II
Через три недели после указанного срока сфера была завершена, за исключением приспособлений, которые должны были сделать жилые помещения пригодными для жилья. Мои читатели помнят сообщения о строительстве сферы, которые появлялись в газетах по всей стране, поэтому нет необходимости повторять их здесь. Как вы знаете, природа сферы держалась в строжайшем секрете. Однако было высказано много чудных предположений, ни одно из которых не было и близко к истине, большинство высказывалось в пользу какого-то нового генератора энергии, и действительно, он выглядел примерно так, когда лежал в своей нише.
Построенный недалеко от большого сталелитейного завода в Питтсбурге, чтобы быть рядом с нашим источником поставок, шар затмевал все, что находилось поблизости, насколько это было возможно, поскольку его размеры были поистине колоссальными.
К модели, которую мы видели в кабинете Доктора, было добавлено кольцо на экваторе, если можно так выразиться, сферы. Это кольцо шириной восемьдесят пять футов, толщиной сорок футов и внутренним диаметром шестьсот футов удерживалось на месте огромными радиальными рычагами, жестко прикрепленными к оси. Она была ячеистой по структуре, состоящей из шестнадцати ячеек. В каждой из этих ячеек было размещено индивидуальное высокочастотное устройство для каждого ионизирующего элемента, который проецировался через стенки его ячейки. Эти элементы представляли собой полые кварцевые стержни, сужающиеся от фута в диаметре там, где они выходили из гнезда, до шести дюймов на внешних концах, на расстоянии тридцати футов. Гнезда, в которые они были установлены, были из того же материала, вогнутые по форме.
Изготовление этих кварцевых изделий само по себе было инженерным подвигом. Раньше никогда не формовалось столь большого объема этого материала, и только благодаря одному из изобретений Харви, атомной флэш-печи, мы смогли их изготовить. В флэш-печи мы разрушили атомы определенного элемента, который был помещен рядом с фрагментами чистого кварца. Выделившееся таким образом тепло немедленно расплавило кварц, и, хотя он все еще был пластичным, ему придали форму, похожую на раскаленную добела сталь. Полное описание инженерных трудностей и того, как они были преодолены, те, кто интересуется этим этапом работы, найдут в журнале Engineering Quarterly.
Пространство в ячейках, не занятое механизмом перемещения, было приспособлено для хранения, размещения экипажа и т.д. Однако никаких окон или иллюминаторов предусмотрено не было из-за вредного воздействия интенсивных лучей от ионизаторов. Только в пилотской кабине, прикрепленной к самой нижней камере, можно было получить кое-какой обзор из сферы, и то только через тяжелые окна из свинцового стекла, которые поглощали все лучи, кроме самых интенсивных.
Соединительные мостки и переходы, наряду с серией небольших лифтов, обеспечивали легкий доступ в любую часть сферы. Двигатели, которые должны были приводить в движение полусферы, были самыми большими атомными двигателями, которые когда-либо были сконструированы, и были распределены в два комплекта по три, каждый из которых был подключен непосредственно к полусферам на их ободе и так синхронизированы, что каждое полушарие вращалось с точно такой же скоростью.
Для того, чтобы можно было компенсировать любое изменение внешнего сопротивления движению этих двух половин сферы, система небольших водяных балластных цистерн была устроена таким образом, чтобы при необходимости можно было изменять момент инерции полусфер, чтобы кольцо всегда оставалось неподвижным. Они управлялись из кабины пилота, откуда также регулировались ионизаторы и генераторы тока, протекающего по проводке сферы.
Пробный полет шара был совершен тайно одним холодным дождливым утром, около двух часов. Почти все сотрудники лаборатории были привлечены к работе в качестве экипажа. Наш главный механик выступал в качестве инженера с тремя помощниками из своего персонала. Харви с другим помощником отвечал за генераторы лучей, в то время как Доктор и я занимали кабину управления.
По сигналу, поданному инженеру, большие полусферы медленно и плавно начали вращаться, с каждой секундой набирая скорость, пока в течение десяти минут они не начали вращаться с расчетной скоростью, необходимой для того, чтобы поднять нас, когда ток прошел через многие мили провода, покрывающего их. Доктор закрыл выключатель, который приводил в действие реле, и посмотрел на амперметр перед собой.
– Если мои расчеты не ошибочны, мы поднимаемся”, – сказал он. Было слишком темно, чтобы разглядеть землю внизу, но, наблюдая за барометром, я заметил падение столбика.
– Согласно показаниям, мы поднялись на двести футов, но я ничего не почувствовал, когда мы покинули взлетную площадку, – ответил я.
– Я не думал, что мы это сделаем, – возразил Доктор. – Я намеренно уменьшил наше ускорение.
Теперь, когда мы были значительно выше окружающих зданий, я мог смутно видеть огни города сквозь пелену дождя. Еще один взгляд на барометр показал, что мы быстро поднимаемся и скоро окажемся над облаками.
– Давайте поднимемся выше облачности, – сказал наш пилот, – и для разнообразия посмотрим на звезды. Я не видел их несколько недель.
Очень осторожно увеличивая скорость и ток, Доктор добавил:
– Пять тысяч футов должны вывести нас из облаков.
Я посмотрел на барометр и на высоте четырех тысяч футов заглянул за стекло.
– Открой окно, луч не горит, – скомандовал шеф.
Я повиновался. Воздух был прохладным, но свежим и бодрящим.
– Это первый хороший глоток свежего воздуха за долгое время, – сказал я, делая глубокие вдохи. – На юго-востоке находится наш старый друг Орион, Сириус только восходит.
Доктор подошел и встал рядом со мной.
– Интересно, сколько времени пройдет, прежде чем мы сможем разорвать узы, удерживающие нас на этой земле, и посетить некоторых из наших ближайших соседей в космосе, – сказал он.
– Я часто видел сны о таком путешествии наяву, – сказал я.
– Что ж, мечты иногда сбываются, – заметил Доктор, – но мы должны продолжать наши опыты. Мы должны вернуться примерно через час.
Я закрыл окно, и Доктор вернулся к панели управления. Ряд переключателей замыкался один за другим, и когда каждый из них поворачивался, циферблат под ним медленно вращался. Указатель скорости сбоку кабины медленно поднимался по шкале, пока не остановился на восьмидесяти милях в час.
– Пока этого будет достаточно, – сказал Доктор. – Пока я не буду полностью уверен, я не хочу рисковать.
В течение часа мы тестировали сферу всеми возможными способами, поднимая, опуская, поворачивая, пока Доктор не убедился в полном ее контроле. Слабый румянец на востоке неба предупредил нас о приближении рассвета и о том, что нам пора возвращаться. Каждое наше движение автоматически записывалось на прикрепленную к стене таблицу – мое собственное маленькое устройство, которое позволяло нам без колебаний возвращаться на исходное место. Мы медленно опускались, пока не увидели путеводные огни двух помощников, которых мы оставили позади. Затем, без заметного толчка, огромная сфера снова легла в свою колыбель.
Двигатели были отключены, и
