Ознакомительная версия.
Рухнул плашмя на песок, ободрал руки, сухие песчинки угодили в глаза, набились в ноздри.
– Ты ранен? Куда? – тут же затормошила Олега Ингера, перевернула на спину.
– Бедро… – прохрипел он.
Он хоть и не медик, но все же в курсе, что если перебило бедренную артерию, то нужно как можно быстрее наложить жгут, иначе сдохнешь не от шока и не от самой раны, а от потери крови…
Его трясло, почти ничего не видел, чувствовал, как его ощупывают. Когда рука Ингеры задела то место, куда угодила пуля, он не выдержал и застонал.
– Ничего, сейчас я тебя перевяжу… – Затрещала ткань, потом еще раз, уже громче. – Ты меня вытащил, друг, и я тебя вытащу…
Накатила очередная волна дрожи, куда более сильная, чем предыдущие, и зубы Олега залязгали. Открыл рот, пытаясь сказать, что не нужно, что он сейчас откроет новую «дырку», на этот раз в свой мир, на Землю, прямиком в собственную квартиру, что там они будут в безопасности. Но язык не послушался, из горла вырвался лишь судорожный всхлип.
Затем он вспомнил, что да, на родину может вернуться, но окажется при этом на вершине заросшего березами холма, и что оттуда до квартиры еще ехать на электричке, а потом на метро…
Ингера вроде бы что-то говорила, но он не понимал, даже слов не различал.
Представил себя с забинтованной ногой и костылем и ее рядом, и они в таком виде входят в вагон, и это показалось до ужаса, до колотья в боку потешным, но смех выпил из тела последние силы, и Олег провалился во тьму.
Когда выплыл из нее, не сразу осознал, где именно находится…
С одной стороны море, серое и ленивое, с другой тянется гряда дюн, над тем и другим плывут клочья тумана. Видно не дальше чем на десять метров, от тишины звенит в ушах, и никого, ни единого живого существа рядом.
Подняв голову, обнаружил, что левое бедро у него забинтовано – крепко и умело.
И тут воспоминания хлынули потоком – ночь в учебном лагере, их попытка добыть «компас», выстрелы, рванувшая ногу боль и побег через «дырку», склонившаяся над ним Ингера…
Куда она делась, интересно? Перевязала, а затем бросила? Не может такого быть… Хотя что он на самом деле знает об этой девушке?
Одно хорошо – он в Центруме, а значит, в любой момент сможет вернуться домой, хоть прямо сейчас… Бросить ее, как бросила она его, и навсегда забыть об этой взбалмошной уроженке Сургана…
Слабость вынудила Олега уронить голову обратно на песок, он облизнул пересохшие губы, подумал о том, что сейчас отдал бы все, заплатил бы любые деньги за глоток воды! Нет, сил пока мало, надо подождать, отдохнуть и только затем рвать когти из этого мира.
Услышав протяжный, раскатистый скрип, в первый момент решил, что тот ему мерещится.
– Вот сюда, немного осталось, – донесся из тумана знакомый голос, и Олег встрепенулся. Ингера? Не бросила его?
В ложбинке между двух дюн из марева выступили две фигуры, одна повыше, другая пониже, и вторая толкала перед собой тележку, чьи колеса и издавали мерзкий скрип.
– А, вот он! И в сознании! – воскликнула девушка и кинулась к нему. – Ты как?
– Н-ничего… – сумел ответить Олег. – Это кто?
Следом за Ингерой шел старик-священник, судя по зеленой рясе и алому кушаку, принадлежавший к Ордену Дарующих Благо, самому древнему из всех, что входили в церковь Цада. Был он малоросл и сутул, лысина его блестела от пота, борода напоминала козлиную, но темные глаза смотрели зорко, а в движениях не ощущалось дряхлости.
– Отойди в сторону, девица, и не галди! – воскликнул старик голосом тонким и воинственным. – Как создал Владыка ваше племя бестолковым и суетливым, так за то не мне его судить, но ты-то понимать должна, где место твое, и не покидать его без нужды!
Ингера, к удивлению Олега, послушалась, безропотно отодвинулась, разве что шепнула ему на ухо:
– Это отец Силестр, он у Праведников Чужемирья служит, это церковь ближняя. Поможет нам.
Говорила она теперь по-цадски безо всякого акцента, словно родилась тут.
– А ты, муж, чья плоть от муки вопиет, тоже особо не вякай, когда я тебя осматривать буду, – сообщил священник, останавливая тележку и снимая с нее чемоданчик из темной кожи. – Я в своем приходе и предстоятель перед Божественным Оком, и пастырь, и судья, и лекарь…
Ну да, тут, в трущобах на окраине Лирмора, к югу от Серебрянки, только такой «батюшка» и выживет, другого местная голытьба уважать не будет, и в храм не пойдет, и ничего не поднесет.
В чемоданчике обнаружились бинты, скальпель и прочая медицинская приблуда.
– Повязку ты, девица, сделала как надо, – одобрил отец Силестр. – Так, а ну-ка…
Олег заскрипел зубами, когда священник начал отдирать присохшие к ране полоски ткани. Вновь накатило головокружение, туман над головой из серого стал ярко-желтым, а затем и вовсе алым.
– …не задета, это хорошо, – выплыл из гула крови в ушах фальцет отца Силестра. – Заражения нет, это тоже слава Владыке. Сейчас промою рану, а ты дай ему попить пока. Вон какой бледный муж-то наш раненый.
К губам Олега прижали горлышко фляги, и он сделал несколько глотков.
– Отлично, да тут вообще не о чем беспокоиться – продолжал болтать священник. – Несколько дней, и будет бегать, словно отрок несмышленый, коими мы все были когда-то…
Он говорил что-то еще, но Олег не слушал. Мысли кружились в голове точно рой мотыльков, и он пытался собрать их в некую связную конструкцию…
Можно уйти на Землю, едва вернутся силы, и лечиться там, где есть современное медицинское оборудование, лекарства и врачи; но в этом случае он рискует потерять след «компаса», да и Ингеру с собой не возьмешь, а оставлять ее одну в опасности как-то не по-мужски. Опасность есть, их будут искать, едва Цагене узнает, что из лагеря удрали захваченный проводник и прыткая барышня родом из Сургана.
Можно остаться в Лирморе, откуда сподручнее выяснить, куда пропал «компас», и вернуть его…
– Так, а теперь давай, муж, раной изнуренный, поднимай свою задницу с песка, – объявил отец Силестр, и Олегу пришлось от размышлений на некоторое время оторваться. – Помогай, девица, не стой столбом.
Заново перебинтованная нога болела куда меньше, но все равно Олег дергался и шипел через сжатые зубы все время, пока его сначала усаживали, затем помогали встать и перебраться на тележку.
– Вот так-то лучше, – с удовлетворением сказал отец Силестр и осенил себя знаком Священного Ока. – Если будет на то воля Владыки, то мы до церкви нашей доберемся, есть у меня комната для гостей, в ней поместитесь пока. А там поглядим, что и как.
Ознакомительная версия.
