Ознакомительная версия.
– Перестаньте! Он более не опасен. Я знаю, что у вас проблемы с Ай-Кью. Но неужели же его не хватает даже на то, чтобы уразуметь очевидное? Подумаешь, он придушил одного из вас… Это значит, что остальные дебилы точно уж останутся целы. Ведь он же израсходовал силы. Он чувствует себя сейчас точно также, как чувствовали бы себя вы, дармоеды, если бы вдруг вас выбросило в открытый космос! Включите воображение: сколько бы вы сумели там сожрать гамбургеров? Да первый же бы застрял в горле. Точней сказать – его бы там наизнанку вывернуло в момент, ваше горло.
И низенький цинично-веселый человек в белом остановился у самой кромки.
Морская пена, пузырящаяся в луче, заскользила прочь от его ботинок.
Таким же неуловимым и непроизвольным движением отхлынули от мистера Хайзера находящиеся на заваленном гильзами песке растерянные вооруженные люди. Словно завороженные, они стояли без движения и смотрели, как прибывший человечек, чуть скособочив плешивую голову на короткой шее, последовательно и цепко изучает произошедшее.
ЖОНГЛИРОВАНИЕ ГОЛОВАМИ
Хайзер стоял на неком подобии подиума около южной стены Хрустального кабинета, называемого еще Великим. Не за его размеры, хотя таковые были весьма значительны.
Перед хозяином кабинета на стене висел плазменный широкий экран. С него внимательно глядели на Хайзера напряженные старческие и средних лет лица с приклеенными улыбками.
Глядели не в переносном, а в прямом смысле. Присутствующие на экране Хрустального находились одновременно в собственных кабинетах, на мониторах которых им точно также предстоял Хайзер. Словом, происходила виртуальная конференция. Точнее, как это называл хозяин Хрустального, он принимал плац-парад.
– Ваша информация поразительна, мистер Хайзер, – заговорил старик, чье блеклое морщинистое лицо с японским разрезом глаз чем-то неуловимо напоминало вялый кленовый лист. И сразу это лицо увеличилось и выскочило по центру плазменного экрана, как выдернутое с его виртуального дна незримым пинцетом. Изображения же прочих участников конференции, наоборот, поуменьшились – и закружились на заднем плане в каком-то непринужденном вихре. Они напоминали тасуемую колоду карт. Или – расслабленное мелькание пустотелых шариков, попавшихся в руки опытного жонглера. А листокленоволиций узкоглазый старик произносил в это время: – Но только какое же отношение это может иметь… к Оружию?
– Если бы вы не побоялись лично побывать там, мистер… э… не важно, – отвечал Хайзер, – то вы бы кое-что видели. И это сделалось бы прямым ответом на ваш вопрос. Зверь, вытащенный мною из бездны, с помощью какого-то фокуса притянул к себе нашего сержанта, словно магнит – железку. И в несколько секунд высосал из него досуха мозг, внутренности и кровь. Мои дармоеды влепили в Зверя почти что весь свой боезапас, а он еще жил, когда мы разрезали его на куски и запихивали их в дюары с жидким азотом.
– Однако, сэр, – нерешительно заговорил кто-то другой и сразу же этот другой был выхвачен из мельтешения шариков над руками невидимого жонглера и увеличен, и помещен по центру экрана и умерло изображение старика.
– Какой беспрецедентной живучестью ни обладай Зверь, она едва ли защитит его на уровне моря, когда он привык обитать, как минимум, километром ниже, – продолжил новый участник. Пожалуй, более всего видом напоминал он пожилого загорелого фермера и на нем нескладно сидел мундир генерала береговой службы. Возможно, это и предопределило стиль ответа ему.
– Наверное, вы подумали, генерал, – парировал мистер Хайзер, – что я собираюсь разводить моего Зверя, словно бычков в загоне, а после натаскивать его потомство на марш-броски по пересеченной местности и ставить вам под ружье? Успокойтесь. Глубоководный гость интересует меня исключительно в качестве сырья для генной инженерии. Мы выделим из его генома функциональные блоки, которые отвечают за сверхживучесть, за агрессивность (кстати, вы созерцали когда-нибудь морды глубоководных рыб, просто морды?), а также и за различные боевые паранормальные способности. Затем мы совместим это все в едином геноме с такими же блоками сухопутных существ – приматов или людей, например. А после этому гомункулусу будут вживлены устройства для дистанционного управления и дистанционной же ликвидации. И вот вам идеальный солдат! Он станет очищать территорию противника не хуже ядерного гриба или бактериального облака. Причем, в отличие от последних, завоеванная земля не будет после деятельности его отравлена.
– Вот это большой вопрос, – внезапно прозвучал новый голос из мельтешащего хоровода. И обладатель его был мгновенно выхвачен виртуальным пинцетом «за ушко да на солнышко» и помещен в центр. В отличие от предшественников у него не было тускло-внимательных глаз собаки, в которых прочитывается вечная мысль о палке. На человеке был бирюзового цвета лабораторный комбинезон, и взгляд его говорил: «какого хрена ты оторвал меня от интересного опыта».
– Что еще? – с деланным равнодушием отозвался хозяин Хрустального кабинета, слегка напрягшись.
– Попробую пояснить на доступном уровне, – с едва заметным сарказмом ответил новый участник дискуссии, поблескивая с экрана голым, словно бильярдный шар, черепом. – Вы пробуете составить одну картинку, сочетая фрагменты двух пазлов различного формата. И что получится? Какое-то время эти фрагменты будут держаться вместе, да… но потом – рассыплются. И мелкие обломки вашей ублюдочной картинки загрязнят местность еще похуже, чем радиация и бактерии.
На краткое мгновение в кабинете повисла тишина и, казалось, в мире все замерло. И только виртуальный жонглер в глубине сияющего небесной голубизной экрана все продолжал непринужденно-размеренную манипуляцию с головами.
Красноречивая мысль просияла на лице Хайзера: «ох, если бы у меня только было, кем тебя заменить…». Но, научившись еще в начале карьеры не давать волю эмоциям там, где это не сулит выгоды, он отвечал вполне мирно:
– А если без аналогий?
– Пожалуйста, – осклабился собеседник. – Вы перемешиваете два генома. Один – высокоорганизованного существа. Другой – какого-то глубоководного моллюска или кто он есть у вас там. Подобными художествами занимались еще в начале века. И практика показала, что генетические конструкции такого рода не обладают устойчивостью. Никто не может безнаказанно перескакивать через целый пролет лестницы эволюционных ступеней. Такие синтетические геномы разваливаются, давая опасный материал для мутаций вирусам и бактериям. Похоже, после того, как вы дезактивируете ваших суперсолдат, над завоеванными землями можно будет повесить транспарант: добро пожаловать в мир болезней!
Ознакомительная версия.
