем, а глаза бездной...
И горела в небе их Звезда.
И прошел еще один день.
И счастье их не знало предела.
И согревался Мир их любовью...
"Еще немного, ну еще немного. Я знаю, что совершаю преступление, я уже вижу это, но я всего лишь человек... О, Звезда моя, прости меня, если можешь. Я выполню то, что должен, но не сейчас, не сейчас..."
И горела на небе их Звезда...
И прошел еще один день...
И наступила ночь. И заснул Мир. И заснула страсть, как засыпает море в горячий безветренный полдень, по-прежнему тая в себе бездну. И она заснула у него на груди, слушая тихие слова любви, которые не должен был он говорить. А он все смотрел и смотрел на нее, уже не в силах ничего говорить, и все крал и крал мгновения у вечности, разделявшей их. Она спала, и счастьем светилось ее лицо. И тогда он достал кинжал, тонкий, острый и длинный, и одним ударом пронзил ей сердце. Она даже не вздрогнула, не исказились ее прекрасные черты, не потревожила смерть ее сна. А кинжал лишь чуть замерцал зеленоватым призрачным светом, омылся в алой крови и снова стал просто оружием. И погасла над миром их звезда. И снова поднялась его рука, чтобы пронзить другое сердце, но нестерпимым огненным холодом обожгло ее, и выронил он клинок...
И снова в огромном зале Пограничной башни горел камин. И снова были здесь все одиннадцать Высоких Лордов Светлого Круга. Но сейчас они были здесь, чтобы судить преступника и покарать его. И Пятый Капитан Границы стоял перед ними, склонив голову.
- Ты нарушил свое обещание, данное нам и Звезде, - продолжал свою речь Лорд Власти. - Ты предал Светлые Миры.
- Подожди, - вдруг остановил его Лорд Истины. - Пусть говорит он.
И Капитан Границы поднял голову.
И все Лорды отвели глаза, встретившись с ним взглядом.
- Я убил ее, - тихо промолвил он.
Потом повторил громче:
- Я убил ее.
- Но почему?
- На ней была Печать, Печать Мрака. Я Пограничник и умею видеть это. Ваше предсказание было верно, но вы неверно истолковали его. Если бы ничего не случилось в пути, и она стала бы женой Светлого Короля, тогда Живые Миры были бы обречены. Я был с ней, и видел Печать...
- Почему же ты не доставил ее пленницей в Замок Светлого Круга, раз не доставил к Королю? Это было важно.
- Вы не сможете понять. Я любил ее, я дал ей столько счастья, сколько мог, а когда в ней стала пробуждаться Тьма, я убил ее. - Мертвое спокойствие было в его голосе, а глаза горели огнем, сжигавшим душу. - Я любил ее и не хотел отдавать вам, и не хотел, чтобы ее взяла Тьма. И она умерла, неся в душе свет...
Он снова замолчал и опустил голову.
- Он говорит правду, - тихо промолвил Лорд Истины.
- Но приговор наш будет суров. Ты умрешь...
- Не вам что-либо менять в моей судьбе. Надо мной нет власти даже у Светлого Круга. - Он вытянул руку вперед, разжал кулак - на ладони Пятого Капитана Границы отчетливо мерцало голубоватое изображение Звезды Единой символа Хранителя Мира.
Потом он повернулся и вышел.
Долго молчали Лорды, сидящие у огня. Наконец Лорд Смерти нарушил это молчание:
- Да, его приговор более суров. Он обречен жить...
