Юлиана. Преподаватель. Работает по приглашению в разных университетах Земли. Основной профиль — история философии. Сложновато отследить перемещения, потому как больше чем на одну-две лекции в одном месте она не расщедривается, но попробовать можно.
Седрик. Тренер по спортивной гимнастике. Не годится. Как с таким справиться?»
До поздней ночи Генри перебирал немногочисленные варианты, пытаясь добыть по ним ещё хоть какую-нибудь дополнительную информацию. За окном успели потускнеть огни никогда не умолкающего города, а кофеин плескался где-то между ушей, когда выбор наконец был сделан. Две кандидатки, попавшихся ещё в самом начале не слишком длинного списка — Мальвина и Юлиана. «Ну что ж, девочки, пришла пора нам с вами познакомиться поближе», — думал он, аккуратно держа кончиками пальцев только что распечатанные портреты. Пока только наблюдение и планирование. Всё равно информация по Радужной, которую обещали предоставить подельники из «Эры милосердия» пока задерживается, а без дриады, которую можно добыть только там, в лаборатории медицинского центра «Новое поколение» даже соваться нечего.
Славик как раз собрался хорошенько отдохнуть (весь вечер был отдан попыткам вместе с сыновьями разобраться в модификациях, которые внесли инженеры «Тотал флай» в конструкцию гравилётов новой модели) когда в окно его гостиной прошмыгнул хамелионус. Тот самый, обязанностью которого было следить за гостем с Земли. Прошмыгнул, полностью проявился, сидя на столе и нервно перебирая лапками. Что могло так взволновать обычно флегматичную зверушку? Славик присел на корточки у стола, стараясь, чтобы его глаза были вровень с глазами ящера, и, раскрывшись, впустил в себя чужое сознание. Вот так, напрямую без посредничества сложной техники многого от них не узнать, но Славику досталась вполне чёткая картинка: сидит сеньор Кастильяни у экрана эйкома (режим, предписанный доктором Ником нарушает), поза напряжённая, взгляд неподвижный, обращённый куда-то вглубь себя. Всё. От резкого обрыва контакта, Славик потерял равновесие и больно приложился об пол копчиком. Это ж надо было для медитативных практик такую неустойчивую позу выбрать! Совсем головой думать перестал, понадеявшись на рефлексы. Легко и плавно вскочил, потирая ушибленное и размышляя, что же могло встревожить это чудо? Ведь на первый взгляд ничего необычного не происходило. Однако хамо-няня просто так панику поднимать не будет.
И уже буквально спустя пятнадцать минут спрыгнул с орнитоптера у порога домика, отведённого под земное посольство. И чего на них люди так летать не любят? Послушные, а главное быстрые тварюшки.
— Добрый вечер, — Славик смастерил на лице приветливую улыбку, на ходу соображая, что так и не выбрал приемлемого предлога для нежданного визита.
— Вечер? — Эдуардо сидел перед выключенным экраном эйкома и с силой растирал виски. — Значит всё-таки уже вечер, — тихо и напряжённо продолжил он.
— У вас что-то случилось?
— Случилось, — человек кривовато улыбнулся и впервые прямо посмотрел на явившегося так кстати эльфа. — Случилось то, что у меня исчезло часа два моей единственной и неповторимой жизни. Представляете, лёг спать в предписанное доктором время, а потом, внезапно проснувшись, обнаружил себя перед экраном эйкома, лихорадочно выискивающим карты звёздного неба над Форрестером.
Славика очень вовремя осенило, и от облечения, что всё становится более-менее понятно он даже заулыбался, чего создавшаяся серьёзная ситуация вроде бы не предполагала:
— Ну, вот вам и разгадка, почему вам не устроили полный курс адаптации к жизни на Форрестере. При этом сильно повышается сопротивление к внушению. А вас, видимо, запрограммировали на поиск информации и кто его знает что ещё. Нужно сказать «спасибо» тому вашему другу, спор с которым преждевременно спровоцировал нервное истощение и обморок, а то бы мы ещё долго не имели понятия, что происходит вообще и с вами в частности.
— Что вы имеете в виду? Вы хотите сказать, что меня кто-то запрограммировал на определённые действия? Но как такое возможно?! Втайне от меня самого?
— А не приходилось ли вам в последнее время подолгу работать в закрытых помещениях типа бункера или чего-то подобного? — Славик наблюдал, как лицо человека сначала нахмурилось, потом посветлело, словно в его голову забрела какая-то идея, потом он снова стал мрачен.
— Было. Намекаете на то, что там легко подкрутить часы в нужную сторону? — мрачно спросил Эдуардо. — И что такого тайного в астрономии, которой я похоже занимался.
— Да подпортили мы ваши архивы с картами звёздного неба — вид с Форрестера, — признался Славик, обезоруживающе улыбаясь. — А без них на нашу планету наткнуться можно только случайно.
— И что мне теперь делать? — Одно дело сознавать, что когда большим людям что-то действительно нужно, а особенно если не для себя, а в государственных интересах, соображения этичности и законности отодвигаются на дальний план, а другое, когда это случается именно с тобой. Горько и противно. — Меня, наверное, следует депортировать отсюда. Из соображений безопасности. Вдруг меня ещё и на теракт запрограммировали.
— Глупости. Чего бы там не напортили в ваших мозгах люди, нет ничего такого, что эльф не сможет исправить. Разве что ваша адаптация теперь дополнится реабилитацией.
— Это здесь. А что будет когда я вернусь на Землю?
— А ничего не будет. Ничего особо тайного вы не узнали. А будут осторожно расспрашивать — делайте удивлённые глаза и ссылайтесь на потерю памяти. Мол, где-то в гостях у этих нехороших эльфов целый день потеряли.
И ведь это уже не первый случай. Разве что в прошлые разы шпионы вполне сознавали что делают. Но вытащить какую-то информацию из сети эйкомов! Славик покачал головой в такт мыслям. Даже при том, что в эльфийском аналоге всемирной паутины не было ни одной закрытой зоны, ничего не запаролено и не закодировано, за свои секреты они могли не опасаться. Пусть кристаллы-хранители информации полностью искусственные образования, связь между ними интегрирована в «нервную систему» Леса. А уж Лес то знает, кого куда можно пускать.
Архой
Гера задумчивым взглядом обвела просторы микробиологической лаборатории. За прошедшее время здесь всё здорово изменилось. Точнее не изменилось, а добавилось хаоса, который здесь раньше не возникал ни при каких обстоятельствах. Громадные чаны, в которых разводили микроорганизмы для инфицирования ими вод и атмосферы Архоя, агрегаты в которых моделировались процессы, долженствовавшие там происходить и куча всякой сложной техники. И при этом по-прежнему пустынно — всё тот же зеленоватый свет, чистый сухой воздух и из обитателей — только они с Кио. После того как коллеги, которых дриада по необходимости пустила в святая святых, разбили ей пару пробирок со спорами какой-то дряни (особо прочное, противоударное стекло, компьютерный контроль за состоянием среды — как такое вообще можно было сделать?!), дриада выгнала всех своих помощников и теперь в одиночку, бурча под нос заковыристые ругательства, в которых не было ни одного бранного слова, приводила в порядок свои владения. Теперь на корабле царствовала дизентерия, карантин и весь комплекс противоэпидемиологических мероприятий.
