Предлагаем вам лишь более или менее общую информацию о своей планете, о нас самих, о социальной организации нашего общества, о наших технических и научных достижениях. Своему информатору мы придали самую удобную и самую рациональную форму. Попытайтесь расшифровать и понять заложенные в него знания. Они помогут вам не только найти дорогу на нашу планету, но и сделать огромный шаг в вашей борьбе с временем и пространством».
Фэтон читал и поражался не только содержанию текста, но и другим обстоятельствам. Стоило Фэтону прочитать полностью все, что вмещалось на площади квадрата, как этот текст исчезал, и появлялось его продолжение.
«…Шарик очень прочен. Не бойтесь брать его в руки, исследовать всеми доступными вам способами, кроме излюбленного вами способа разрушения. Оставляем информатор профессору Фэтону, потому что именно он первый научным способом доказал наше присутствие среди вас, но через него и всем землянам.
Если профессор Фэтон найдет нужным передать его какому-то лицу или какому-то государству или какой-то организации — его право. Право, как вы говорите, собственника. В столь поразившем вас феномене нет ничего сверхъестественного. Просто мы приказали гражданам переложить свои ценности и забыть об этом. Элементарный массовый гипноз, о чем вы уже догадались. Сегодня в шесть часов утра вы вспомните, где лежат ваши деньги, а банковские сейфы и их содержимое вернутся в свое обычное физическое состояние. Мы применили так называемый эффект невидимости. Мы надели на ваши сейфы шапки-невидимки. То, что вам известно в этой области, к данному явлению совершенно не применимо. Здесь способ воздействия на материю совсем иной, и нет никакой необходимости объяснять вам его. Со временем вы овладеете способом превращения видимой материи в невидимую. Эксперимент завершен. Выводы сделаны.
Астероллы — так мы назьваем себя».
Фэтон вскочил и заплясал по комнате, как сумасшедший. Разбуженный его истерическим смехом, Нейман с ужасом смотрел на скакавшего по комнате в ночном белье приятеля.
— Нейман! Черт тебя подери! — схватил за плечи друга Рок. — Мы получили кое-что от Пришельцев… Здесь… у… нас… в… квартире. — Фэтон заикался от волнения.
Нейман выхватил из его рук письмо, подбежал к столу. Пока он читал, Фэтон сидел за столиком и при сумеречном свете раннего утра рассматривал шарик.
Шарик на глазах светлел, потом в этом свечении появилась голубизна. Она становилась все ярче и ярче. Ни Фэтон, ни Нейман никогда в жизни не видели голубизны такой чистоты и такой яркости. Чем голубее становился шарик, тем сильнее ощущался аромат.
Нейман пригнулся к шару.
— Соткан будто из паутины, — восхищенно пробормотал он. — Что думаешь делать?
Фэтон не ответил, взял шар в руки. Он почти ничего не весил. Ученый разжал пальцы, подставив внизу ладонь. Шар на мгновение повис в воздухе, а потом плавно стал опускаться вниз. Зрелище было захватывающим.
— Я, пожалуй, позвоню сперва Гинсу.
— И правильно сделаешь, старина.
Гинс как будто ждал звонка.
— Я так и знал! — закричал он в трубку взволнованно. — Они не должны были не сказать о себе ничего! Прочитайте, пожалуйста, текст помедленнее! Я запишу!
Фэтон, заикаясь, прочитал все.
— Потрясающе! — воскликнул Гинс. — Советую пока никому ничего не говорить ни о письме, ни о информаторе.
— Почему?! — изумился Фэтон.
— Не изумляйтесь, профессор. Не забывайте, в каком мире вы живете. Имейте в виду, вы стали обладателями предметов такого значения и такого смысла, какими не обладал еще ни один человек за все время существования человечества. Огромная ответственность, профессор, легла отныне на ваши плечи. Так что будьте максимально осторожны. Я позвоню вам позже.
Фэтон растерянно постоял с трубкой в руках. Лицо его утратило выражение восторженности.
— Что он сказал? — заглянул ему в лицо Нейман.
— Так, — уронил Фэтон. — Парад, старина, отменяется. Повременим пока с восторгами. Сядем, дружище, и как следует подумаем.
Утром третьего января газеты Арании запестрели сенсационными заголовками: «Таинственное исчезновение профессора Фэтона, доктора Неймана и чудесного аппарата!», «Дьявол покинул нас!», «Где вы, профессор Фэтон?!»
Еще ни один гражданин Арании за всю историю ее существования не пользовался таким вниманием мировой прессы, каким пользовался в тот день профессор Фэтон. Не было ни одной газеты, которая не поместила бы на своих страницах его фотографии. Вторым по известности человеком в мире третьего января был комиссар линской уголовной полиции господин Муттон. Его интервью с корреспондентом новой газеты «Линский феномен» обошло всю мировую прессу.
Корреспондент: Господин комиссар, вы уже начали расследование?
Комиссар: Да.
Корреспондент: Относите ли вы это происшествие к области уголовных преступлений?
Комиссар: На этот вопрос пока ответа нет.
Корреспондент: Что вам удалось узнать?
Комиссар: Очень мало.
Корреспондент: И все-таки?
Комиссар: Пока мы располагаем показаниями свидетелей — соседей профессора и результатами осмотра его квартиры.
Корренспондент: И каковы эти показания?
Комиссар: Соседи утверждают, что профессор и его друг рано утром были посажены в полицейский фургон, который направился в сторону перекрестка.
Корреспондент: Это были полицейские?
Комиссар: Это были люди в полицейской форме.
Корреспондент: Значит, это были не полицейские?
Комиссар: Разумеется, нет. Сегодня утром мы никого не арестовывали.
Корреспондент: Вы уверены, что это были люди?
Комиссар: Если судить о том, как их описали соседи, то это, несомненно, были люди.
Корреспондент: И как они выглядели?
Комиссар: Отвечать на этот вопрос преждевременно.
Корреспондент: Что дал обыск в квартире профессора?
Комиссар: Ровным счетом ничего. В квартире был полный порядок. Никаких следов борьбы и насилия. Все вещи профессора и его ценности на местах. Там же был и саквояж доктора Неймана. Все, кроме аппарата.
Корреспондент: Значит, ничего заслуживающего внимания?
Комиссар: Ничего, если не считать окровавленных бинтов, которые мы нашли в мусоросборнике.
