Мы свернули на Седьмую улицу и, ориентируясь по иллюминации деловой части города, прошли через опрятный район многосемейных домов. Я знал, что вскоре здесь появятся трущобы.
Станция располагалась на сравнительно небольшой площади и занимала около десяти кварталов, ограниченных складами, дешевыми гостиницами и фабриками. Реджелин назначил встречу в гостинице «Космопорт», которая находилась всего в трех кварталах от общевойскового штаба. Мы вошли в темный вестибюль и направились к стойке.
— Комнату на двоих, — сказал я. Разбуженный клерк сонно приподнял голову и, с трудом различая меня, ворчливо ответил:
— Прошу прощения, мистер, но наше заведение забито под завязку. Сами понимаете, кругом одни марсиане.
— Ну вот, — с кривой усмешкой прошептала Крис. — Опять непредвиденное осложнение.
— Послушайте, — возмутился я, — мы только что приехали из Де-Мойна и едва не валимся с ног. Мы обошли уже несколько гостиниц, и нам везде отвечают отказом. У меня жена и ребенок — поимейте сердце!
— А я вам говорю, у нас перебор, — сердито ответил клерк. — Даже ванные заняты.
На стойке передо мной лежал журнал регистрации. Я быстро взглянул на список жильцов и выбрал первую попавшуюся фамилию — Фред Геллерт из Дулута.
— Ну и чудеса! Да ведь здесь живет мой старый приятель? Кто бы мог подумать!
От усталости мой возглас прозвучал слишком невыразительно, но я попытался скрасить это улыбкой.
— Мистер Геллерт, видите? Если бы я знал, что он живет у вас, нам не пришлось бы таскаться по улицам ночью. Он потеснится, можете не сомневаться.
— Это проблемы вашего друга, — пожимая плечами, ответил клерк.
Его безразличие казалось почти осязаемым — еще одна сломанная душа на лике униженной Земли.
— Ключа на доске нет, значит, он в номере.
— Тогда мы пойдем посмотрим. И знаете… Я положил на стойку несколько оставшихся тысячедолларовых купюр.
— Меня зовут Робинсон. Джеймс Робинсон. Я позвоню вам сверху, если мы договоримся. И не забудьте вписать мое имя на номер Геллерта. Видите ли, я ожидаю одного посетителя.
В каждом коридоре стояло по три-четыре группы марсиан, но отступать было поздно. Не смея поднять глаза, мы быстро поднялись на третий этаж. Я заметил, что здесь в основном живут солдаты срочной службы — рядовые и сержанты. Высший офицерский состав занимал большие отели, а офицеры среднего звена размещались в частных домах. Я видел спокойные, почти флегматичные лица охотников и крестьян со дна высохших морей и каменистых холмов. Мы слышали обрывки их песен, похожих на жалобный плач и причитания.
В какой-то момент коридор опустел, мы остались одни, и я громко постучал в дверь Фреда Геллерта.
— Дейв, — зашептала Киска, — не сходи с ума. Он нас не впустит, а лишний шум привлечет к нам внимание…
— Мы договорились с Реджи встретиться в этой гостинице, — раздраженно ответил я. — И теперь уже поздно что-нибудь менять. Если он не боится в открытую ходить по городу, то и нам не мешало бы…
— Да? Кто там? — раздался брюзгливый полусонный голос. Дверь со скрипом отворилась. — Эй, черт бы вас побрал! Что вы себе позволяете?
Я молча вошел в номер, и мой пистолет уперся в живот Фреда Геллерта. Крис закрыла дверь и, с тревогой посматривая на нас, усадила дочку на кровать.
— Только без криков и шума, — сказал я ему. — Мне не хотелось бы вас убивать, но, если потребуется, я сделаю это, не задумываясь.
Он удивленно щурил на меня глаза. Ничем не примечательный мужчина — небольшого роста, полный, с всклокоченными волосами песочного цвета, которые растрепались после сна. На розовом полушарии живота широко распахнулась пижама. Однако, судя по тому, как быстро он пришел в себя, от него можно было ожидать внезапных и решительных действий.
