Гор закрывает глаза и дрожит, потому что имя это, которое он чуть было не уловил, внезапно исчезает совсем.
Когда Гор опускает руку, Фрейдаг опять стоит на ногах и, улыбаясь, смотрит на своего мертвого родственника.
— Шарлатан! — говорит он, фыркая и вытирая руки о передник.
Странная, маленькая, звериная тень шевелится на стене.
Оружие и Железный Генерал
Бриллиантовые копыта бьют в землю, поднимаясь, падая. Поднимаясь…
Оаким и Железный Генерал стоят лицом друг к другу, не двигаясь.
Проходит минута, затем три, и теперь уже копыта зверя по имени Бронза бьют землю с грохотом грома в центре ярмарки на Блисе, потому что с каждым ударом их сила увеличивается в два раза.
Говорят, что битва фуги и ее исход в основном предрешаются в самые первые моменты концентрации внимания, перед началом самой темпоральной фуги, в те самые мгновения, которые будут стерты с лица Времени исходом самой битвы; как будто их никогда не существовало вовсе.
Земля теперь уже дрожит от ударов Бронзы, и голубой огонь вырывается из его ноздрей, прямо на Блис.
Оаким сейчас весь блестит от пота, а пальцы Железного Генерала дергаются, особенно тот, на котором он носит кольцо из человеческой кожи.
Проходит одиннадцать минут.
Оаким исчезает.
Железный Генерал исчезает.
Бронза опять ударяет о землю, и тенты падают, рушатся здания, в земле появляются трещины.
Тридцать секунд назад Оаким стоит позади Генерала, и Оаким стоит перед Генералом, и Оаким, который стоит позади, который только что появился в это самое мгновение, сжимает обе руки вместе и поднимает их высоко над головой, чтобы нанести мощный удар по металлическому шлему… В то время как тридцать пять секунд назад Железный Генерал появляется позади Оакима того момента времени, отводит назад руку, затем резко выбрасывает ее вперед…
… в то время как Оаким тридцати секунд назад, видя себя в фуге, с занесенными наверх руками для удара, освобождается для того, чтобы исчезнуть, что он и делает, на десять секунд назад, где он готовится подражать своему будущему образу, глядя… как Генерал Тридцатипяти секунд тому назад отводит свою руку для удара и исчезает еще на двенадцать секунд назад. И все это потому, что осторожность во времени необходима, чтобы сохранить свое будущее существование…
Когда идешь вперед во времени…
Или назад…
… В то время, как все это время где-то, вероятно, сейчас…
Бронза вздымается на задние ноги и бьет копытами по земле, и город дрожит до основания.
… И Оаким сорока секунд до начала атаки, видя его появление, отправляется на двадцать секунд назад — таким образом завершая одну минуту вероятного времени битвы фуги, которая, собственно, может быть подвержена изменениям.
… Генерал сорока секунд до начала атаки отступает еще на пятнадцать секунд, чтобы напасть, в то время как его образ этого момента смотрит на него и отступает на восемь секунд…
Оаким одной минуты тому назад отступает на десять секунд…
Фуга!
Оаким за спиной Железного Генерала, атакуя, в минус семьдесят секунд, видит Генерала за спиной Оакима, в то время, как оба они видят его, а он видит их обоих.
Все четверо исчезают, с разницей в одиннадцать, пятнадцать, девятнадцать и двадцать секунд.
… и все это время где-то, вероятно, сейчас, Бронза поднимается на дыбы и бьет копытами землю, а волны землетрясения идут все дальше и дальше.
Начало их поединка остается прежним, и Генерал перед Генералом, и Оаким перед Оакимом стоят в фуге.
Пять минут и девять секунд в будущем двенадцать Генералов и девять Оакимов глядят друг на друга, застыв как в трансе… Восемь минут и шестнадцать секунд до начала атаки, сто двадцать три Оакима и сто тридцать один Генерал напряглись, выбирая момент…
Чтобы атаковать всем вместе в пределах этого мгновения, оставив себя из прошлого защищаться, и возможно, если это мгновение выбрано неправильно, пасть и таким образом кончить поединок. Опираясь на свои моментальные решения и интуицию, каждый выбрал именно это мгновение, как самое выгодное для того, чтобы обеспечить себе будущее и держать его в фокусе. В то время как армии Оакимов и Генералов сталкиваются в битве, земля начинает дрожать под их ногами, а канва самого Времени протестует против такого грубого с ним обращения. Начинает дуть ветер, и все вокруг них становится нереальным, колеблясь между бытием, сознанием и после-бытием. А где-то Бронза бьет своими бриллиантовыми копытами в континент и сжигает его лавинами огня. Окровавленные, с переломанными позвоночниками, трупы Оакимов и куски уничтоженных Генералов несутся в местах, далеких от сражения, и сдуваются ветром. Это вероятностные мертвые, потому что и теперь они не могли быть убиты в прошлом, а будущее не переделывается. Фокус фуги определяется этим напряженным мгновением, и они сталкиваются с такой силой, что перемены происходят по всей Вселенной, поднимающейся, сжимающейся, проходящей мимо, в то время как Время обманывает Историю, обводя ее вокруг событий.
Недалеко от места их схватки Бронза бьет копытами в землю, и где-то начинает разваливаться город. Поэт поднимает свою трость, но ее зеленый огонь не может затмить голубого огня, который вырывается из ноздрей Бронзы, как фонтан над миром. Теперь на Блисе осталось уже девять городов, и Время сжигает их. Здания, машины, трупы, дети, павильоны — все уносится ветром, раздувающим пламя, и они проносятся мимо ярмарки. Посмотрите, какие они разноцветные. Красный? Вот берега реки, над которыми висит зеленый пар и летят пурпурные камешки. Желтый, серый, черный город под тремя лимонно-желтыми мостами. Теперь море стало небом, в котором гуляют ураганные ветры. Запахи Блиса — дым и горелая плоть. Звуки — крики, звон, быстрый топот бегущих ног, как вина перед черной ночью, которая теперь придет, как потеря сознания.
— Прекратите! — кричит Брамин, становясь огромным, сверкающим великаном посреди этого хаоса. — Вы уничтожите весь мир, если не остановитесь! — кричит он, и голос его громыхает, как гром, и в нем слышится звон литавр и мощь труб.
— Штатские умирают! — кричит Мгновение Генерал.
Мгновение Оаким смеется.
— Какую разницу может иметь форма в Доме Мертвых?
Большая зеленая дверь начинает открываться в воздухе, материализуется, Брамин уменьшается в размерах.
Когда дверь распахивается настежь, они бегут к ней, глядя, как за дверью перекатываются большие волны океана.
Армии Оакима и армии Генерала тоже подхватывают волны Хаоса и несут ветрами перемен, пока их тоже, наконец, не доносит до зеленой двери, которая сейчас распахнута настежь, как сверкающий магнит-водоворот. Все еще продолжая сражаться, они влетают в нее, и их всасывает туда одного за другим.
