Ознакомительная версия.
Принцесса покрылась красными пятнами и выбежала из комнаты. Манро неловко поклонился и тоже вышел. В комнату немедленно проскользнула Джарита.
— Вы их прогнали, мой господин? Правильно. У нас давно болтают, что принцесса хочет обручение изобразить. Чтобы ревность у вас вызвать…
— Симеон не вернулся? — перебил ее Найл.
— Нет, мой господин.
— Плохо. Мне нужно знать ответ Хозяина, Очень нужно.
Найл подошел к окну, туда, где недавно столь соблазнительно красовалась Мерлью, закрыл глаза и попытался избавиться от толпящихся в голове мыслей, отрешиться, стать посторонним для них, вытолкнуть прочь. Первой удалось избавиться от самой крупной и тяжелой — от опасности со стороны пауков. Она покинула мысли с огромным трудом, сопротивлялась, цеплялась за края сознания, словно живое существо. Потом осталась горечь. Горечь, какую он, оказывается, испытывал оттого, что принцесса Мерлью уже никогда не будет рядом с ним. Она выходит замуж. Найл не выталкивал эту мысль. Он смирился с нею. И горечь постепенно истаяла. Потом стала заметна простая естественная надобность: ему хотелось справить малую нужду. Это как раз проще всего — Найл сходил в туалет, вернулся обратно и вновь отрешился от происходящего вокруг.
Оставались совсем простые, незаметные в повседневной суете мысли. Он уже очень давно не видел брата, не видел матери. Найл взглянул на эти мысли со стороны, не ассоциируя их с собой, а просто наблюдая, словно за одинокими путниками в собственном сознании. И мысли удалились. Сознание осталось чистым и свободным. Правитель открыл глаза, одновременно открывая свою бескрайнюю суть, впуская в нее вибрации ауры огромного города, расширился, впитав всю ауру в себя, накрыв своей безграничной сущностью, и мгновенно понял, что с этим гигантским организмом, доверенным ему Богиней Дельты, все в порядке. Город даже не подозревает о нависшей опасности. Найл коснулся всех вибраций, всех нитей, составлявших существо города, заглянул в каждый уголок, но ничего не предвещало беды. Организм жил своей жизнью, бодрый и здоровый… Удивительно приятное ощущение — быть бодрым и здоровым.
Правитель не заметил, как стемнело. Он очнулся от робкого кашля Джариты:
— Вы не желаете поужинать, мой господин?
— Нет, спасибо.
— Вам нужно отдохнуть, мой господин. Вы выглядите усталым.
— Да нет, все в порядке, Джарита. — Усталым Найл себя не чувствовал.
— Все хорошо.
Он положил левую руку девушке на плечо, приблизил ее к себе. Другой рукой погладил длинные густые волосы. Левая рука сама собою опустилась на упругую девичью грудь. Служанка застенчиво улыбнулась, покорно скинула одежду и отошла к дивану у стены.
Найл колебался совсем недолго — зов тела оказался слишком сильным. Он разделся, лег на девушку и резко вошел в нее, на этот раз вполне сознательно следя за происходящим обменом энергии.
В отличие от Нефтис, Джарита не брала, она отдавалась, отдавалась телом, душой, энергией, и только крепкие объятия не вязались с внешней покорностью. Он ощутимо, словно вино, пил ртом ее умиротворяющую робость, самопожертвенность, взамен отдавая через пенис свою энергию до тех пор, пока в последней, сладостной судороге вместе с энергией в нее не вошло его семя. И тут же, наполненный покойной энергией Джариты, он провалился в сон.
Через несколько минут Найл проснулся. Девушки рядом не было. Он поднялся, дошел до своей комнаты и забрался в постель.
Вскоре, сквозь полудрему, Найл почувствовал рядом тепло девушки. Он притянул Джариту к себе, стал целовать ее шею, губы, глаза, но вместо тихой и спокойной энергии ощутил в ней свою собственную взбалмошную суть. И тогда он окончательно заснул.
Разбудил Посланника Богини всклокоченный, запыхавшийся Симеон:
— Найл, вставай! Пауки город оцепили!
— Как? Почему? — ничего не понял спросонок правитель, сел в постели и затряс головой. Джарита испуганно спряталась под одеялом.
— Цепью стоят вокруг города, дороги паутиной перетянули.
— Почему?
— Это еще не все. Начиная с квартала рабов, они прочесывают город.
— Подожди. — Найл встал, надел тунику, натянул башмаки. — Ты только пришел?
— Да!
— У Хозяина был вчера?
— Был. Он сказал, что если люди-убийцы не упомянуты в Договоре, значит, защита на них не распространяется. А как отличить убийц от нормальных жителей, мы должны решать со Смертоносцем-Повелителем.
— А пауки оцепили город?
— И прочесывают. Все, я на остров детей убегаю. Не дай Богиня что случится.
Оставшись один, правитель несколько секунд осознавал услышанное, потом громко позвал:
— Нефтис!
Начальница охраны распахнула дверь, прямо на пороге опустилась на колено:
— Простите мой господин! Стражница будет сурово наказана.
— За что?
— Пропустила постороннего к вам в спальню без доклада.
— А-а, — махнул рукой правитель. — Не до того. Немедленно приготовь коляску.
— Слушаюсь, мой господин.
Найл отобрал у незнакомой полуодетой служанки кувшин с водой, вылил ее себе на голову, пригладил волосы, заскочил в спальню, сделал пару больших глотков из кувшина с вином и сбежал с крыльца.
Коляска уже ждала. Гужевые мужики хлопали заспанными глазами, переминались с ноги на ногу и недовольно бурчали. Правитель запрыгнул на покрытое мелкой росой сиденье и приказал:
— В квартал рабов, быстро.
Мужики побежали по дороге, а позади, громко шлепая сандалиями, преданно затрусила Нефтис. Найл захотел было отослать ее обратно, но затем передумал, остановил коляску и приказал девушке сесть рядом.
— Что-нибудь случилось, мой господин? — спросила она.
— Пока не знаю, Нефтис. Посмотрим.
Тем временем гужевые, потея от натуги, затянули коляску на холм. Стало видно, как от заводи, раскинувшейся в квартале рабов, медленно движется цепочка серых точек, пересекающая весь город. Пауки никуда не торопились. Они останавливались у каждого дома, ждали, пока несколько вошедших внутрь смертоносцев выберутся из окон с противоположной стороны, продвигались еще на несколько шагов, снова останавливались, терпеливо и тщательно выполняя свое задание. Найл готов был отдать полжизни, лишь бы узнать какое.
Вскоре коляска приблизилась к цепи. Сразу четыре смертоносца кинулись навстречу, и внезапно правитель почувствовал, как его сознание грубо и неумело прощупывается пауками. Такого не случалось уже очень давно, и Найл разгневался. Говорить вслух ничего не пришлось — пауки немедленно рухнули в пыль в ритуальном приветствии.
— Просим простить, Посланник Богини, но мы выполняем приказ Смертоносца-Повелителя.
Ознакомительная версия.