— Неужели это вы? — воскликнул он. — Тот самый Дэвид Арнфельд!
— Тот самый, — ответил я, кивнув головой. — Мы проведем здесь всю ночь. Возможно, ваша комната понадобится нам и утром. Вас никто не тронет при условии, что вы не будете создавать проблем. Если вы хотите сходить в туалет, то лучше сделать это сейчас, потому что мы на какое-то время вас свяжем и вставим кляп.
Разорвав простыню на полосы, я старательно связал нашего пленника, тщательно проверил узлы и уложил его в углу комнаты — освободиться он не мог. Крис позвонила клерку, а затем переодела Элис. Они забрались в постель и заснули.
Я прикрыл глаза, но забытье не приходило — сказывалось напряжение последних часов. И тогда, сев рядом с Геллертом, я рассказал ему всю историю, не ожидая веры, не ожидая помощи. Мне просто хотелось, чтобы люди узнали правду о пришельцах, чтобы они разнесли эту весть по свету, и, может быть, тогда какие-то слухи о них сохранились бы и после нашей смерти. В какой-то миг мне захотелось узнать, почему он оказался в городе, — скорее всего, ему достался один из тех жирных постов, которые марсиане предлагали людям, — но я почувствовал себя слишком усталым, чтобы задавать вопросы и выведывать планы. Липкие пальцы сна закрыли мне веки, и я задремал.
Меня разбудил стук в дверь; сон растекся, как пролитая вода. Сжимая в руке пистолет, я выглянул в коридор. Там стоял Реджелин, высокий и черный на фоне тусклого света. Я втащил его в комнату и растолкал Крис, смягчив ее ворчание легким поцелуем. Реджи пристроил свою длинную фигуру в кресле, устало вздохнул и вопросительно взглянул на связанного Геллерта. Я объяснил ему нашу ситуацию.
— Хорошая работа, — сказал он, и на секунду его лицо скривилось в усмешке. — Что касается моих приключений, дела складываются довольно неплохо. Здесь так много марсиан, что мне оставалось лишь смешаться с толпой. Я отправился прямо в Фошей Тауэр, где располагается штаб национальной армии, и просмотрел там адресную книгу. Потом мне удалось поболтать с милой девушкой у коммутатора, которой польстило внимание марсианского офицера. Мы немного погуляли, выпили кофе, и я получил приличную информацию о руководящем составе.
Крис нахмурила брови.
— Вы меня начинаете удивлять, — сказала она.
— Да, оказывается не все ваши соплеменники питают к нам ненависть, — ответил Реджелин. — Те, кто не очень сильно пострадал от войны и ее последствий, а сейчас получили хорошую работу и паек, справедливо решили, что с нами можно как-то уживаться… Тем не менее мне повезло, что никто из землян обычно не может отличить одного марсианина от другого. — Он склонился вперед и сцепил руки. — Итак, мы хотели найти марсианского офицера, который оказался бы пришельцем и которого мы могли бы захватить для демонстрации и доказательства. Мне кажется, я обнаружил возможную жертву. Йоак Аландзу ай Кромта, адъютант коменданта Руани, заведует архивом и отчетами инспекционных пар. В его распоряжении находится вся штабная документация регулярных оккупационных властей. Короче говоря, он получает всю информацию с этого континента и помогает соотносить ее с данными, которые поступают из остальных частей планеты. Это очень выгодная для пришельцев должность. Чуть позже я узнал, что Аландзу очень молчаливый и неприветливый офицер, который никогда не отдыхает или, возможно, отдыхает только в своем кругу; причем о судьбе его предшественников никто ничего не знает — а это показалось мне решающим аргументом. Моя новая подружка разузнала для меня его координаты — люкс под номером 1847 в отделе «Нью Дикмен». У него есть телохранитель, который, без всяких сомнений, тоже является пришельцем. Но у нас есть преимущество — они не ожидают нападения.
